Тюрьма и зона - Александр Хабаров

Зеков, оставленных отбывать срок в СИЗО, конечно, хорошо кормят за счет остальной братвы, томящейся в душных камерах. Раздача пищи развратит любого: один баландер раздавал сахар, соорудив второе дно в ковшике и уменьшив пайку на треть; другой привязал к черпаку большую недоваренную рыбу, и всякий, кто видел эту рыбу через "кормушку", думал, что она попадет ему в шлюмку (миску). Однако рыба сваливалась вниз и висела на веревочке. "Эх, думал зек, не попала, гадина..." За такие фокусы с едой, конечно, могут жестоко наказать. Но и баландер в безвыходном положении: ведь сахар выдает другой, более упитанный "козел", и сахару этого не хватит на всех, если придерживаться нормы... И себе надо прибавочку сделать. И рыбку съесть...

Наказать могут мгновенно: выплеснут в лицо горячую кашу, а затянут в "кормушку" глаз выбьют или надругаются самым похабным образом.

Через баландеров, однако, передают малявы (записки) в другие "хаты". Движимый подсознательным страхом раздатчик пищи иногда доносит маляву по назначению, но чаще в оперчасть. Исключение составляют, может быть, лишь авторитетные отправители и адресаты, могущие согнать баландера с "жирного" места, нажав на неведомую блатпедаль... Иных моментов соприкосновения с этой частью персонала у правильного зека нет. Ну, баня, фото, прожарка...

Начальнички

Персонал в форме намного ближе к зеку. В тюрьме строгих правил пупкарь (надзиратель) заглядывает в камеру через глазок довольно часто. Если что-то показалось подозрительным открывает "кормушку" и смотрит через нее. Если происходит что-то из ряда вон выходящее зовет подмогу и с ней входит в камеру.

Начинается шмон (обыск) незапланированное мероприятие, нарушающее жизнь зеков самым бессовестным образом. Отнимаются в первую очередь самодельные карты, всяческие поделочки и острорежущие и колющие предметы. В зависимости от настроения пупкарь может засветить кому-нибудь подвернувшемуся под руку деревянным молотком по ребрам. Таким молотком проверяют "решку" (решетку) как звенит? нет ли надпила? и "кабуру" (стену) нет ли подкопа?

Однако тот же самый пупкарь за определенную сумму принесет в камеру все, что угодно: чай, водку, сигареты. Или на самых выгодных для себя условиях обменяет вышеуказанное на хорошие вещи. Скажем, новорусский красный "лепень" (пиджак) ушел бы, наверное, пачек за 5 индийского чая... Ну ладно, за 10... А кожаная "бандитка" за литр суррогатной водки в грелке... "Рыжье" (золотые изделия) ценится выше, но предлагать его опасно: могут провернуть шмон и "отмести" товар без отдачи.

Многое в жизни зека зависит от пупкаря. (На юге их называют почему-то "цириками".) Пупкарь ведет зека на прогулку, к врачу; в его власти вовремя оказанная медпомощь, пусть она и примитивна. Он может передать если и не маляву (хотя и такое возможно), то хотя бы сообщение родным: жив, мол, здоров, передайте курево и побольше сала. Пупкарь принимает жалобы и заявления, первым реагирует на объявленную голодовку или вскрытые вены, иногда просто беседует на различные темы с кемнибудь из зеков. "Уболтать" его как мента из КПЗ довольно сложно: в тюрьме служат люди опытные. Они в общем-то "сидят", но бессрочно. Попадаются легендарные личности вроде прапорщика по кличке Маргарин в Каширской тюрьме, которого помнят до сих пор многие поколения зеков.

ЗДРАВСТВУЙТЕ, МАМА...

Довожу до вашего сведения...

Милиции не обойтись без сексотов, стукачей, топтунов, тихарей всевозможных агентов, доносчиков, провокаторов. Знакомство с этой частью мира тюрьмы и зоны у новоявленного зека начинается иногда уже в КПЗ. Возможно, в каких-то камерах ставят (и ставили) подслушивающие устройства, но, видимо, чтобы получить важную информацию, нужно еще и разговорить жертву "стука". А для этого требуется свойский бывалый "паренек", желательно прилично татуированный и умеющий славно "ботать по фене". Именно на такого напоролся один мой знакомый, и не в КПЗ, не в тюремной камере, а в коридорчике прокуратуры, куда явился на допрос. Следователь сказал: обождать... Тут же уныло отсиживался на стуле синий от татуировок, видавший Крым и Рым дядя, подначивший наивного моего товарища на разговор. Сам "дядя" вел этот разговор в основном через "век свободы не видать" и "бля буду" и популярно и авторитетно разъяснил, что нужно делать, чтобы не сесть. Проговорили они битый час, после чего "дядя" зашел к следователю (по очереди, братан!). Вскоре "дядя" вышел из кабинета и исчез, а приятель из того же кабинета отправился в КПЗ и на долгие пять лет в зону усиленного режима. Так закончилась его встреча с так называемой "вольной наседкой".

"Наседки" - непременный элемент той части тюрьмы, где обитают подследственные. Они "работают" в четком взаимодействии с милицией, прокуратурой и тюремной администрацией. Они вызывают на разговор, втираются в доверие к "объекту" и выуживают из него сведения для дознавателей. Это может быть информация о местонахождении краденых вещей, "подельников", оружия да чего угодно! Судьба их, в случае разоблачения, незавидна: хорошо, если просто надругаются, не станут ломать ноги, руки, позвоночник; душить полотенцем. Если "наседка" успеет выломиться с хаты, застучит руками и ногами в железную дверь, то ее спасут контролеры: переведут в безопасное место: в санчасть, в другую камеру... На "наседку" есть свои ловцы-специалисты, которые, к примеру, по внешнему виду экскрементов могут определить - что недавно ел этот паренек, вызванный якобы к врачу или адвокату.

Само понятие "стукач" долгое время ассоциировалось у нас в основном с "политикой"; в основном это было стукачество примитивное: кто-то что-то где-то сказал о комто или о чемто; написал нечто выходящее за рамки идеологии... сообщить об этом в "органы" мог вполне обычный, но чересчур бдительный гражданин. Но, видимо, существовали (и существуют) не просто "стукачи", а профессиональные сексоты. В котельной, где я работал, местная милиция сжигала как-то раз ненужную документацию: в этой куче бумаг много было чего интересного. На глаза мне попалась карточка на выбывшего (умершего) сексота - вполне официальный документ. Особенно удивила графа "В какой преступной среде может работать (ненужное зачеркнуть). И далее следовало: "молодежь, наркоманы, таксисты". К карточке были приколоты корешки расходных ордеров, все почему-то на 30 иудиных рублей-сребренников...

Зоновские стукачи делятся на должностных и подневольных. Завхоз отряда, шнырь, нарядчик и другие, подобные им, должны докладывать администрации (начальнику отряда, оперу) о происходящем. Поэтому никому и в голову не придет вести опасные разговоры в их присутствии. Куда опаснее стукачи из "своих", попавшие в эту "струю" под угрозами "кумовьев" (оперчасти), запуганные, буквально зомбированные своим страхом. Они могут делить с тобой кусок хлеба, пить чифир, беседовать на жизненные темы и тут же сдавать "с потрохами" всю подноготную. Помнится, какой-то доброхот подслушал мой разговор с приятелем: тема была сугубо церковная нынче безобидная. А тогда, в 1985 году, "Куму" церковная тема не понравилась, и он провоцировал нас с приятелем на откровенную грубость. Кто конкретно "стукнул" я так и не узнал. Отделался лишением "ларька". А приятель лишением краткосрочного свидания...

Расправа со "стукачом" в зоне такая же, как и в тюрьме. Если повезет могут расколоть на голове табурет или сделать "Гагарина": затолкать в тумбочку и сбросить со второго или третьего этажа. Еще безобидней групповое надругательство и опущение до разряда "петухов".

В общем, "стукаческий" хлеб тяжел и горек, и участь их незавидна. Редкий из них доживает до мемуарного возраста.

А распознать "стукача" проще простого. Сидит он, например, как будто письмо пишет. Бормочет: "Здравствуй, мама!.." А загляни через плечо "Довожу до вашего сведения..."

А если серьезно избегайте, особенно в тюрьме, опасных разговоров, касающихся вашего "дела". По тюремно-лагерным "понятиям", никто не имеет права расспрашивать вас о перипетиях дела, если вы под следствием; да и в зоне это не принято, равно как и вопросы о статье: мол, за что? где? как? Кому надо, узнает все сам, без вашей помощи.

ОБЩЕНИЕ С ТЮРЬМОЙ

Иногда вновь прибывшему предлагают взять "погонялово" (кличку) крикнуть с решки: "Тюрьма, дай кличку!" И тюрьма откликается: одни отвечают серьезно ("Косой!" "Сизый!" "Чума!"), другие хохмят, предлагая клички типа "Петушок", "Козлик", "Полкан" и т.д. и т.п. За это и сами облаиваются другими "хатами". Так забавляются первоходочники и малолетки.

Общение с соседней камерой везде осуществляется поразному. Можно откачать в унитазе воду и общаться как по телефону, а то и передавать всякую всячину: курево, "малявы" и т.д. В одной из камер "Крестов" ухитрились разобрать кладку в вентиляционном отверстии и даже обменивались рукопожатиями. Можно склеить из газеты трубу и запускать стрелу с ниткой на решку противоположного корпуса (видел спецов: выдували стрелу очень далеко и очень точно). Менее распространено перестукивание, хотя это самый надежный способ.