Ящик водки. Том 4 - Альфред Кох

— А можно было добавлять?

— Нет, там только одна попытка.

— Там реально было прошпионить? Узнать заранее? Чтоб сразу назвать правильную цену?

— Нет. Все так боялись, что кто-то подсмотрит, что мы прописали такое правило: участники приходят с конвертами и держат их в руках. И распечатывают одновременно. Так что никак не могло быть наколки. Я не знал цифры ни Гусинского, ни Потанина — моя совесть чиста.

Объявили, значит, результат… Ой, господи, что тут началось! С этими красавцами истерика случилась. Они стали требовать встреч и совещаний. Я на них не ездил, с ними Чубайс встречался. Почему-то Гусь решил, что во всем виноват я, что меня надо срочно увольнять, что он меня посадит, проходу мне не даст и так далее. В этом отношении Береза был поспокойней, хотя он те же самые фразы говорил. Короче, смысл такой, что они начали за мной следить, «наружку» за мной посылали даже в Нью-Йорке.

— Как же, помню. Компромат на тебя нашли. Широко известный.

— Да… Историю с гонораром за книгу раскопали. Интересно, вот любой крупный правительственный деятель в любой стране подписывает контракт на издание книги и только после пишет книгу — именно в этом порядке, и никак не иначе. Но тот факт, что Кох получил гонорар за ненаписанную книгу, был подан как самое тяжкое преступление, которое только можно придумать. А я в этом ничего предосудительного не вижу. Тот же Борис Николаевич Ельцин сперва получал гонорар за книги, а после их писал. И первый раз, и второй. В обшей сложности — более миллиона долларов. Так писали в прессе. И ничего, никто не считает это преступлением. Примаков также, сначала получил гонорар — сто тысяч баксов (об этом тоже писали), а только потом, через несколько месяцев, сдал в издательство рукопись. Я помню, в газетах много потом писали про гонорары разных чиновников и политиков, но дело возбудили только против меня!

— А вот, к примеру, Немцов сколько получил за книгу «Провинциал»?

— До хера, можешь не сомневаться.

— Что, прям совсем до хера?

— Совсем.

— Но его тем не менее не трогали.

— Нет! Странная история — не правда ли? Тот же Михаил Сергеич получал гонорары, а потом писал книги… И Клинтон получил гонорар вперед, а книгу, по-моему, только сейчас написал. Хотя гонорар потратил уже давно. И жена его, и многие другие деятели получали деньги раньше, чем принимались писать книгу. Это общепризнанная мировая практика.

— Когда я вырасту, я тоже так буду. 100 тыщ буду брать за книжку.

— Нет, это только для правительственных и политических деятелей так! А ты, насколько я знаю, не собираешься быть крупным правительственным деятелем.

— Ну, не знаю… Я еще не решил.

— А. Ну, если решишь, дай мне знать. Я буду болеть за тебя. Вот. И началась вся эта эпопея с уголовкой. Которая перешла в 98-й год и так далее. А самое смешное то, что после капитализация «Связьинвеста» резко упала, и сейчас тот пакет акций, который мы продали за 1 миллиард 875 миллионов долларов, стоит где-то 600 миллионов. Сейчас Сорос этот пакет — 25 процентов плюс одна акция — продал именно за эту сумму.

— А, так вы на этом заработали хорошо!

— Не мы, а государство. Вот! И когда меня сейчас попрекают, что я за бесценок продавал активы, я даже не спорю. Только спрашиваю: а как же со «Связьинвестом» быть? Может, вы мне тогда разницу вернете? Я из нее доплачу то, что олигархи, по вашему мнению, недоплатили в приватизацию… Вот такая история… Они выбрали меня жертвой и предъявили мне, что я не снял Потанина с забега. Хотя я выполнил полностью процедуру, которую они придумали! Андрей Цимайло, работник Гусинского, ныне покойный, царство ему небесное, по их поручению сидел и прописывал порядок проведения аукциона.

— Это странно, что он умер в Лондоне? В молодом возрасте?

— Странно не странно, но — трагично, это точно. Андрей мне всегда жаловался на сердце.

— А эти два пассажира, они ведь реально рулили страной?

— Да.

— Именно эти двое, а не кто-то другой. Почему?

— СМИ — четвертая власть. Все так боялись наездов и разоблачений. И, конечно, им подчинялись. Для страны это был хороший урок.

— А у Потанина тогда были только «Известия». Но что это такое против ТВ… Значит, эти двое самые умные оказались?

— Ну, я не знаю, насколько они умные. Где сейчас они и где сейчас Потанин? Кто из них умней? А?

— Ну а че, они себя нормально чувствуют.

— Но они могли бы продолжать влиять на процесс, и денег у них было бы больше — если это главная цель в жизни.

— Может, они думают, что еще вернутся.

— И? У них же нету уже СМИ.

— Зато бабки, наверно, есть еще.

— Этих бабок не хватит, чтоб купить эти телеканалы — им же теперь бесплатно никто ничего не даст.

— А сколько сейчас может стоить НТВ? Скажи мне, как старый приватизаторщик.

— Ну, они просели сильно, а когда были на пике… Думаю, они миллионов 200—300 имеют рекламных доходов. Расходы там небольшие… Я думаю, канал так и стоит — 200—300 миллионов. Хотя, может, и 500. Все зависит от оценки перспектив рынка. Если ты оптимист, то НТВ стоит больше, если пессимист, то меньше. Но интервал такой — от 200 до 500 миллионов. Я бы так оценил.

— Так что, у Гуся нету даже и 200 миллионов?

— Думаю, что нету. Откуда у него? Он же не участвовал в приватизации. Он же не собирался руководить металлургическими комбинатами, не готов был собачиться с нефтяниками… Он не хотел ничего производить!

— А я думал, у них хоть по миллиарду есть.

— Нет. У Гуся все бизнесы были или break even, или убыточные! «Мостбанк» обанкротился, НТВ, когда я пришел туда, приносило убытки и было банкротом. Все деньги Гуся — это те, что ему дал Газпром в кредит. Часть из них он просрал, а часть вложил в спутники и в НТВ+, которое тоже убыточно.

— О как.

— Так что можно прикинуть, сколько у него осталось. Миллионов 200—300. Это очень большие деньги. Для одного человека.

— У Ходора вон намного больше.

— Ну, так Ходор сильно поднял добычу. Ходор серьезно занимался производством. Когда «Юкос» мы продавали, он добывал 30 миллионов тонн нефти в год. И был в долгах как в шелках, перед бюджетом, по зарплате, в Пенсионный фонд. А сейчас он добывает под 70 (разговор шел до продажи «Юганскнефтегаза». Вставка моя. — А.К.), То же самое можно сказать про Абрамовича. Когда мы продавали «Сибнефть», она добывала в два раза меньше, чем теперь.

— Получается, что даже если они вернутся, Гусь с Березой…

— …то прежнего уровня влияния и власти у них, конечно же, не будет. То, что они имели такое влияние, — это было ненормально. Потому что когда два главных канала страны принадлежат двум спевшимся между собой олигархам — это ненормальная ситуация. Такой уровень монополизации средств массовой информации недопустим.

— Таким образом, из всех олигархов первого ряда один Потанин сохранил позиции. Он оказался самым дальновидным.

— Ну, самым успешным можно также назвать Абрамовича. А Богданов? А Алекперов? Фридман, Вексельберг, Блаватник, Махмудов, Дерипаска, Мордашов, Лисин, Абрамов… Да много кто! Все, кстати, участвовали в приватизации!

— А Ходорковский начал дурковать — значит, не дальновидный.

— Ну, он только в последнее время не дальновидный, а до этого считался самый дальновидный.

— То есть игра может в любой момент, как мы знаем, повернуться. Карта меняется, масть ушла-пришла, одна маленькая ошибка — и все. Не на то он поставил, выходит?

— Я, откровенно говоря, не знаю мотивации Ходорковского. «Я никуда не уеду, сажайте меня!» А потом — катарсис. Письма. Кайтесь, православные!

— Может, ему яйца дверью прищемляют… В обшем, история получилась поучительная. Чему она учит нас? Тому, что надо покупать СМИ? Чтоб на что-то влиять?

— Слезоточивые энтэвэшники — это же было оружие в руках Гусинского. Причем очень мощное. Вот этот Евгений Алексеевич Киселев, который мочил нашу группу писателей, — что он прячется? Добродеев же честно признался публично: да, было задание от Гусинского мочить Коха, Чубайса и Немцова.

— Признался?

— Признался публично на какой-то из пресс-конференций. А на самом деле в этих книжках не было никакого криминала! Уголовное дело закрыто по книгам! Нету ничего! Книги написаны, предъявлены публике. И источники, откуда платились гонорары, — тоже предъявлены следствию.

— Что там были за источники? Ну-ка, давай напомни читающей общественности.

— Фонд защиты частной собственности — по одной книжке. А по другой — издательство нью-йоркское.

— А бабки вы потом отдали куда-то?

— Фонду, который Гайдар возглавлял. На судебную поддержку малых предпринимателей против засилья административных органов. Когда у человека маленький магазинчик и его со всех сторон задолбали — пожарники, санэпидстанция и так далее — и у него нет денег даже на адвоката, то ему из этого фонда выделяли деньги, и он судился.