Миссия той пассии - Марсель Салимов

Нет, это не рёв зрителей. Сирена пожарной машины. Вероятно, где-то пожар. Зря только она загораживает движение. Вероятно, ещё недопонимает. Такое движение загораживать нельзя. Где нет ни светофоров, ни регулировщиков. Ещё одна гоночная машина. Врезалась в пожарную. Хотя по условиям соревнования так делать не положено. Это уже выходит за рамки спортивной этики. И вообще за любые рамки. Ещё одна машина. За рамками…

Фирма повышает ставки. До пятисот тысяч долларов. Это же полмиллиона! Сколько же это на рубли? Совершенно немыслимая сумма. По крайней мере, для нас. В Америке она, говорят, ещё мыслимая. Энтузиазм болельщиков достигает предела. Они бурно скандируют. Потому что этот приз… Только непонятно, кому они будут его вручать? На треке ни одной машины. Одни обломки…

Завод-призрак

Город наполнился слухами о каком-то небывалом заводе-призраке. Который вроде бы существует и в то же время не существует. И даже добился грандиозных успехов в деле невыполнения своих договорных обязательств. Естественно, наш друг Тискаребай заторопился туда. Чтобы разобраться на месте. С этим небывалым в отечественном производстве явлением.

– Как вы добились столь невероятных показателей, обеспечив рост производства на ноль целых ноль сотых процента? – поинтересовался Тискаребай у директора завода.

– Старались уж, – скромно потупился тот.

– А по количеству брака вы тоже на первом месте? Там вроде бы до полмиллиона штук.

– Обижаешь, начальник. Давно за миллион перевалило.

– Надо же. И это за самое короткое время. наверное, пришлось мобилизовать все резервы?

– Главное – кадры. кадры решают всё.

– Наверное, хорошие специалисты?

– Хорошие неспециалисты. Я – самый главный неспециалист. Главный инженер – тоже. Способствует.

– Наверное, ваши достижения не ограничиваются одним лишь браком?

– По числу прогулов мы тоже на первом месте. Сегодня вообще никого нет на заводе. Все гуляют. Вы когда-нибудь видели такое?

– Нет, признаться. Случай совершенно уникальный. И никто вам замечаний не делает? Или выговор? С занесением в учётную карточку?

– Учётных карточек сейчас нет. Выговоров – тоже.

– А в министерстве не интересуются? Почему завод простаивает? Вы, наверное, военную продукцию выпускаете?

– Мы никакой продукции не выпускаем. Потому что нет сырья. А вы что, хотите к нам на работу устроиться? есть вакантная должность заместителя завотделом по управлению согласованием. Только учтите, придётся потрудиться. Иногда даже сверхурочно. если угроза для выполнения плана.

– А насколько его надо выполнять?

– Его надо не выполнять. Сумеете? Только предупреждаю: работы будет много.

– А зарплата какая?

– Зарплаты никакой. Мы уже забыли, что это такое. Старики, правда, помнят те времена, когда платили. не только зарплату, но даже аванс, премиальные, командировочные, за выслугу лет, сверхурочные, больничные, отпускные. И где они столько денег брали, ума не приложу. Говорят, это за счёт внедрения новейших технологий.

– А может быть, фондовые поставки? Или развитие социальной сферы?

– Да, говорят, и такое было. Иногда даже в большом количестве. ну как, оформлять вас? на полставки? Или по совместительству?

– По совместительству. А можно сразу после оформления в отпуск уйти?

– Не только можно, но и нужно. У нас все в отпуск уходят. Иногда даже до оформления.

– А как писать заявление?

– У нас надо не писать заявление.

– Резолюцию наложите?

– Конечно.

– Какую?

– Отказать.

– В чём?

– Ни в чём. У нас ни в чём нет отказа.

– Ну, я напишу.

– Не напишете.

– Ну, тогда прощайте.

– Прощайте, хотя у нас никогда никого не прощают… Тискаребай выбрался наружу и с недоумением оглядел завод-призрак. Действительно ли он встретился с директором? Или это была его тень? Впрочем, всё может быть в нашей призрачной и теневой экономике.

Приятного ли аппетита?

Тискаребай – большой охотник до путешествий. Вообще, по его привычке везде совать свой нос, изучать чужую жизнь, местные нравы и обычаи. Женившись, вроде бы на время остепенился, но очень скоро его вновь поманили дальние дороги и неизведанные тропы, сельские посёлки и большие города, где чувствуется дыхание времени и оживление всех форм общественной жизни.

Как-то в одном городе с оживлённой жизнью путешественник наш, налюбовавшись на современное великолепие офисов и отелей, почувствовал, что изрядно проголодался.

Человек, который проголодался, обычно хочет кушать. Если только есть аппетит.

У Тискаребая аппетит был. Отыскал ближайшую ашхану, взял пельмени, котлеты, бифштекс. И что такое? Никакого насыщения, одна лишь изжога и давление в груди.

Зашёл Тискаребай в кафе, заказал шницель, биточки. И опять не наелся. Только изжога усилилась.

А после обеда в столовой вообще какая-то реформа в желудке. Как будто проводится оптимизация. Вместо нормального функционирования желудочно-кишечного тракта.

– Страдаете? – спросил его какой-то старичок в закусочной, где Тискаребай маялся неуверенностью, взять ли на закуску беляш с мясом или воздержаться. Какое-то чутьё подсказывало ему, что с их беляшом никакой, даже самый закалённый желудок не справится.

– С похмелья? – посочувствовал старичок, проглотив сто граммов и закусывая какой-то аппетитной, принесённой из дома снедью.

– Да не то чтобы… – замялся Тискаребай. – Дома жена обыкновенный суп-лапшу приготовит – неделю сыт. И в желудке никакого давления. А здесь пельмени, котлеты, шницель, биточки, бифштекс…

– Ты бы ещё ромштекс заказал! – презрительно усмехнулся старичок. – Приезжий? Ясно, что нездешний. Слушай сюда, браток. Ты знаешь, из чего они котлеты делают?

Когда старик рассказал, что они баранью тушу предварительно вымачивают в марганцовке, чтобы перебить запах тухлятины, Тискаребай почувствовал недомогание. Но самое удивительное в том, что даже тухлое мясо они экономят. А в так называемую котлету кладут…

У Тискаребая не хватило духу дослушать, что именно они кладут. Он почувствовал такую тошноту, что забежал в… Потом, уже смутно, помнит о том, что старик рассказывал о современной технологии изготовления шницелей. Перед глазами всё плыло и качалось, и почему-то стучало в висках: гулять, гулять, гулять…

– Гуляш! – слегка повысил голос старик, поддерживая под руку враз ослабевшего путешественника.

– Что гуляш? – прошептал Тискаребай еле слышным шёпотом.

– Почему не заказал гуляш?

– Не было.

– Ищи! Некоторые целый день ищут, где есть гуляш или рагу. Потому что там всё на виду. Самое большее – обвес. Вместо ста граммов кладут семьдесят. Но тухлятина не проходит. Её пускают на котлеты или шницель. Ищи гуляш, браток. Или рагу.

И Тискаребай шатающейся походкой пошёл искать гуляш. Или рагу. Хотя бы семьдесят граммов вместо ста. Но без тухлятины.

Да, трудное это дело – путешествовать. Каких только опасностей и невзгод не натерпится путник при знакомстве с иноземными обычаями. Не у всякого хватит мужества переварить эти ужасающие подробности туземного питания. Поэтому большинство граждан Российской Федерации сидят дома, на домашних пельменях и котлетах, не рискуя куда-нибудь отправиться дальше ближайшей булочной. И лишь самые отважные и одержимые натуры, такие, как наш Тискаребай, рискуют осваивать дальние дороги и нехоженые тропы. В целеустремлённом поиске такой дефицитной вещи, как гуляш. Или рагу. По туземному обычаю, семьдесят граммов вместо ста. Но без тухлятины.

Юбилей

Тискаребай получил письмо.

«Дорогой наш друг Тискаребай, – это в письме, – мы все тут готовимся к юбилею. Не будете ли вы так добры почтить своим присутствием… Юбилей проводится в недостроенном спортивном комплексе нашего посёлка. Ждём вас с нетерпением…»

Тискаребай, получив такое приглашение, несказанно обрадовался. Очень уж любит он всякие такие праздники, юбилеи, презентации. Словом, любые мероприятия, где первую часть стараются сократить до минимума, а вторую – растянуть до полуночи. Если не до утра.

Не откладывая дела в долгий ящик, собрался Тискаребай в дорогу. Свой лучший костюм надел, галстук повязал. Взял генеральный план посёлка на случай, если заблудится. В дороге всякое бывает.

Идёт, значит, Тискаребай по посёлку, смотрит: два-три дома как-то криво-косо стоят, совсем не так, как в проекте. Неужели, думает, с дороги сбился, не в тот посёлок попал.

– Скажите, пожалуйста… – спрашивает у прохожего.

Прохожий оказался словоохотливым малым. Охотно объяснил, что это тот самый посёлок. Только он, как уж у нас принято, не по плану построен. Где детский сад должен быть – для работы с детьми, там котельная – работает на мазуте. Вместо кафе «Дружба» – мусоросборник. А где с большим энтузиазмом проектировался Дом культуры – скотобойня акционерного общества «Несортовой разруб».