Декалог 3: Последствия - Энди Лэйн

— Второе подразделение, — продолжил Аркаб, — сделает так, что незадолго до детонации устройства включатся сирены. Люди поспешат в бункеры, думая, что прячутся от временного шторма. Мы надеемся, что в этом случае потери среди населения будут минимальны.

— Но Доктор… — снова сказала Джо, с трудом заставляя слова прозвучать.

— Сожалею, — сказала Саиф, и чувствовалось, что она говорит это искренне.

— Но есть, — прошептала Джо, сама удивляясь храбрости и неожиданности своей мысли, — другой способ.

— Что ещё за способ? — Аркаб откинулся спиной на металлический люк, роясь в кармане своей грязной, мешковатой куртки в поисках сигареты.

Сердце Джо учащённо билось; она расстегнула на шее серебряную цепочку и, вынув её, показала всем висящий на ней ключ от ТАРДИС. Это был самый большой подарок Доктора, самое искреннее проявление доверия, какое только можно было представить.

Аркаб пренебрежительно фыркнул и продолжил искать сигареты. Саиф вопросительно подняла брови.

— С помощью этого, — сказала Джо, вкладывая в свой голос больше уверенности, чем она реально чувствовала, — я могу доставить вас в самое сердце Цитадели Зании…

Лаборатории были огромны: возвышающиеся металлические и кристаллические структуры были построены вокруг мерцающих ям, погружающихся глубоко в коренную породу под городом. Доктор с эскортом пришли на верхнюю галерею, и на секунду или две у Доктора захватило дух от масштаба открывшейся панорамы этой техники.

«Всем сердцем мы уповаем и страстно молимся», — подумал он, вспомнив знаменитую фразу Линкольна. Неулыбчивый охранник грубо толкнул его и указал в сторону лифта.

Его подвели к рабочему месту рядом с центральной ямой. Металлические перила окружали её на уровне груди и, несмотря на возражения конвоиров, Доктор задержался, чтобы заглянуть вниз. Его взгляд опускался всё ниже и ниже, на сотню метров, а там всё было затянуто дымкой, которую раз в несколько секунд освещали странные голубые вспышки огромного электрического напряжения.

Потрясённый Доктор отошёл от перил.

— Но это же чудовищно! Вам как-то удалось направить энергию разлома и попытаться удерживать её здесь. Что вы используете для удержания этих невообразимых сил? Не электромагнитные же поля?

Охранники в этом ничего не понимали.

— Спросите у Сабика, — сказал один из них.

Сотрудники расступались в стороны, пропуская маленького мужчину нервного вида, который направлялся к Доктору.

— Я Сабик, координатор этого проекта.

Он слегка поклонился, Доктор не ответил.

— Йед-Приор сообщила мне о ваших знаниях, Доктор… и предупредила о вашем нежелании сотрудничать.

— Вы хоть представляете себе… — вместо ответа сказал Доктор, повышая голос. — Вы хоть представляете невероятную глупость того, что вы пытаетесь сделать?

— То, что было глупо начинать, теперь было бы глупо прекращать, — почти извиняющимся тоном ответил ему Сабик. — Вы разве не видите? Возникновение на Алракисе временного разлома вынудило нас принимать отчаянные меры.

— Я вижу, что вы балуетесь с базовыми силами Мироздания! Вы «достигли» удержания очень малого количества, одной струйки хронотронной энергии из того, что хлещет из разлома. Вы что, всерьёз рассматриваете возможность манипулирования жизненными полями алкариан, чтобы сжать их существование в считанные минуты? Будете играть, как Бог, с жизнями миллионов существ?

Сабик попятился от такой вспышки возмущения и гнева. И хотя Доктор чувствовал нарастающий гнев на этого жалкого человечка, он также почувствовал жалость к превратностям судьбы, которые довели Сабика до этого состояния.

— Я всего лишь следую приказам Йед-Приора… — начал Сабик. В его глазах было ещё что-то, глубокая грусть о потере, которая заставила Доктора замолчать. — И, — признался он, — потому что отец всегда сделает всё возможное для своего сына…

Доктор раскрыл рот, чтобы потребовать объяснений, но Сабик отвернулся и подошёл к перилам, окружавшим центральную яму. Он вглядывался в глубину. Доктор подошёл ближе, у него появилось ужасное предчувствие, что программа экспериментов Йед-Приора зашла дальше, чем он думал.

— Менкиб был первым, и пока единственным добровольцем, согласившимся подвергнуться воздействию неочищенной энергии времени, — сказал Сабик, словно сам себе. — Я был уверен, так уверен, всего несколько месяцев назад… Управляемые компьютерами генераторы кварков, которые мы использовали, были верхом достижений нашей технологии. Не было такой возможности, чтобы мы не смогли добраться до морфогенетических шаблонов и изменить полевые потоки, определявшие форму и протяжённость во времени Менкиба.

— Вы получили больше, чем рассчитывали, — сказал Доктор.

Он не сводил взгляда с ужасных молний внизу, которые, словно живые, возбуждённо подымались, будто что-то в глубине пугало их.

— Мы получили доступ к шаблонам жизни, — сказал Сабик, и его слова прервались неуверенным смехом. — О да, мы оголили схемы самой смертности… И как же мы были самодовольны, считая, что сможем изменить эти схемы… Менкиб! Менкиб! — внезапно закричал Сабик, перепугав Доктора. — Он всё ещё знает! Он всё ещё любит меня как отца!

Доктор посмотрел туда и ужаснулся бурлящему, трансформирующемуся существу, поднимавшемуся из глубин: аморфная масса, которая каждую секунду изменялась в отвратительном перетекающем движении, которое словно плавило форму… То в похожее на яйцо чудовище с множеством конечностей, то в существо с несколькими головами и конечностями, растущими из таких частей туловища, где конечностей быть не должно. Доктор отвернулся, рассмотрев одну из голов. Она была поразительно человеческая, но в глазах у неё была такая агония, и такой откровенный ужас, что от этого взгляда кровь стыла в жилах.

И, несмотря на изменяющееся множество форм, Доктор узнал в этом левиафане фокус тёмных архетипных кошмаров, преследовавших умы людей на тысячах цивилизованных планет. Мифологии всей галактики упоминали это чудовище, которое, должно быть, существовало ещё на Заре Времён, а может быть, только в кошмарах. Несомненно, умов алкариан коснулись имя и природа этой твари, ещё до того, как они начали свои эксперименты. Но теперь, из первозданного хаоса, Сабик со своей командой вызвали Церанноса, с поразительной глупостью создав его заново.

Джо уже была без сил к тому времени, когда она, Аркаб, и Саиф подбегали к ТАРДИС, оставив остальных вести вездеход к его конечному пункту. Она не могла подобрать слова, которые могли бы заставить этих людей отказаться от плана; Цитадель должна была быть разрушена, и скоро. Всё, что могла сделать Джо — воспользоваться ТАРДИС, чтобы добраться до Доктора и спасти его до того, как ситуация разрешится сама собой.