Черный дублер - Виталий Захаров

На мой взгляд, для того, чтобы прийти в себя после любой встряски, на Земле нет места лучше, чем Гагаринский заповедник. Здесь можно найти место и занятие на любой вкус. Хочешь — посиди с удочкой на тихой речке, хочешь — постой над гулким морским прибоем (хоть убей, но до сих пор не постигну, как ухитрились там создать такой реально-осязаемый мираж бескрайнего морского прибоя), а возжаждал впечатлений порезче — пройди в клубящиеся неподалеку джунгли и встреться лицом к лицу с самим царем зверей или хотя бы питоном, которые, конечно же, согласно своему естеству, сразу выразят желание помять твои косточки в мощном объятии лап или не менее мощной прессующей спирали. И, хотя прекрасно знаешь, что со вступлением на территорию заповедника постоянно находишься под защитным силовым полем и неусыпным оком автоматов-сторожей, хищный оскал гибкой пантеры, взвившейся в прыжке на тебя, или завораживающие ледяные зрачки кобры всего в метре от своих глаз враз вышибают все твои душевные неполадки.

Говорят, не так редки здесь случаи, когда любители острых ощущений на карачках убегали до самой заградительной полосы… Тут уж, брат, не до сердечных мук и не до гордого сознания всемогущества „царствующей над природой“ особы. Тут невольно сработают животные инстинкты самосохранения, и ты невольно поймешь, что в тебе все же первоначально животное, а разум — вторично.

Полезно, полезно иногда человеку забыть о своем „великом назначении“. А то он уже почти было вывел на планете братьев своих младших. Сначала — из-за неумения искусственно создавать пищу, потом — ради забавы да из-за возрастающей годами мании величия[4]. Хе-хе, до чего ведь дошел было человек: всего еще несколько веков назад велись вполне „научные“ рассуждения, будто бы даже внешние формы человека — верхние и нижние конечности, туловище с кишками и шарообразная голова — наиболее и единственно подходящи для того, чтобы являться носителем разума. И лишь бурное развитие дельфинов — вызванное, правда, вмешательством человека — заставило нас наконец-то по-настоящему задуматься о причинах возникновения жизни, разума, о темпах эволюции их и так далее. По отношению к дельфинам (ох, уже эта наша косность!), к сожалению, мы пока еще не пошли дальше официального признания их разумности и строжайшего запрета „неразумного обращения“ с ними, хотя многие и говорят, что пора бы признать их полное равноправие с человеком. Ведь какие они творят чудеса в освоении морских глубин после того, как с помощью нашей генетической хирургии буквально за смену трех поколений приобрели хватательные конечности и „развязали“ голосовые связки! Они непостижимыми темпами постигли азы многовековых достижений человеческого разума, но не стали копировать их слепо, а каждую деталь вдумчиво, зачастую весьма остроумно, внедряют согласно специфическим жизненным условиям (не есть ли это доказательство тому, что разум дельфиний — явление совершенно самостоятельное и притом ничем не уступающее человеческому!). У них уже появились собственные понятия, суждения, проекты-модели[5]…

К чему я все это говорю?

А к тому, что… Даже сегодня еще находятся люди, которым приходится доказывать, что и не будь на Земле человека — на ней рано или поздно все одно стал бы господствовать разум, коли уж „сеятели Вселенной“[6], несущие жизнетворные споры, навещали и навещают нас. Возможно, на ней стал бы господствовать (словечко-то какое!) разум дельфиний, возможно — чей-либо еще. Возможно, тот разум достиг бы меньшего прогресса, чем человеческий за прошедший отрезок времени, но факт остается фактом: разум — достояние не только человека и телесное воплощение его не обязательно должно состояться по нашему образу и подобию.

Толя Мондзолевский из отдела кремния как-то попытался возразить мне на все это и даже привел пример: почему-де, если форма воплощения разума не имеет особого значения, такие умницы, как самоконструирующиеся роботы, создали Человека-2 по точной копии Человека-1? Не думаю, не думаю, что пример убедителен. Нет, нет и нет. Объяснение тут лежит на поверхности. Просто ко времени создания Человека-2 у роботов, порожденных людьми, уже сложились вековые традиции, вкусы и убеждения, сходные с человеческими. Да в конечном счете конструирующиеся роботы, придав Человеку-2 форму Человека-1, просто воздали дань благодарности людям, которые вдохнули жизнь в них самих. Аргумент Анатолия трещит по всем швам уже от одного противоположного примера: ЭАЛ Великий, признанный глава кремнийорганических, не стал делать реверанс в наш адрес и выбрал себе конструкцию не очень уж того… человекообразную.

В общем, науке здесь давно следовало идти не по пути праздных-таки рассуждений о формах воплощения разумной жизни, а по пути поиска причин зарождения разума и причин разности темпов эволюции. Вот где ее ждет необъятно благодатная нива! Насколько, например, любопытна гипотеза моего третьего — Фиолетового — дублера (о нем я еще расскажу), весьма убедительно объясняющая причину зарождения разума земного именно в человеко-и-дельфиноподобных существах и разницу в скорости развития человека и дельфина. Он, насколько я понял, видит эти причины чуть ли не в рядовой случайности: представители Вселенской Сверхцивилизации (которая, видимо, владеет материальной структурой разума), навестив когда-то Землю, на суше натолкнулась на человекообразных обезьян, а в водной среде — на дельфиноподобных. Им было все равно, какую они имеют форму, была бы жизнь. Эти попались на глаза первыми, и на них-то они и выполнили свою задачу: нескольким экземплярам этих существ сделали некую „инъекцию“ разума. Ветвь, пошедшая от этих обезьян, собственно, и породила человека, тогда как остальные ветки обезьяньих с тех пор почти не прогрессировали. Даже карликовый шимпанзе, стоящий ближе всех к человеку, за пять-шесть веков „развился“ (если можно так назвать рядовое приобретение навыков под старательным нажимом человека) всего на 0,02 процента. А отставание дельфинов от человека Фиолетовый объясняет вымиранием экземпляров, непосредственно получивших „инъекцию“ разума. Разум у дельфиньих остался только в генах, переданных вымершими экземплярами другим, и восстанавливался долго и болезненно. Не случись нечто такого — на сегодня мы имели бы две, примерно равноразвившихся цивилизации на суше и на воде…

Гипотеза Фиолетового, правда, опровергает современное понятие возникновения разума на нашей планете — эволюция от простейших микроорганизмов до мыслетворящих конструкций, — но зато она поддерживает мое критиканство обязательности единой формы физической организации разума. До чего же все-таки толстокожее существо — человек! Видим же, понимаем, что те же дельфины разумны и — не можем принять их, как равных. Мало того — продолжаем спорить: возможна или нет иная, чем наша, форма разумной жизни!..