Год обезьяны, или Клад купца Трофимова - Маркер Женя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Заметано!
Забычковав сигарету, Маркер принялся рисовать следующего клиента.
Все складывалось отлично. Деньги появились. Друзей нашел. Бильярд в городе есть. Хотя сегодня его и так ждут два мероприятия: кабак с пляжными девчонками и «проставление» у художников. А может быть все объединить в одно? Эта мысль показалась ему наиболее удачной перспективой. Работа пошла веселей.
Через пару часов стало трудно рисовать. Темно. Зашло солнце, а уличные фонари в парке еще не включили. Маркер закурил очередную сигарету и вспомнил о встрече с девчонками. Лев сидел рядом на газоне с закрытыми глазами. Чтобы заснуть, нормальному человеку требуется в среднем 7 минут, а Лёве всегда хватало минуты. Похоже, что он брал выпить на двоих, но не донес. Это было на него похоже. Здоровый как настоящий царь зверей, пил он соответственно организму, но меры, к сожалению, не знал. Рядом лежала двухлитровая бутыль с оставшимся на дне вином. Судя по разносившемуся вокруг аромату, парил обещанный портвейн «Черный лекарь». Подлечился дружок.
По негласному соглашению, художники не отвлекали друг друга во время работы по пустякам: что бы руку не сбить. Особенно не любил этого Маркер. Он же не рисовал карандашом или сухой кистью, как другие. И малейшая ошибка, неловкое движение, взгляд в сторону могли повлиять на всю работу, которую резинкой-ластиком не поправишь и не подотрешь. Лёва это знал, терпел, ждал и не дождался. Уговорил пузырь в одиночку. Если тело спящего человека на полсантиметра длиннее, чем бодрствующего, то Левино туловище увеличивалось в размерах вдвое. Он спал, широко раздвинув ноги и, как шлагбаум магистраль, так он перегораживал все вокруг.
Маркер постоял рядом, отхлебнул для настроения пару глотков из горлышка. Послушал мирный храп товарища и не стал его будить.
Зачем делать что—то такое, что может сделать за тебя другой? Впереди был целый отпуск на юге, и надо было использовать каждую минуту в удовольствие.
Глава 4. «Зеленая» на юге
Место встречи в центре Олег нашел очень быстро. Допотопная белая арка в честь победы кого-то над кем-то не первый век служила излюбленным ориентиром для всех отдыхающих города. Под ней назначали встречи. В бойницу останков старинной крепости, соседствующей рядом, бросали монеты, что бы вернуться сюда ещё раз. Рядом делали стандартные для каждого южного местечка фотографии на память с видом на море или в развалинах прошлых веков.
Маркер встал в проеме, поправил рюкзак на плече, и принялся всматриваться в лица отдыхающих. «После пляжа, где все без макияжа, узнать девушек будет сложно. Это факт. Цвет и фасон их купальников уже не будет определяющим в оценке внешности. Вот так. Приплыли. – думал Олег, – Как же я найду именно тех девчонок? Это первый вопрос. А второй напрашивается сам по себе: может быть познакомиться с кем-нибудь другим, получше? Такие очаровашки вокруг, пальчики оближешь. Пусть и с макияжем, и в брюках… Хотя разбрасываться в первый день, наверное, не стоило».
– Молодой человек, у вас огоньку не найдется?
– Пожалуйста. – Маркер протянул зажигалку, не поворачивая головы в сторону просящей прикурить. Он был так занят изучением лиц людей вдали, что не замечал тех, кто стоял рядом.
– А вы не местный? Не подскажете, где здесь приезжим девочкам сняться можно? – это ему вернули зажигалку.
– Опаньки… – Маркер потерял дар речи. Перед ним стояли две фотомодели. Брюнетка и шатенка. Тоненькая и пухленькая. Обе на высоких каблуках. С шикарными прическами. С оголенными плечами. С блеском в глазах. – Я бы вас ни за что не узнал, если бы не голоса…
– Да, конечно. Типа мы не знакомы. Сознавайся, на кого ты уже глаз положил?
– Очаровашки, вы всех затмили. Кроме вас никого не вижу. Вы – лучшие под этой аркой на побережье!
– А кто из нас самая-самая?
– Та, что с краю…
Все засмеялись, оценив деликатность ситуации. И взяв кавалера с двух сторон под руки, пошли на звуки музыки. Настроение было праздничным. Дневная жара спала. Лёгкий ветерок с моря бодрил. Вокруг звучали смех и громкие голоса отдыхающих. Компания взяла хрустящий попкорн, с шумом покаталась на каруселях, с удовольствием поели мороженое, выиграли в тире плюшевого мишку, сфотографировались на память с павлином.
Набрались мужества и зашли в «Музей средневековых наказаний», где в помещении под землёй собраны всевозможные орудия пыток и казни, с реалистичными восковыми макетами героев и жертв. Там выглядело всё очень правдоподобно: лужи крови, оторванные конечности, белые кости и черепа. Слабонервным минут через пятнадцать становилось жутко и появлялось желание исторгнуть содержимое желудка.
Девчонкам – хоть бы что. Наоборот, на выходе они сподвигли Олега хором попеть караоке. Вдохновил просмотр! И так незаметно, развлекая друг друга, обошли все более-менее привлекательные места в центре курортного городка.
Вокруг становилось все меньше и меньше народу. Мелкая детвора просилась спать, а озабоченные и уставшие их родители невольно шли по снятым квартирам. Малышню постарше, наоборот, было невозможно затянуть в койки, и они неохотно тащились к дому, подвывая и хныча.
Маркер повел свою компанию к месту, где он встретил сегодня художников.
– Я покажу сейчас местный Арбат…
– Где? Это же Лувр.
– Нет. Эрмитаж, – девчонки изгалялись в остроумии. На знакомом месте Маркер увидел всего только один завалившийся этюдник и спящего рядом Лёву. Вокруг было удивительно пусто. Как будто днем здесь никого и не было. Фантастика какая-то.
– Так. Минуточку. – Олег оставил девушек и подошел к спящему другу. – Лёва. Подъем! Страна зовет своих героев.
– Расценки дороговаты, зато борода без ваты, рисую гуашью противные рожи ваши! – Лёва не спал, а лишь прикидывался, наблюдая за компанией. – Маркер, ты где шаришься?
– Я того, гуляю… Вот познакомься. Две очаровашки. Гордость местного курорта.
– Лев, – представился художник. Он встал и галантно поцеловал девушке руку.
– Света, – улыбнулась брюнетка.
В ответ Лева выдал свой перл:
«Ты скажи мне, Светик,Любишь ли минетик?Я тебе в ответикПередам приветик».
– Оба—на! Так вы типа поэт?
– А то… – Лева положил руку на грудь и повернул свой профиль, изобразив памятник.
– Будем звать тебя «Шехерезада»! За твои замечательные смоляные волосы…
– Это ты, царь Шахрияр? А Олег – его брат? – не растерялась Света.
– Инга, – кокетливо присела и сделала реверанс шатенка.
– А чего ты вся в белом?
– Сдаюсь!
Лев тут же взял её под руку и продекламировал:
«С воскресения на понедельникзаскочил сексуальный затейник.В целомудренной девочке Ингочке.Обнаружил две новые дырочки.Он попробовал ротик, и попочку,не испортив при этом нисколечко».
Ошарашенную пошлым рифмоплетством девушку, он быстренько увлек в ближайшие кусты, не давая задуматься над смыслом слов…
– Лёва, Инга, вы куда? – такая прыть Лёвы удивила Свету, но не Маркера. Он то знал взбалмошный и непредсказуемый характер товарища по перу. А о его рифмоплетстве – тем более.
– Все за мной. По пути объясню.
Компания нырнула в заросли и оказалась на тропинке, уводящей вглубь парка. Еле поспевая за Львом, они слушали его нехитрые объяснения.
– Около полуночи приехали наши ребята. Художники с Урала. И вся толпа снялась с насиженных мест и ушла на «зеленую». Вот мы их и догоняем.
– А что такое «зеленая»? – спросила удивленно Инга.
– Придем – узнаешь.
– Брат, а как же мы с пустыми руками явимся. Ты же знаешь, как я не люблю на халяву.
– Обижаешь. А я на что. Меня же оставили тебя дожидаться. А рюкзак я заполнил, как положено.
– Ой, какой Вы, Лева запасливый…
– Инга, давай сразу на ты перейдем. А на брудершафт попозже выпьем.
– С таким мужчинкой я завсегда и с удовольствием, – Инга еще плотнее прижалась к художнику. А Лёва свернул с тропинки влево, ориентируясь по каким-то своим приметам. Через минуту перед ними предстала роскошная картина.
– «Зеленая» на юге – во всем своем великолепии, – Лева сделал широкий жест рукой, кругом обозначив панораму. – Мане со своими завтраками на траве, Шишкин в лесу и все пейзажисты разом отдыхают. 21 век. Картина маслом. Подлинник. Гуляют художники демократической России. Вот это и есть наша «зеленая».
– А зимой она «белая», – шепнул на ухо Светлане Маркер, чтобы ненароком не сорвать спич Левы.
Справедливости ради, открывшийся вид впечатлял. За узким, но довольно длинным столом, вьющимся широкой рекой тарелок и стаканов, между зелеными кустами акации, сидели выразительные личности в панамах и кепи, лысые и кучерявые, молодые и пожилые. Прикид художников на общем фоне всегда отличается от остальных людей, а когда творцов много, и они в одном месте… Татуировки и шейные платки, здоровенное сомбреро и забавное канотье, кольца в ушах и ракушечные ожерелья на шеях в свете отблеска свечей создавали незабываемое впечатление. Женщины и мужчины, сидящие за импровизированным столом, составленным из этюдников и подставок к рекламе, похоже, только что выпили после очередного тоста и с аппетитом закусывали. Но с каким смаком, удовольствием от трапезы они это делали! У опоздавшей компании слюнки капали так, что, казалось, они не ели неделю до этой встречи.