Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » Психология » Бесполезен как роза - Арнхильд Лаувенг

Бесполезен как роза - Арнхильд Лаувенг

Читать онлайн Бесполезен как роза - Арнхильд Лаувенг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 39
Перейти на страницу:

Много лет спустя, когда Аннета и Николай сменились романами и специальной литературой, и я слушала курс лекций, посвященных проведению обследования, я услышала от лектора слова о том, что на время обследования нельзя положить подростка в морозильную камеру. Образ, заключенный в этом выражении, невольно поражал своей жестокостью: представить себе морозильную камеру битком набитую подростками, но мне было очень понятно, что имела в виду преподавательница. Жизнь нельзя заморозить, остановить ее в виде стоп-кадра, в котором нет ничего, кроме того, что происходит в служебные часы в конторе. Жизнь продолжается, и пока мы проводим обследование, излагаем свои выводы, пишем отчеты и рекомендации, люди должны как-то жить своей жизнью. Пока мы обсуждаем наиболее целесообразное лечение, обращаемся к коммуне с просьбой о выделении средств, планируем возможную помощь и просим направить человека в стационар, человеку как-то нужно жить. Жизнь не останавливается. Пока мы ждем, чтобы подействовали медикаменты, ждем места в стационаре или когда в расписании психотерапевта найдется для нас время для амбулаторного приема, или просто ждем момента, когда болезнь пациента перейдет в более спокойную фазу, нам особенно нужны эти «другие вещи». Те, что не относятся к лечению. Те, что существуют не для того, чтобы излечивать болезни, хотя порой их действие и бывает целительным. Вещи, которые просто есть. И которые приносят нам радость, потому что радость — это какой-то проблеск, это значит — чуть меньше страдания, если только на это ты и смеешь надеяться. Не что-то заведомо полезное, отвечающее разумным требованиям, сугубо утилитарное, а что-то такое, что каким-то иным способом помогает нам увидеть небо над головой.

Директор одной из больниц, где я прожила так долго, что она стала, можно сказать, моим родным домом, был необычайно внимателен к мелочам. Весной он ставил в вестибюле кассеты с птичьим пением, чтобы напомнить тем, кому не часто удавалось выходить на воздух, что уже пришла весна, несмотря ни на что. Он превратил весь вестибюль в зеленый оазис, где среди растений были расставлены удобные стулья и красовался большой аквариум, за которым он сам ухаживал по выходным дням. Как хорошо было посидеть там вечерком, подальше от отделения, на котором я проводила все остальное время, и полюбоваться на так спокойно плавающих в воде разноцветных рыбок! Это было так хорошо. А я изголодалась по хорошему. То, что самый главный начальник так заботился о том, чтобы нам было хорошо, и ради нас даже ухаживал за аквариумом, вызывало чувство защищенности. На стенах у нас висели картины, которые мы получали во временное пользование от одного общественного фонда. Не всегда то, что мы получали, было красиво, многие картины удивляли только своей странностью, но, главное, что мне больше всего в них нравилось, было то, что они часто менялись. Какими бы изысканными, безобразными, забавными или странными не были эти картины, подолгу они не задерживались. Через месяц их увозили и вывешивали что-нибудь новенькое. С иными красками, иным настроением, иными изобразительными средствами. Я так редко выходила на улицу, так редко бывала в новых местах — почти все время я находилась в одних и тех же помещениях. Поэтому было очень хорошо, что разные помещения чем-то отличались одно от другого. Летом у нас был сад с кустами, цветами, лужайкой и даже пруд с карпами. Мне часто приходило желание покопаться в саду, я люблю такие занятия, но ни разу не осмелилась попросить об этом. Причина, почему мне никто этого не предлагал, вероятно, была в том, что меня не хотели лишний раз тревожить такими предложениями, очевидно, считая мое состояние слишком тяжелым. Я же думала, что не гожусь для этого, потому что слишком бездарна. Такие вот иногда возникают сложности. Но я все равно любила бывать в саду. Нравились мне и цветы. И комнатные в горшках, и срезанные в букетах, которые мне иногда приносили. Цветы очень нетребовательны, в особенности срезанные: они не требуют ни поливки, ни ухода. Книжки нужно читать или, по крайней мере, листать, от музыки и фильмов очень устаешь в периоды, когда голоса резко активизируются, рукоделие требует повышенного внимания, и даже аквариум иногда воспринимается как угроза, потому что об него, хотя бы теоретически, можно нанести себе травму. А цветы не требуют ничего! Конечно, они не слишком развлекательны, однако все же есть на что посмотреть, можно разглядывать бутоны, гадая, распустятся они или нет, любоваться красками, некоторые можно понюхать. Занятия неторопливые, может быть, скучноватые, но спокойные. Без неожиданностей. А это иногда самое главное.

Временами я была способна и на большее. В таких случаях очень помогала мастерская. Или прогулки. Бассейн. Кино. Несколько раз все отделение выезжало в театр, однажды, наоборот, в больницу, где я лежала, приезжала театральная труппа и показала нам спектакль «Annie get your gun»[5]. Сильные чувства и живые люди, музыка и пение! Я еще долго потом жила этими впечатлениями, они словно подтолкнули глохнущий двигатель моей жизни, так что он немного прибавил оборотов и вместо того, чтобы окончательно заглохнуть, затарахтел побыстрее и продолжал ровно и надежно работать даже в самые серые дни. Удивительное дело, но немножко радости порой приносит не меньшую пользу, чем всякие другие виды лечения.

В XVIII веке сумасшедшие дома Европы представляли собой малоприятные заведения, в которых процветала жестокость, а больные содержались в нечеловеческих условиях. В 1793 году Филипп Пинель попытался немного исправить это положение, он освободил некоторых больных от цепей и обнаружил, что при хорошем обращении улучшилось и поведение пациентов. Филипп Пинель и другие поняли, что сумасшествие порождается не только внутренними причинами, но зависит еще и от условий, в которых живет человек. Они поняли, что под негативным воздействием условий, царящих в сумасшедших домах, состояние больных ухудшается, и, напротив, воздействие положительных факторов может приводить к хорошим результатам. В XIX веке квакеры начали устраивать небольшие психиатрические лечебницы, совершенно отличные от прежних сумасшедших домов, и применяли там осторожные, человеколюбивые методы лечения, в основе которых лежало желание укрепить в человеке все лучшее, что в нем есть. Эти заведения всегда располагались в живописной сельской местности, пациенты получали там хорошее питание, жили в добротных домах в окружении доброжелательного, воспитанного персонала, который обращался с ними заботливо и внимательно. Больным предоставлялась возможность слушать музыку, читать, писать, рисовать, смотреть театральные постановки и самим ставить спектакли, работать в саду и заниматься другими полезными делами. И это принесло свои плоды! Роберт Уитекер (Whitaker) пишет в своей книге «Сумасшедшие в Америке» (Mad in America) (Whitaker 2002), что 80% тех, кто заболел менее года назад, выздоровели, а если взять всех пациентов, независимо от того, как долго они болели, то среди них насчитывается 60% выздоровевших. Несмотря на то, что источники и диагнозы за давностью времени являются не вполне надежными, тем не менее это можно считать неплохим результатом. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Мы чувствуем себя лучше, когда нам живется хорошо. Люди, которые подвергаются насилию, насмешкам, унижениям или ведут нищенскую, беспросветную жизнь, испытывают от этого страдания. Радость же, открывающиеся перед нами возможности, социальное общение и осмысленная деятельность, действуют на нас благотворно. Я часто слышала: «Главное не то, как тебе живется, а то, как ты к этому относишься». Я с этим не согласна! Разумеется, собственное отношение к происходящему имеет для нас решающее значение, однако играет роль и то, в каких условиях мы живем.

В Бергене есть дом, названный в честь Амалии Скрам[6] Домом Амалии. Он полон искусства, культуры и всяческой роскоши. Примерно за те же средства, какие ушли бы на содержание отделения круглосуточного пребывания, триста человек с различными психическими расстройствами получают здесь помощь, в основе которой положено овладение различными умениями, искусство и культура. Домом руководят два оплачиваемых работника, но им не принадлежит решающий голос. Дом управляется его пользователями, и все важные решения принимаются общим собранием. Пользователи дома рассказывают, что это просторное здание, где есть место как для различных развивающих занятий, так и просто для того, чтобы проводить там время в наиболее подходящие дни. В доме есть большой выбор разных занятий: керамика, рисование, шитье, музыка, литература и фотография. Это и развлечение среди однообразных будней, и в то же время лечение. Пользователи дома говорят о том, что это помогает предотвращать очередную госпитализацию, улучшает качество жизни и мотивирует к дальнейшей реабилитации. Это действенное средство. Конечно же, действенное! Человек — социальное животное, и мы реагируем на окружающую среду положительным или отрицательным образом. Так было в XVIII веке, и то же самое происходит в наше время.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 39
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Бесполезен как роза - Арнхильд Лаувенг торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит