Наваждение Монгола - Анна Гур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и сейчас. Я просила о помощи, молилась, мечтала повернуть время вспять, чтобы никогда не повстречать Айдарова на своем пути, мечтала скрыться.
И вот получите и распишитесь. Мечта исполнена. Да так, что мне, кажется, легче удавиться. Зреет вопрос. Куда бежать и от кого прятаться теперь?! Ирония – наше все.
– Зачем я вам?!
Истерика выходит из-под контроля, и я кричу так, что у самой уши повторно глохнут. Меня игнорируют, не отвечая. Восточный мужчина закидывает свою ношу на сиденье автомобиля, действует стремительно, не церемонится.
Несмотря на то, что меня просто швырнули на кожаное сиденье, я быстро поднимаюсь, как загнанный в угол зверек, который пытается выбраться из ловушки. Подрываюсь и рвусь обратно, пытаюсь выбраться из машины.
Оживаю просто. На адреналине начинаю упираться ладонями, царапаться, еще больше запутываюсь в собственном подоле несуразного платья, которое становится для меня коконом, сплетаясь вокруг, и лишает возможности нормально шевелиться.
Проклятое платье!
Да и без него что бы я могла против горы мышц.
Мужчина безмолвно проталкивает меня дальше на сиденье, и я скольжу, почти упираясь головой в ручку противоположной двери.
Кажется, я его просто достала своим мельтешением, а не причинила реальный ущерб. И по краю сознания мысль четкая и осознанная. Если бы он позволил себе грубость, я бы могла сломать шею. Мое сопротивление абсолютно бесполезно и вызывает лишь едкие слезы бессилия в уголках глаз.
Тот, кто нависает надо мной огромной черной махиной, похож на обезумевшего зверя, не приемлющего сопротивления.
То, как щурит глаза и обнажает белоснежные крупные зубы, напоминает оскал хищника, настоящего зверя, пришедшего по мою душу…
Полный раздрай. Шок. Страх. Паника.
Меня сковывает леденящим душу ужасом, когда фиксирую край татуировки на виске восточного мужчины.
– Спасите…
Опять совсем не крик, а лишь на грани слышимости шевеление губ.
Не реагирует, захлопывает дверь с такой силой, что огромный джип едва выдерживает. Быстро садится за руль и прежде, чем я успеваю дернуть за ручку, включает систему блокировки, вжимает педаль газа в пол.
– Погнали!
Командует куда-то, и приглядевшись, я понимаю, что у мужчины в ухе наушник. Не обычный, в котором слушают музыку, а специальный, особый, незаметно скользящий за ухо и шнуром уходящий под одежду.
Профессионал. Спланированная акция. Все, что здесь произошло, было хорошо организованной кампанией. Этот мужчина не оставил ни шанса хваленым охранникам Айдарова. Раскидал их буквально как щенков. Спустя миг раздается жуткий скрежет шин, визг, земля летит комьями, оглушающие звуки хлопков снаружи стихают.
Дверь захлопнута и я в западне. Все же нахожу в себе силы, подаюсь вперед и дергаю за серебристую ручку, пытаюсь вырваться, ведь меня отделяет от свободы всего лишь чертова дверь!
– Выпусти меня, псих ненормальный!
Молочу по окну кулачками и сквозь пелену слез смотрю на удаляющуюся лужайку нашего дома, где от былого праздничного антуража не осталось ровным счетом ничего, все вокруг, скорее, напоминает вырезку из новостей криминальной хроники.
– Вы не имеете права! Слышите!
Кричу, бьюсь об эту чертову дверь, но ничего не меняется, мужчина не реагирует, дверь не открывается, а машина уносит меня прочь в ужасающую неизвестность.
– Это преступление! Похищение! Вам статья грозит! – уже тише, не крик, скорее, истерика перетекает в более спокойную форму.
– Отпустите… – шепот, прилипаю к окну и сквозь дым и копоть ищу глазами свою семью, да, не самую дружную, но там люди, которые мне небезразличны, выхватываю взглядом папу, Настасью и Марину и благодарю бога за то, что Мотя не присутствовал здесь. Ему нельзя. И хорошо, что его не было, я бы просто с ума сошла, если бы с ним…
– Сиди смирно. Дверь бронированная. Кости себе переломаешь только, если будешь так биться.
Бесчувственное пояснение. Ничего больше, но я уже не стучу в окно, я наблюдаю за стремительно удаляющейся фигурой Айдарова, он машет руками, видно, кричит и заставляет охранников начать преследование.
А я смотрю на грузную фигуру своего жениха, на его мельтешение и у меня почему-то в сознании рождается одно единственное слово:
Спасена…
Шальная мысль. Как пуля. Но я не улыбаюсь и эйфории не чувствую. Из двух зол, как говорится. Кто знает, может, мне досталось худшее. Забиваюсь в самый угол салона, опять пытаюсь подметить детали на случай, если пригодится. Черная кожа. Дорогая обивка. Премиальная марка автомобиля. Замечаю подсветку внизу, рядом с дверью и хромированные вставки по бокам.
Достаток. Этот автомобиль принадлежит небедному человеку. Я бы посмеялась. Миллиардер украл меня у миллиардера. Может быть, это было бы смешно, если бы не было так жутко.
Забиваюсь в угол огромного салона и все время бросаю взгляды на массивный затылок моего похитителя, смоляные волосы, широченные плечи и резкие движения руля.
Отворачиваюсь и наблюдаю, как мелькают деревья за окном. Мужчина едет слишком быстро по скоростной трассе, но вместе с тем управляет автомобилем уверенно, словно привык гонять на скоростях «Формулы-1».
Облокачиваюсь горячим лбом об окно и от моего дыхания оно запотевает, а я провожу пальцем по стеклу, оставляя свой отпечаток. Руки саднит и щека щиплет. Мне бы попросить антисептик, но вряд ли его дадут, да и услышат ли?
Пытаюсь подбодрить себя как могу. Могло ведь быть хуже. Я могла бы путешествовать в багажнике своего похитителя, а учитывая скорость и виражи, хорошо если бы не получила переломы.
Смешок вырывается, и я закрываю рот рукой, чтобы сдержать неконтролируемый приступ истерики.
– Запускай грузовик и глуши дорогу.
Опять сухая команда, которую я сначала не понимаю, потом вижу, как огромная фура пересекает путь, а затем происходит еще один взрыв и махина в несколько метров поднимается передом в воздух и шмякается на проезжую часть, полностью блокируя единственную дорогу, ведущую на трассу из города.
– Отличная работа, брат.
– Работа… – повторяю заторможенно.
Я не готова принять все, что происходит. Не готова к тому, что грузовики летают от взрывов.
Отлипаю от окна и падаю на сиденье, почти на грани обморока я смотрю на брюнета, уверенно держащего руль.
Спасение…
Злая ирония судьбы, извращенная, жестокая шутка. Теперь понимаю, что не спасена, а, наоборот, вляпалась в нечто еще более ужасное…
Успокаиваюсь внешне, не кричу, но зубы стучат, тело пробивает озноб. Я тяжело переношу эмоциональные нагрузки. Хотя, наверное, как и любой другой человек, внезапно оказавшийся на поле битвы или на войне, когда снаряды летают и ты впервые видишь серию взрывов, от которых даже огромные грузовики весом в несколько тонн переворачиваются, почти достигнув вертикали, и ударяются бампером
