Бермудские летчики - Илья Соколов

Но, ко всеобщему сожалению, райские «каникулы» прервал немного виноватый голос Леви, усиленный аэродромным динамиком с диспетчерской вышки:

– Внимание! Всему лётному составу собраться в кабинете начальника базы. Повторять я не стану, вы меня слышали.

Спустя три минуты пилоты предстали перед строгим взором генерала Хантера. «Старик» сидел за столом в «протабаченном» офисе, по которому блуждал какой-то бежевый полумрак. Командир эскадрильи позволил себе насладиться сигарой прямо перед приходом подчинённых.

– Вечером, как стемнеет, у нас намечен тренировочный вылет в условиях ночного нихераневидения. Чтобы всем быть в наилучшей форме, птенчики и пташки, – объявил генерал будущую задачу. – Киро! Особенно это относится к тебе… Всё. Разойтись.

Покинув владения шефа, «Летучие Рыбы» направились на исходные позиции релакса. До темноты оставалось меньше двух часов.

– Он будто подал мне кипятка в алюминиевой кружке, – понуро вымолвил Прист, проходя мимо двери докторского отсека.

– Зато хоть протрезвеешь. Тебе полезно, – Трио Точка приятельски хлопнула парня по руке, будто выказывая максимальную степень серьёзности своей заботы.

– А уж вот этого не обещаю… – обернулся к ней «Второй».

В условный разговор вмешался Оскар:

– Я знаю, чем можно занять остаток свободного времени. Наведаться к Катарине, чтобы развлечь её и себя.

– Стянешь с неё юбку силой мысли, мастер телекинеза? – ухмылка Киро заставила Оскара чуть умерить пылкость страстей по местной «медсестре».

Но любитель пофотографировать красоту окружающего мира не передумал и заглянул-таки в медицинский кабинет. Катарина кормила цветастых рыбок из семейства цихлид, кои обитали в небольшом аквариуме, стоящем в углу комнаты на подставке треугольной формы с тремя тонкими ножками.

Женщина-врач сразу определила диагноз пожаловавшего к ней пилота: острая любовная недостаточность. Но Катарина была не из тех дамочек, кого легко развести на «давай по-быстрому».

Поправляя браслет на руке, она мягко (но равнодушно) улыбнулась посетителю своих врачебных владений. А дальше – отшила симпатичного латиноамериканца без лишних сожалений. У неё и так было много парней-латинос, чтобы позволить себе ещё одного.

По-настоящему Катарине нравился кое-кто другой…

Взлёт осуществили без проблем. Все пребывали в том состоянии, когда волнение вылета не довлело вообще, потому что лётчикам в данный момент не намечалось очередное страшное сражение. Тренировочная задача была сверхпроста: отработать некоторые боевые приёмы, проверить степень маневрирования, ориентируясь исключительно по приборам, и вернуться на базу. Легко, как вызов «скорой», как заказ пиццы, как выборы президента страны.

Восьмёрка самолётов приступила к имитации боевой ситуации. Вечер чернел вокруг, напитывался мраком, поглощая уже утраченный дневной свет. Луна раскраснелась, точно застенчивая девчонка на первом свидании, а крупные звёзды над океаном мерцали ярко и празднично.

Закончив манёвры, пилоты легли на курс возврата домой. Аэродромные огни горели вдоль взлётно-посадочной полосы так заметно, словно соревновались в освещённости с неоновой рекламой казино под звёздными небесами.

Когда электричество вырубилось целиком и без остатка, Леви почти на ощупь проверил все выключатели, но эффекта «ёлочка гори» не достиг. Тогда взволнованный диспетчер взялся «тормошить» аварийный генератор, надеясь всё-таки вернуть электроэнергию аэродрому, ведь лётчики должны вернуться с минуты на минуту…

Бесполезно. Света не было. Тьма обхватила авиабазу плотными сгустками черноты.

Весь ужас положения заключался ещё и в том, что радиостанция также вышла из строя по абсолютно непонятной причине. Как сажать самолёты в подобных условиях Леви, конечно же, знал в силу своего богатого опыта.

Он искал карманные фонарики, когда в помещение диспетчерской буквально вломился генерал Хантер, пользуясь огоньком зажигалки для освещения пути.

– Что, мать вашу, у нас происходит!?

– Сам не пойму, босс. Скоро ребята пойдут на посадку. Запас топлива у них небольшой. Долго в воздухе они не продержатся…

– Знаю. Есть мысли по поводу осуществления посадки?

– Да. Иначе зачем я здесь нужен?

– Хорошо. Надеюсь, мы их не угробим…

Они быстро нашли фонари, и Леви достал из ящика «экстренных ситуаций» узконаправленный прожектор. Теперь можно было действовать, надеясь на благополучный исход.

Марселя «конец света» застал в туалете, чему чернокожий механик очень не обрадовался. Его печаль и досада нашли отражение в громогласном мате, которым гаитянец плотно покрыл всё вокруг (и многое вне пределов видимости, внезапно сошедшей на нет).

В темноте коридора Катарина натолкнулась на повара Блинелли. Обоим стало немного неловко. Но в то же время почти приятно…

Подлетая к базе, пилоты с удивлением обнаружили странную вещь: базы нет. Или внизу так темно, что аэродрома просто не видно, хотя общие очертания острова всё же угадываются.

Плюс случилась ещё одна неприятность: прервалась вся радиосвязь. Поговорить друг с другом не представлялось никакой возможности (если только ты не телепат).

Каждый стал вспоминать инструктаж на случай возникновения столь экстренной ситуации. Каждый с трудом, но вспомнил свод действий, которые необходимо осуществить при возникновении столь экстренной ситуаций.

На самом деле всё было просто: диспетчер с вышки должен подавать прожектором сигналы (красный или зелёный), а пилотам, совершая посадку, надо следить за этим «светофором», чтобы в темноте не налететь друг на друга.

Юркая «тарелка» Неземного обогнала «бесхвостку» Данте и, осветив вертикальным лучом место перед корпусами эскадрильи, приземлилась первой. Инопланетянин было обрадовался, как неожиданно вся электроника предательски «сдохла», будто её вырубили какой-то глушилкой. «Электромагнитный импульс, возможно…» – подумал пришелец, проверяя поочерёдно все приборы. Единственное, что осталось в арсенале его «блюдца» – это слабенькая подсветка, которой Нез решил хоть чуть-чуть «прояснить обстановку».

А Леви уже начал сигналить прожектором через стёкла вышки. Он выдал серию зелёных вспышек, выждал несколько секунд и включил постоянный зёлёный свет, что означало возможность осуществления посадки для первого самолёта.

Чёрный-пречёрный сейчас «Ястреб» Данте Атома зашёл на снижение. Элевоны плавно регулировали крен. Крылатая машина скользнула по поверхности темноты, стойки шасси слегка спружинили, но Данте удержал истребитель, выровнял его относительно полосы и повёл вперёд, к распластанному у ангаров лучу заботливого инопланетянина.

Леви заметил движение вдалеке (всполохи вокруг сопла «бесхвостого») и переключил режим прожектора. Долгий красный свет с вышки давал понять, что пока нельзя заходить на посадку. Оставалось ещё шесть самолётов, кружащих над едва видимым с высоты пятнышком света от НЛО, застывшего на земле среди тьмы. А топливо неумолимо заканчивалось…

Вторым в порядке очерёдности позывных садился Киро Прист. И даже в полной темноте вокруг парень сумел верно рассчитать момент приземления, посматривая на шкалу уровня высоты. Избежав ненужного тангажа, «Перо-17» скрипнуло колёсами шасси о взлётно-посадочную полосу, покатило вперёд, снижая скорость по дороге к ангарам. Сказать по правде, тренировочные посадки удавались Присту всегда без проблем (в отличие от сложных боевых).

Пора освобождать полосу, да побыстрей. Леви, увидев самолёт Киро, остановившегося в секторе свечения из не летающей уже «тарелки», переключил режим прожектора с постоянного красного сигнала на зелёный, как бы говоря: «Следующий!»

После Приста так же удачно совершили посадку Точка и Дак. Причём «Казарка» любителя комиксов спокойно катилась себе по полосе, словно экскурсионный автомобиль среди тёмных прерий, когда произошло нечто …

Выждав четыре красных сигнала, Лилия, радуясь тому, что бак ещё не пуст, быстро стала снижаться под зелёный свет, горящий теперь только для неё. Но девушка, видно, забыла сама, что страдает дальтонизмом.

Блондинка Лилия заметила ползущую впереди «утку» слишком поздно. Её «Амфибия-2Н2О» протаранила сравнительно маленький самолёт друга по эскадрильи.

Всё вокруг заскрежетало разорванным железом (звук яростно впивался в испуганное произошедшим столкновением сознание пилотов). Девушку швырнуло на штурвал, она больно ударилась о приборную панель, ушибла левую щёку, из носа пошла кровь, а парень получил очень ощутимый удар в спину, возможно, даже треснуло кресло, и тут же ноги лётчика с силой вдавились в педали руля направления.

Лопастной винт гидроплана сцепился с пропеллером «Казарки» в катастрофическом поцелуе взасос. Передний обтекатель «утки» клюнул асфальт, выбивая скупые искры, но Дак был надёжно пристёгнут ремнями (по своей мнительно-педантичной привычке) и ему посчастливилось не удариться головой о стекло кабины. Подкос правого крыла «Амфибии» обломился с безжалостным хрустом. Лилия неловко стукнулась локтем о дверцу, едва не напоровшись на ручку триммера. Законцовка повреждённого крыла гидроплана полоснула по асфальту, замедляя скорость скольжения обоих самолётов. Смещённый от удара мотор позади Дака стал проталкиваться вовнутрь, в направлении кресла, как крот, настойчиво прогрызающий путь…