На кровавых волнах (СИ) - "Mass Adrian"

Один из солдат двинулся было через барак, но Маширо вскочила и сама пошла навстречу. Ей не хотелось помимо всего, что грозит, получить ещё и пару ударов. Впрочем, один раз её всё-таки ткнули прикладом между лопаток, подгоняя — скорее всего, просто для острастки. Пока она шла, на улицу вытащили ещё несколько человек, среди них девочку одиннадцати лет.

Даже её? О нет…

Вокруг барака была поляна, вычищенная от какой-либо растительности, огороженная колючей проволокой, за которой начинались джунгли. И через эти джунгли вела тропинка, также огороженная «колючкой». Из такого коридора не сбежишь: пока будешь продираться через колючку, тебя сто раз застрелят. Или ещё хуже: вытащат и пару раз врежут. Что-то подсказывало Маширо, что после такого поведут куда угодно, но не к доктору.

Тропинка вывела их к одноэтажному зданию, которое выглядело куда приличнее, чем бараки, но функциональность в нём всё так же превалировала над внешним видом. Вокруг стояли, топтались и бродили солдаты, входили и выходили. Выходившие выглядели усталыми, но довольными и на их группу не обращали внимание, а вот ещё не вошедшие проявляли живейший интерес.

Они вошли через боковую дверь, минуя главный вход. Солдат со знаками различия старшины осмотрел всех «работниц», задержав взгляд на Маширо, а потом кивнул на ещё одну дверь. За дверью начинался коридор, по которому ходили солдаты. Взгляды и возгласы, которыми они встретили прибывших девушек, не вызывали ничего, кроме ужаса. Ноги Мунетани подкосились, но её схватил за шиворот один из солдат и не дал упасть на пол.

— Выстроиться вдоль стены! Живо! — скомандовал он.

Пленницы повиновались. Маширо старалась не прислушиваться к комментариям, отпускаемым солдатами. Хотелось схватиться за голову, зажать уши, закрыть глаза, ничего не чувствовать.

Почему мне всегда не везёт? Почему?!

— Я первый, я первый! — один из солдат, расталкивая товарищей, подошёл к ней.

— А не много ли ты хочешь, Кавада? — поинтересовался старшина, вклиниваясь между ними. — У тебя совесть вообще есть?

— Уж кто бы говорил, старшина! Я вообще-то двойной тариф предлагаю. И кто тебя третьего дня местным пойлом угощал?

Поколебавшись, старшина сгрёб с протянутой руки монеты, отошёл в сторону и грубо толкнул Маширо в спину.

— Бери, пока я добрый.

— За мной, — произнёс солдат, хватая её за руку.

Шёл он быстро — так быстро, что старпому приходилось бежать за ним. От такой спешки и настойчивости робкая надежда, что всё будет хотя бы не слишком грубо, рассыпалась в прах. По пути рядовой дёргал то одну, то другую дверь, не обращая внимания на ответную ругань с другой стороны. Кроме коротких высказываний в адрес любителя побеспокоить других клиентов, из-за дверей слышались стоны, крики и плач. Хотелось закричать в ответ, кричать, пока не сорвётся голос, лишь бы заглушить всё это.

Наконец нашлась незапертая дверь, и солдат втолкнул Маширо в тесную комнатку, где не было ничего, кроме мятой циновки на полу да очередной лампы накаливания на проводе. Только самое необходимое для «утешения».

— Садись.

Маширо подчинилась, слушая, как клацнул засов на двери. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, а паника выдавила все мысли о том, что будет дальше. Не было только слёз. Впрочем, от них всё равно не было бы никакого толка.

— Я сама всё сделаю, — еле слышно проговорила старпом. — Только не бейте…

Кое-как преодолев оцепенение, она начала было стаскивать с себя блузку, но услышала короткое:

— Отставить.

Мунетани остановилась и молча села в ожидании экзекуции, закрыв глаза. Солдат сел рядом. Его дыхание в каком-то метре от её головы казалось даже страшнее, чем мучительные стоны из соседней комнате.

А через секунду на её макушку легла ладонь и осторожно скользнула по волосам. Маширо удивлённо распахнула глаза и уставилась на человека, который должен был творить с ней что угодно, но не гладить по голове.

— Испугалась? — дружелюбно спросил рядовой. — Извини, надо было отыграть роль.

Всмотревшись в его лицо, Маширо ахнула. Это был тот самый солдат, что не дал товарищу избить их с Акено в грузовике.

— Спасибо, что защитили нас тогда, в машине, — сказала она, считая, что если уж худшего не избежать, то лучше задобрить будущего насильника.

— Не за что. Да успокойся, не буду я ничего делать, — произнёс солдат. — Рядовой первого класса Кавада, морская пехота Японского Императорского Флота.

— Мунетани Маширо, старший помощник командира «Хареказэ», — представилась Маширо. — Почему вы не…

— А зачем? Ты и так натерпелась, а будет ещё хуже. Завтра вечером вас повезут на другую базу, где корабль изучат, а вас обстоятельно допросят.

Мунетани поежилась. После кай-гунто, сигареты и побоев сложно было представить, что может быть «обстоятельнее».

— Нас будут пытать? — спросила она на всякий случай.

Кавада кивнул.

— Обязательно. Токкэйтай и за меньшее может вцепиться так, что мало не покажется, а уж вы слишком похожи на диверсантов.

— Почему? Что вообще происходит? Почему на календаре сорок второй год? Почему…

Рядовой закрыл ей рот ладонью.

— Ты задаёшь много вопросов. О таком лучше говорить в другом месте, — в этот момент дверь задёргали. — Занято! Проваливай! — он понизил голос почти до шёпота. — Тут много ушей, к тому же здесь на всё даётся четверть часа.

— И что делать? Я не хочу, чтобы меня… — на глаза Маширо навернулись слёзы, и она мёртвой хваткой вцепилась в руку Кавады. — Не хочу здесь оставаться.

Глядя на неё, собеседник вздохнул и почесал голову свободной рукой.

— Ладно, есть план. Он одноразовый, но завтра вас всё равно увезут, так что…

Через несколько минут сконфуженный Кавада вышел из комнаты, неся её на плече. Глаза Маширо были закрыты, а по блузке расплылось кровавое пятно.

— Как это понимать, Кавада?! — спросил старшина.

— Старшина, ты б хоть предупредил, что она сумасшедшая! — обвиняющим тоном сказал рядовой. — Я даже начать не успел, как она полезла драться! Сначала кусалась, а потом схватилась за мой нож. Вот и…

Старшина тяжко вздохнул.

— Ну твою-то мать… Ладно, правила знаешь. Сдохла под тобой, значит в мертвяк несёшь тоже ты. Блин, я за неё надеялся тройную сумму брать.

— Скажи спасибо, что я стреляный, — возразил Кавада. — А если б она меня порезала, тебя полковник бы на голову укоротил. Может, девку доктору покажем? Вдруг ещё можно починить?

— Он сейчас в дрова, скальпель от пулемёта не отличит. Всё, проваливай и не порть людям настрой, — с этими словами старшина вытолкал его на улицу.

Уже окончательно стемнело, и видимость была не ахти. Кавада шёл в тишине несколько минут, пока «станция утешения» не скрылась за поворотом. Маширо заметила, что это была не та дорога, по которой пленниц привели сюда.

— Ну всё, теперь можем и поговорить, только негромко, — сказал рядовой. — Но к мертвяку сходить придётся, так короче будет.

— Но ведь «общежитие» с другой стороны, — удивилась Маширо. — И всё-таки, почему вы мне помогаете?

Кавада пожал плечами, отчего одно из них ощутимо ткнуло в и так отведавший офицерского сапога живот.

— А я думал, ты хочешь вернуться к своим, вот и несу туда, — произнёс он. — А почему помогаю… Позволь представиться ещё раз. Сержант Кавада, Силы Самообороны Японии. Уже седьмой год в этом мире.

Маширо приподняла голову.

— В этом мире? Седьмой год? Силы Самообороны? Я ничего не понимаю!

— Не так громко. Не забывай, что сейчас ты труп. Наткнёмся на патруль — будет сложно объяснить, почему мёртвое тело так громко говорит, — ответил солдат. — Как я здесь оказался — долгая история. Я сначала думал, что попал в прошлое, но на самом деле всё сложнее. Что ты знаешь о Второй Мировой войне?

Мунетани нахмурилась, вспоминая уроки истории.

— Конфликт, затронувший почти всю планету. Страны Оси захватили Европу и начали продвигаться дальше, но были разгромлены совместными усилиями других стран во главе с Советским Союзом, США и Великобританией, — чётко проговорила она. — Япония не участвовала ни в ней, ни в Первой Мировой, хотя милитаристы и националисты настаивали. Всё, чего они добились — это увеличения военного бюджета, на который построили флот, который в теории мог бы повлиять на исход войны. Однако правительство продолжало держать в приоритете борьбу с последствиями потопа и охрану морских торговых путей.