По имени Ангел (СИ) - Некрасова Лана

— Смотря какую.

— У меня есть дом, он мне дорог как память родителей. Хочу его запечатлеть в полной красе, нарисуешь его с натуры, сможешь? Я заплачу столько, сколько надо.

— Я бы не против, но боюсь, что не смогу, я ведь не так хорошо рисую.

— Не прибедняйся, у тебя получится. Хочу, чтобы картина висела в моей городской квартире и согревала теплом воспоминаний.

— Ладно, я попробую. Но если не понравится, придётся всё равно заплатить.

— Так значит, договорились?

— Договорились. Когда можно начинать?

— Да хоть завтра приступишь к работе. Телефон мой есть у тебя? Завтра заеду в девять утра, будь готова. Каков твой адрес? Давай запишу.

— Ээ, лучше не надо подъезжать за мной. Я сама приеду, куда надо, — сказала я, представив офигевшие глаза моих соседей, когда буду садиться в его крутую машину.

— Как тебе будет удобно, вот адрес дома, приезжай к девяти, тебя встретит домработница. Он сунул мне бумажку с написанным красивым почерком адресом.

— По рукам? — Роберт протянул сильную ладонь с ухоженными длиннными пальцами, на указательном красовалась мужская золотая печатка с изображением льва.

— По рукам, — ответила я, положив маленькую худую ручку в его ладонь.

Он так долго сжимал её, казалось, тепло, как ток, разливалось по моим венам, достигая прямо сердца. Оно колыхалось, как у воробья, чувства хотели выплеснуться наружу, как переполненный кипящий чайник.

Но разум останавливал от глупых поступков и действий. Мозг — это наш страж, и его холодок необходим в жизни всегда.

Я побежала домой счастливая, чуть не вприпрыжку. Сразу исполняются две мечты. Первая — я всегда мечтала рисовать на заказ. Вторая — я буду часто видеть Роберта, и бог знает, к чему наше общение приведёт.

На следующий день, проснувшись пораньше, собрала с собой художественные принадлежности и выдвинулась по данному адресу, к нужному дому.

Городок у нас небольшой, поэтому долго искать место назначения не пришлось.

Проехалась в душном автобусе, забитом пассажирами, будто селёдки в банке. Они спешили по своим делам — кто на работу, кто на учёбу.

Вылетела на остановке, как пуля — люди, стоявшие сзади, сами вытолкнули меня. Следующая поездка на трамвае была более спокойной, десять минут — и я в нужном месте.

Вышла, перешла рельсы, затем дорогу по зебре, и оказалась на «Зелёной» улице. Поспрашиваю-ка я людей, где такой дом.

— Женщина, не подскажете, где мне найти дом номер пятнадцать? — спросила у подвернувшейся бабульки в платочке.

— Пройдите до конца дороги, поверните влево, и там увидите красный высокий каменный забор. А зачем Вам туда?

— По работе надо. Спасибо.

— А, наверное, дом убирать будешь?

— Нет, не убирать, — ускорю шаг, чтобы избежать лишних вопросов. Какие люди любопытные все!

Дойдя до дома с вывеской «ул. Зелёная д. 15», остановилась в нерешительности у двери. Подумав немного, постучала три раза — в ответ тишина. Постучала ещё — тоже самое. Подняв глаза, увидела вверху кнопку звонка. Нажала, и, услышав пронзительный резкий звук, кто-то подошёл и открыл дверь.

— Аа, это Вы? Здравствуйте, проходите, я Вас ждала, — сказала женщина лет шестидесяти: полненькая, круглолицая, с короткими кудрявыми каштановыми волосами.

Видно, что женщина была не злой и излучала позитив. Улыбка у неё была вполне искренней, поэтому моя робость быстро улетучилась.

— Вас Ангелина зовут? Как по отчеству будете? Меня можете звать Марьей Петровной.

— Очень приятно. Я Александровна, но лучше зовите меня просто по имени, так привычнее.

— Хорошо. Значит ты, как наш Роберт Александрович, тоже Александровна будешь, — со смешком сказала Марья Петровна.

— Да, я знаю.

Я зашла в дом, входные ворота за мной закрылись, щёлкнув автоматически. Осмотрев двор и сам дом, казалось, будто попадаешь в сказку, настолько всё излучало красоту и ухоженность. Идёшь по тропинке, выложенной плиткой-мозаикой в замысловатые узоры. По краю забора растут плодовые деревья: вишня, слива, яблоня.

Как раз время цветения, поэтому деревца радуют белыми пушистыми одеждами, как у невесты.

Справа — маленький искусственный прудик, украшенный разноцветной галькой, принесённой, видимо, с моря. Недалеко от него находился старенький колодец для личных нужд. Ближе к дому расположились деревянные скамейки, с обеих сторон которых росли кусты жасмина, сирени и роз.

Они ещё не цвели, их время красоваться будет чуть позже.

Сад был полон множества цветов: жёлто-белые нарциссы, красные и оранжевые тюльпаны, ещё не распустившиеся бутоны гладиолусов и пионов.

Всё благоухало этими дивными, смешанными ароматами, ароматами самой жизни, самой матери Земли.

Фасад двухэтажного дома был покрыт белым сайдингом, на современный лад.

Вторым этажом являлся по сути чердак, хорошо переделанный под полноценный этаж.

Крыша цвета бордо имела печную трубу, что говорило о наличии печки или камина.

Переключившись на дальнейшие события, хочу упомянуть странный момент, который скорее удивил, чем напугал. Рассматривая дом, мне показалось, что чёрная тень промелькнула в окне второго этажа. Может просто почудилось?

— Скажите, а в доме кто-то ещё живёт? — спросила у Марьи Петровны.

— Нет, дом пустой. Иногда хозяин приезжает с друзьями или один. Родители же умерли у него, вот лет пять, как дом пустует.

— Я слышала про родителей. Пойду делать набросок на холсте.

— Вон мольберт, холст и краски, всё готово, у яблоньки стоят, тебя ждут. Роберт Александрович приказал позаботиться, чтобы всё было. Можешь приступать рисовать.

— Спасибо, это приятно, когда всё готово.

И я пошла к мольберту, чтобы начать работу.

Взяла тонкий уголь и слегка нанесла примерное расположение дома и его окружающих деталей. Вот тут не очень ровно — придётся исправить.

Так, за делом, я успевала думать о своём.

Всё время мысли носились в моей голове, одна сменяя другую.

Почему Роберт сам меня не встретил? И где он вообще? А вдруг он никогда не придёт сюда, за время моей работы? Если я его увижу только в конце, как же быть?

Прошло достаточно времени, пока что-то похожее на дом начало вырисовываться.

— Может чаю попьём? — спросила мягким голосом домохозяйка.

— Пожалуй, да, — ответила я, чувствуя, что спазмы голода уже подступают к моему пустому, не позавтраковшему желудку.

— Тогда пошли, я уже поставила чайник! — махнула пригласительно рукой Марья Петровна.

— Неплохая обстановочка, прямо стиль «Барокко», — не сдержалась я от восхищения.

В современном мире это выглядит немного безвкусно.

Но мне кажется, что зря недооценивают такую классическую красоту.

Одна люстра чего стоит — вся из резной меди с красивыми плафонами в виде лилий.

Стены покрыты золотисто-голубыми обоями, похожими на гобелены по своей структуре.

Огромные кожаные диван и два кресла, с точёными медными ножками, между ними, в середине, подобный им, лакированный столик.

Старинный шкаф из красного дерева, коричневато-красный и блестящий, хранил в себе красивую посуду и статуэтки, фигурки на разный вкус. Наверное здесь полно антиквариата.

— Пошли на кухню! — скомандовала домохозяйка.

Я прошла дальше по длинному коридору, соединявшему гостиную с другой частью комнат, стены которого были украшены старинными картинами с портретами пращуров.

— Садись — вот чашка, вот заваренный свежий чай. Надеюсь, ты будешь чёрный? Другого у меня нет.

— Да, я любой чай пью. Спасибо.

— Вот пирожки с капустой, угощайся, очень вкусные, хозяин такие обожает. Я тесто по особому рецепту делаю. Тебе не скажу, даже не спрашивай, — заливалась смехом хозяюшка.

— Ммм, как вкусно, — промямлила я, откусывая щедрый кусок пирога.

— Я знала, что понравится, всем мои пироги нравятся.

— Скажите, а вы давно в этом доме работаете?

— С тех пор, как погибли родители Роберта, меня наняли ухаживать за домом. Я нашла это место по объявлению. Слава тебе, Господи! Я так благодарна Богу и судьбе, что я здесь работаю. Если честно, работы хватает, но мне нравится. Я здесь делаю то, что любила делать всю жизнь.