Уриель Акоста - Карл Гуцков

Симон (входя)

Де-Сильва просит доложить, что скороСюда пожалует.

Юдифь

Де-Сильва?

Манассе

Да!Где Уриель?

Юдифь

Он — там, где вы велели.

Манассе

Что ж, поколенье молодое — вновьНа стариков ты жаловаться будешь?Мы, как всегда, помеха на пути?Де-Сильва благосклонен к Уриелю.Он ищет примиренья между нимИ синагогой, он смягчить желаетГнев дикий Иохаи. Так бегиЗвать Уриеля!

Юдифь

О, отец, спасибо!Когда бы подвиг я могла свершить!Стыжусь, что лишь услуги принимаю.

Манассе

Так позови же друга своего.

Юдифь

Не будь суровей, чем ты есть на деле.Искусство любишь пламенно; зачемЦветенье сердца своего ты прячешь?

(Уходит.)

Манассе

(смотрит ей вслед и берет гроссбух)

«Когда бы подвиг я могла свершить!»Но подвиг тот, что ей грозит мученьем, —Конечно, исключает… Вот — де-Сильва.

Манассе. Де-Сильва.

Манассе

Благодарю за посещенье. ВыПокой и мир в мой дом внести хотите.Не нужно жалоб и упреков злых!А главное — поменьше утешений!

Де-Сильва

Вы от страданий прячетесь, чудак,И именно поэтому страданьяВам не дают покоя никогда.

Манассе

В Совете Трех беседовали вы?

Де-Сильва

Я к вам пришел сейчас из синагоги.

Манассе

Готово ль все для отреченья там?Покончить с делом я хочу скорее,Чтоб запылать сильнее не смоглаСлепая ярость черного безумья.

Де-Сильва

Безумьем вы считаете все то,Что верой я зову.

Манассе

Ужели мщенье,Что мне грозит, интриги и вражда,Все это — дело веры? Перестала —Заметил я, — мне кланяться теперьВся клика Иохаи; ищут жадноЛишь случая на бирже, чтобы мнеВред нанести и ранить побольнее.Коли торговца взять за горло, — онЛегко пойдет ко дну…

Де-Сильва

Терпи, надейся!

Манассе

Надежда и терпение, когдаВ одно мгновенье жизнь погибнуть может? —А если вздумал разорить меняБен-Иохаи, то конечно.

Де-Сильва

Шурин…

Манассе

Итак, довольно! Слышите? Скорей!Вы будете беседовать с Акостой.О, растолкуйте же ему, чегоДержаться должен он, чтоб эту свору,Хахамами натравленную, вновьНе обозлить сильней. Я ухожу, АкостаСюда идет. Вы потолкуйте с ним!Скажите же, де-Сильва, — с глазу на глаз, —К хахамам сердце не лежит у вас?Да разве быть возможно правоверным?Кто с философией знаком, едва льНачнет старинный возводить курятник,Чтоб снова в нем засесть! РебенкомИ я охотно бы поверил сам,Что дважды два равно пяти. Скажите,Как быть нам с философией такой,Которая и в детском чувстве верыНаходит тайну, доказать стремясь,Что дважды два равно пяти? ПрощеньяПрошу у вас. Я со своим писцомВернусь к делам; таблица умноженьяТам царствует всегда, а потомуВершит дела лишь непреклонный разум.

(Уходит.)

Де-Сильва

Он бога хочет цифрами измерить.

Уриель, Де-Сильва.

Уриель

(останавливаясь у двери)

Могу ли я, проклятый, подойтиК заступнику всех праведных, де-Сильва?

Де-Сильва

Акоста! Долг — священнейшее в нас —Противоречит часто нашей воле.Заверить вас могу, что приговорНад вами выносил я неохотно.

Уриель

Я знаю все! Мне выход вы нашли,Он был единственным, возможно, — все жеВоспользоваться им я не посмел.

Де-Сильва

Все доводы мне светскими казались,Любовь Юдифи наважденьем злым,Но все же был я тронут, что евреемЕще вы ощущаете себя.Сердечно я приветствую, Акоста,Как родственника вас, я очень рад,Что остается в стенах АмстердамаСтоль острый ум и столь большой талант.

Уриель

Но, где ж возможность к этому, де-Сильва?Мне ангела дарована любовь,Но как мне взять ее, прекрасно зная,Что к обладанью нет законных средств?

Де-Сильва

Я из Совета Трех пришел. РешеньеДля вас благоприятно, Уриель.Обряд синагогальный примиреньяНе будет магомад обременятьВсей тяжестью суровых испытаний:Вы — зять Манассе! Уриель, вас ждут.К местам запретным поспешите, триждыВ дверь синагоги постучите вы,Вниманья на толпу не обращая!Вам подождать придется, а затемСлуга проводит вас на испытаньеК Акибе — главному раввину. ВотРешение Совета.

Уриель

Пораженный,Я вам внимаю. Послан я сюдаЛишь для того, чтоб встретить вас, де-Сильва…О чем вы говорите?

Де-Сильва

Уриель!Об отречении!

Уриель

О чем, де-Сильва?

Де-Сильва

Пусть вы удивлены! Но вам известно,Что только отречение одноПроклятье может снять.

Уриель

Как! Отреченье?Мне чуждо это слово, и егоМои уста с усильем произносят!Кто вам посмел сказать, что я стремлюсьОсвободиться от проклятья?

Де-Сильва

НужноВам с мыслями собраться, Уриель!За стойкость выдаете сумасбродство?Придется все ж вам выслушать меня:Дать в жены дочь изгнаннику — бесспорноОтречься от еврейства самому.Едва ли безопасно оставатьсяВам в Амстердаме, милый Уриель.Вы знать должны, что даже христианеНас защищают, но — увы — не вас.

Уриель

Все знаю я. Малейшую возможностьИщу, чтоб положенье облегчить.Но, если вы — мыслитель, и однаждыВас горний свет лучами озарял,То как, де-Сильва, вы могли спокойноМне отреченье это предложить?

Де-Сильва

Раскаянье героя украшает.

Уриель

Нет! Подвигом лишь кается герой.

Де-Сильва

Не стыдно ведь сознаться в заблужденьи.

Уриель

Коль я заблудший — то перед собой,Перед раввинами я прав!

Де-Сильва

Им нужноРаскаянье не для самих себя.

Уриель

А к господу я сам найду дорогу.

Де-Сильва

Я о хвастовстве вас обвинить готов!Где чести нет, бахвалитесь вы честью,Желаете свой стершийся медякШвырнуть кичливо на прилавок бога!Ведь для небес раскаянье — ничто,Оно всеобщему порядку служит.Открытым остается для людейВ нарушенной гармонии вселеннойЛишь пастырское ухо, Уриель.Взгляните на громаду мирозданья.Что вы в сравненьи с ним? Песчинка! Пыль!

Уриель

Сам для себя я целый мир…

Де-Сильва

Конечно,Когда раздуться пыжитесь…

Уриель

ТогдаИ шар земной для вас лишь нуль кичливый.

Де-Сильва