Тысяча И Одна Ночь. Книга 10 - без автора

И царь обрадовался сильной радостью, и ещё больше стал благодарить великого Аллаха, и простёрся ниц черёд ним (велик он и славен!), и воскликнул: "Хвала Аллаху за его милости, которые неисчислимы!" И потом он позвал Шимаса, везиря, и сказал ему: "Знай, о Шимас, что мудрецы пришли ко мне и рассказали, что мой сын изучил все науки, и не осталось среди наук науки, которой бы его не научили, так что он превзошёл в этом тех, кто был прежде него. Что же ты скажешь, о Шимас?" И тут Шимас пал ниц перед Аллахом (велик он и славен!), и поцеловал руку царю, и молвил: "Не может яхонт, хотя бы был он в твёрдой горе, не сиять, как светильник, твой же сын - жемчужина, и не мешает ему его юность быть мудрым. Хвала же Аллаху за то, что он даровал ему!

Если захочет Аллах великий, я завтра спрошу его и допрошу о том, что он знает, в собрании, где я соберу для него избранных учёных и эмиров..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала девятьсот девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда царь Джиллиад услышал слова Шимаса, он приказал остроумным учёным, сообразительным вельможам и искусным мудрецам явиться назавтра в царский дворец, и они все явились, и когда они собрались у дверей царя, тот позволил им войти. А потом явился Шимас, везирь, и поцеловал руки царевича, и царевич поднялся и пал ниц перед Шимасом. И Шимас сказал ему: "Не следует детёнышу льва падать ниц перед кемлибо из зверей, и не подобает, чтобы сочетался свет с тьмою". - "Когда детёныш льва увидел везиря царя, он пал перед ним ниц", - сказал царевич. И Шимас молвил. "Расскажи мне, что есть вечное, свободное, что есть его два бытия и что вечно в двух бытиях его?" И юноша отвечал: "Что до вечного, свободного, то это Аллах (велик он и славен!), ибо он - первый без начала и последний без конца А два бытия его - это жизнь дольняя и жизнь последняя, и вечное в двух бытиях его - блаженство последней жизни". - "Ты был прав в том, что сказал, - молвил Шимас, - и я принимаю от тебя это, но только я хотел бы, чтобы ты мне сказал, откуда узнал ты, что одно бытие - жизнь дольняя, а другое - жизнь последняя?" И юноша ответил: "Из того, что дольняя жизнь сотворена, и не возникла она ни из чего сущего, и восходит происхождение её к бытию изначальному, но только она - явление, быстро проходящее, и необходимо в ней воздаяние за дела, а это требует восстановления того, что преходяще. А последняя жизнь - бытие второе". - "Ты был прав в том, что сказал, - молвил Шимас, - и я принял от тебя это, но только я хотел бы, чтобы ты мне рассказал, откуда узнал ты, что блаженство последней жизни есть то, что вечно в двух бытиях?"

И мальчик ответил: "Я узнал это из того, что последняя жизнь - обитель воздаяния за дела, которую приготовил сущий вечно, без прекращения". И тогда Шимас сказал: "Расскажи мне, кто из людей дольней жизни наиболее достохвален за деяния свои". - "Тот, кто предпочитает последнюю жизнь жизни дольней", - ответил мальчик. "А кто же предпочитает последнюю жизнь дольней?" - спросил Шимас. И мальчик ответил: "Тот, кто знает, что пребывает он в доме уединённом, и создан он только для гибели, и что после гибели он призван к расчёту, и что если бы был кто-нибудь оставлен в этой жизни навек, навсегда, не предпочёл бы он дольнюю жизнь последней".

"Расскажи мне, существует ли последняя жизнь без жизни дольней?" - молвил Шимас. И мальчик ответил: "У кого нет дольней жизни, у того не будет и жизни последней. Но я считаю, что дольняя жизнь и живущие в ней и исход, к которому они направляются, подобны жителям деревень, которым построил эмир тесный дом и ввёл их т) да и приказал выполнять некую работу, и назначил каждому срок, и приставил к каждому человека. И того из них, кто выполнял то, что было ему приказано, человек, приставленный к нему, выводил из тесноты, а тот, кто не выполнял того, что было ему приказано, когда истекал назначенный срок, бывал наказан. И когда это было так, вдруг начал сочиться из щелей того дома мёд, и когда люди поели этого мёда и отведали его вкуса и сладости, они стали медлить в работе, им назначенной, и кинули её себе за спину и стали терпеть тесноту, в которой пребывали, и горесть, зная о наказании, к которому идут, и удовлетворились той малой сладостью. И человек, к ним приставленный, не оставлял никого из них, когда приходил его срок, и выводил из этого дома. Мы знаем, что дольняя жизнь - обитель, где смущаются взоры, и назначены пребывающим в ней конечные сроки, и тот, кто обрёл малую сладость, существующую в дольней жизни, и занял ею свою душу, будет в числе погибающих, ибо предпочёл он дела дольней жизни жизни последней. А тот, кто предпочитает дела последней жизни жизни дольней и не обращает взора к той малой сладости, будет в числе преуспевающих".

"Я выслушал то, что упомянул ты о делах дольней жизни и последней, - сказал Шимас, - и принимаю от тебя это, но я видел, что обе они властвуют над человеком, и он неизбежно должен удовлетворить их разом, хотя они и различны. И если обратится раб к поискам пропитания, это повредит его душе в месте возвращения, а если обратится он к последней жизни, это повредит его телу, и нет для него пути, чтобы удовлетворить то, что неисходно, разом".

И мальчик ответил: "Кто добывает пропитание в жизни дольней, того укрепляет оно к жизни будущей. Я считаю, что жизнь дольняя и жизнь последняя подобны двум царям - справедливому и несправедливому. Была земля царя несправедливого полна деревьев, плодов и растений, и этот царь не оставлял никого из купцов, не отобрав у него денег и товаров, и они терпели это, так как пользовались плодородием этой земли для пропитания. А что касается справедливого царя, то он послал человека из жителей своей земли, дав ему обильные деньги, и приказал ему отправиться в землю несправедливого царя, чтобы купить там на эти деньги драгоценностей. И человек пустился с деньгами в путь и вступил в эту землю. И сказали царю: "Пришёл в твою землю человек - купец с большими деньгами, и хочет купить здесь на них драгоценностей". И царь послал за этим человеком, и велел привести его, и спросил: "Кто ты, откуда ты пришёл, кто привёз тебя в мою землю и что тебе нужно?" И человек ответил: "Я из земли такой-то и такой-то. Царь этой земли дал мне денег и приказал купить драгоценностей в твоей земле, и я подчинился его приказанию и пришёл". - "Горе тебе! - воскликнул царь. - Разве ты не знаешь, что я делаю с людьми моей земли? Я отнимаю у них деньги каждый день. Так как же ты приходишь ко мне с деньгами и находишься на моей земле с такогото и такого то времени?" - "Из этих денег, - ответил купец, - мне не принадлежит ничего, и они только поручены мне и отданы в мои руки, чтобы я доставил деньги их владельцу". - "Я не позволю тебе брать пропитание из моей земли, пока ты не выкупишь себя всеми этими деньгами", - сказал царь..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала девятьсот десятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царь несправедливый сказал купцу, который хотел купить в его земле драгоценностей: "Невозможно, чтобы ты брал в моей земле пропитание, прежде чем выкупишь себя этими деньгами или погибнешь". И тогда этот человек сказал себе. "Я меж двух царей! Я знаю, что несправедливость этого царя распространяется на всех, кто находится в его земле, Если я его не удовлетворю, будет мне гибель, и пропадут мои деньги - и то и другое неизбежно, - и я не получу того, что мне нужно. А если я отдам ему все деньги, будет мне гибель у царя, владельца денег, - это неизбежно. Нет мне иной хитрости, кроме как отдать царю из этих денег небольшую часть, - я удовлетворю его этим и защищу себя и остальные деньги от гибели. Я буду получать от плодородия этой земли для себя пищу, пока не куплю того, что хочу из драгоценностей, и выйдет, что я удовлетворил царя тем, что я ему дал. Я возьму свою долю из этой земли и отправлюсь к владельцу денег с тем, что ему нужно, и я жду от него такой справедливости и снисходительности, что мне не страшно наказание за деньги, которые взял этот царь, в особенности, если их будет немного".

И потом купец пожелал царю блага и сказал ему: "О царь, я выкуплю себя и эти деньги небольшой частью их, за время от моего прихода в твою землю и до тех пор, пока я не уйду из неё".

И царь принял от него это и отпустил его идти своей дорогой на год, и этот человек купил на все свои деньги драгоценностей и ушёл к своему хозяину. Справедливый царь - подобие последней жизни, а драгоценности, которые в земле несправедливого царя, - подобие благих дел и поступков праведных. Человек с деньгами - подобие того, кто ищет благ дольней жизни, а деньги, которые у него, - подобие жизни человеческой. И когда я увидел это, я понял, что надлежит тому, кто ищет пропитания в дольней жизни: не пропускать дня, не стремясь к жизни последней. И окажется, что он удовлетворил жизнь дольнюю, получив то, что получил от плодородия земного, и удовлетворил жизнь последнюю тем, что сделал, пока жил, в стремлении к ней".