Электронные письма любви - Хэдер Макалистер

— Я вернулся в США только через два года и сообщил Эмили, что остаюсь работать в Сахаре еще на один год.

— Вы встретились с Эмили только через два года?

Гейб кивнул и опять ощутил в душе вину за то, что они увиделись с Эмили лишь через два года. Но ведь он зарабатывал тогда так мало, что ему едва хватало на жизнь, он даже не мог оплачивать учебу Эмили. И все же он старался отложить немного денег на обратный путь в США, к Эмили. Конечно, уезжая, Гейб и не предполагал, что сможет встретиться с женой только через два года. Что ж, такова их судьба!

— Я вернулся в Штаты и мог бы остаться там, но Эмили, которая еще училась на юридическом факультете, узнав, что мне предлагают работу в Сахаре еще на один год, сама настояла на том, чтобы я возвратился туда. И это несмотря на то, что у меня были разные предложения о работе от нескольких организаций. Если бы она только захотела, я бы остался, и мы могли бы уехать в другое место, где она могла бы завершить свое обучение. Я ведь надеялся, что наша семейная жизнь наладится. Но Эмили именно тогда, я думаю, решила развестись со мной и вскоре попросила меня подписать документы о нашем разводе. И я поступил так, как, мне казалось, она хотела — подписал эти документы.

— Вы говорите, что она, казалось, хотела развода с вами? Как это “казалось”? Вы что, не поняли ее тогда?

Да, он не понял ее. Он просто дурак, что потерял Эмили. Возможно, и она переживает, что рассталась с ним. Он помнит лишь, как был потрясен, получив эти документы об их разводе. Позже, вернувшись в Сахару, он много раз пытался дозвониться до Эмили, но тщетно.

— Но если Эмили не хотела, чтобы я возвращался обратно в Сахару и оставался там работать еще на год, то почему же она не сказала мне об этом? — Гейб задал резонный, как ему казалось, вопрос доктору Вебер и добавил: — Нам было сложно переписываться, потому что письма часто задерживались, доходили через недели! Ну что мне было делать? Я даже подозревал, что Эмили встретила другого мужчину и скрывает это от меня.

— А у нее действительно был другой мужчина?

— Я не знаю. Во всяком случае, когда я вернулся через два года, другого мужчины у нее не было.

— Как прошла ваша первая встреча с Эмили после возвращения?

Немного подумав, он печально сказал:

— Мы встретились, чтобы пообедать вместе и… Нам было сложно о чем-то разговаривать, мы оба чувствовали, что между нами возник какой-то холодок.

Да, действительно, Эмили была тогда уже совершенно другой, совсем не той Эмили, на которой он женился, подумал Гейб, вспоминая их встречу. Она ведь раньше была такой мягкой, нежной, а в ее прекрасных больших глазах он всегда видел любовь к нему. Теперь же перед ним была холодная Эмили, строгая, равнодушная.

Может быть, она стала такой сдержанной, потому что готовилась стать юристом? В общем, у него в душе остался очень неприятный осадок от той их встречи.

Взглянув на доктора Вебер, что-то опять записывающую в свой блокнот, Гейб спросил:

— Объясните мне не как доктор, а как женщина, что же у нас произошло с Эмили?

— То, что я женщина, не играет никакой роли в данном случае.

— Да, конечно, я полностью с вами согласен, но я обратился к вам с этим вопросом, потому что раньше со мной ни один врач не беседовал об Эмили.

— Я хочу, чтобы вы знали: расставание на долгое время ухудшает семейные отношения. И вы оба должны были об этом подумать заранее, — сказала доктор Вебер.

— Да, конечно. Я был немного старше Эмили. Мы встретились с ней в колледже, где я проводил лабораторные занятия по ботанике. Мы познакомились, и она мне очень понравилась. Стали встречаться, а потом я полюбил ее.

— После развода с Эмили вы больше не женились?

— Нет. Но не подумайте, будто я не женился, потому что все еще влюблен в нее. Мне нравились многие женщины, но только я так никого и не полюбил.

Доктор Вебер улыбнулась.

— Вы спросили мое мнение насчет того, что же все-таки произошло между вами и Эмили? Я не могу вам ответить на этот вопрос, не побеседовав с ней. Поэтому… — она внимательно посмотрела на Гейба. — Я советую вам самому встретиться с Эмили. Это будет лучше всего. Именно ей вы и зададите все интересующие вас вопросы. Не сомневаюсь, что вы получите исчерпывающие ответы.

— Не нужны мне ее ответы, — покачал головой Гейб. Зачем ворошить прошлое? Они оба слишком далеко ушли оттого, что когда-то произошло с ними.

— А я уверена, что вы должны встретиться с Эмили и поговорить с ней! — упрямо повторила доктор Вебер. — Видите ли, результаты тестирования, которое я сегодня провела с вами, свидетельствуют: вы испытываете явные затруднения, отвечая на мои вопросы.

Что она хочет этим сказать? — горько размышлял Гейб.

— Если бы все люди говорили то, что думают, им было бы легко жить и уж тем более ладить друг с другом.

Доктор Мелинда Вебер отложила в сторону свой блокнот.

— Моя обязанность, как врача-психотерапевта, состоит в том, чтобы оценить личностные качества человека, его способность уживаться с другими людьми. В данном случае меня беспокоит…

— Но ведь это было десять лет тому назад, и я был еще совсем юным, неопытным! — взволнованно перебил ее Гейб.

— Меня беспокоит то, что вы неспособны обойти конфликты, а ведь это очень важно в вашей дальнейшей работе, — она сняла очки. — Мистер Валера, вы слишком долго жили один с тех пор, как развелись, да и ваша семейная жизнь была очень короткой. Почему вы все-таки развелись, почему не смогли наладить свою семейную жизнь? Ответьте мне. В противном случае я не смогу дать вам разрешение на продолжение вашей работы.

О боже! Что она говорит!

— Но ведь я развелся, когда мне было двадцать три года! — взволнованно повторил Гейб. — Поверьте мне, сейчас я стал взрослее, умнее, мудрее, я стал более деловым, в конце концов! Вы верите мне? — он как-то натянуто улыбнулся и умоляюще посмотрел на доктора Вебер.

Та не ответила ему улыбкой, а строго сказала:

— Мистер Валера, у меня нет какого-то предвзятого отношения к вам лично. Меня лишь беспокоит, сможете ли вы в дальнейшем контактировать с коллегами по работе, я имею в виду — обходить всякие конфликты с ними.

— Я достаточно опытен и могу вам сказать одно: когда люди заняты работой, им некогда выяснять отношения, — ответил ей Гейб.

— Я не верю, что вы говорите это серьезно!

— Очень серьезно! Мои коллеги и я приехали сюда работать — проводить научные исследования. И если у них возникают какие-то личные проблемы, то это уже ваша работа — как врач-психотерапевт вы должны разобраться в проблемах и помочь им. Доктор Вебер, я бы хотел попросить вас, как врача-психотерапевта, подобрать группу людей, подходящих мне психологически, с которыми легко было бы работать.