Мой босс - мой враг? - Кира Фарди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ещё один хозяин района? Из его слов ясно, что он отбил добычу, то есть меня, у хищника и хочет сожрать ее сам. И никого не волнует, что жертва совершенно не согласна с таким раскладом.
Отчаянием заполняется и голова, и сердце. Надежды на спасение нет и не будет. Молитвы и призывы не помогли. Хочется задрать подбородок к ночному небу и завыть, проститься с этим проклятым миром, но Карлик толкает меня к Захери…
Глава 5. Тимур
Этот крик мгновенно выбрасывает адреналин в кровь. Распахиваю дверь, Прислушиваюсь – тишина. Облегченно выдыхаю, нажимаю на кнопку поднятия стекла и вдруг снова:
– Спасите!
Выскакиваю из машины и несусь на звуки, а они становятся все громче.
Шлёпок, вопль боли, удар…
– Заткнись, сука! Я сказал заткнись!
Что творится со мной, не знаю. Ненавижу, когда обижают слабых. Готов убивать! Мозги в этот момент отключаются, действуют руки, ноги, зубы…
Поворачиваю за угол и сразу вижу два силуэта. Девушка лежит на земле, свернувшись калачиком и стонет, а мужик в чёрном нависает сверху и рвёт на ней одежду.
Предупреждающих выстрелов у меня нет, зато есть отработанные в секции борьбы приемы ногой. Подпрыгиваю и точным ударом в плечо тут же сбиваю мужика с ног. Он валится кулем картошки и вопит, как резаный. Но во мне нет ни грамма жалости. Наоборот, включается холодная ярость, словно хлебнул полный стакан злости.
Одним рывком за шиворот ставлю ублюдка на ноги и снова укладываю на землю. И так несколько раз, теряя счёт времени, готов пинать, рвать зубами, вымещать всю накопившуюся за подростковые годы ненависть к мрази.
Громкие аплодисменты прорываются сквозь шум в ушах. На миг останавливаюсь, тяжело дыша, и оборачиваюсь.
Сзади – толпа парней. Один из них держит в руках девушку. И когда успели ее схватить, не понимаю, кажется, прошло всего несколько секунд. Продавщица дергается и плачет, но не может вырваться из хватки, ее лицо, залитое кровью, перекошено.
Черт! Откуда нарисовались эти ублюдки? Когда мирный спальный район успел превратиться в пристанище бандитов?
Раз, два, три…
Сбиваюсь со счета, гопники все в чёрной одежде и не стоят на месте, перемещаются. Но главное отмечаю: крупные и мощные качки наверняка шестерки. А перед ними скачет злобный коротышка и крутит на пальце, продетом в дырку в рукоятке, охотничий нож. Он и есть главарь.
Вот попал! Многовато, вряд ли один справлюсь, но упрямо сжимаю кулаки.
– Отпустите ее! – цежу сквозь зубы.
– А чё такой дерзкий-то? – коротышка поворачивается к своим. – Пацаны, слышь, лох в пальто приказывает!
Дружный хохот сопровождает его слова.
– Кажись, собирается по беспределу наехать?
– Опаньки. Да ты попутал, чепушила.
– Че за борзота?
Один из парней направляет мне в лицо луч фонаря. Я закрываю ладонью глаза.
– Да это же Захери, пацаны! – кричит коротышка. – Вот это сюрприз! А ты подрос, парняга!
Приглядываюсь и мгновенно вспоминаю Карлика, первого подручного Каланчи. Именно он придумывал самые изощренные издевательства для школьных жертв. В душе взрывается все дерьмо, накопленное годами, с губ слетает рычание. Я распахиваю пальто и выпрямляюсь, пусть полюбуется, перед ним не трусливый очкарик.
– Отпустите телку! – приказываю теперь властно и сплевываю на снег. – Не по понятиям базаришь, Карлуша!
Насильник, которого придерживаю ногой, шевелится, пытаясь отползти. Я подпрыгиваю в воздух, разворачиваюсь и точным ударом в шею вырубаю говнюка на хрен.
– Ого! Пацаны, у нас тут сраный Рембо нарисовался! – вопит коротышка, сверкая фиксами, заполнившими прежние дырки во рту.
– Ты уж определись, Карлуша, – цежу сквозь зубы, хотя внутри все трясется от злости. – Рембо или лох в пальто?
В этот момент один из гопников разворачивает девушку, насильно раскрывает ей рот и сует в него самокрутку.
– Пососи конфетку, милаха, а то на всех твоей целки не хватит.
Девушка в ужасе крутит головой, а банда развлекается.
– Отпустите! Мамочка, помоги…
– Тише будь! – рявкает Карлик и вырывает косяк из пальцев шестерки.
– Ты чо, Карла, я ж как лучше хотел, – оправдывается тот и пятится за спину остальных.
Я словно леденею, не чувствую уже ни ветра, ни снега, ни страха, но жду удобный момент. Брошусь сейчас — девушку не спасу и сам пострадаю.
– Не, Карлуша, твои пацанята базар не фильтруют, – перетягиваю внимание на себя.
Парни переглядываются и начинают наступать, но девушку тащат за собой. Упрашивать больше не хочется. Я снова подпрыгиваю, разворачиваюсь и носком ноги сбиваю шапку с головы ближнего бандита. Он отшатывается и валится рядом с насильником.
– Захери, ты че, рамсы попутал? – взвизгивает Карлик.
– Это… моя… добыча! – говорю четко, каждое слово раздельно.
В душе теплится надежда: если передо мной гопники, они живут по понятиям, а значит признают право сильного на лучший кусок.
– Забирай, нам чужого не надо, – коротышка со смешком толкает девушку ко мне. – Дай хоть удавчик потаскать.
Я сдергиваю с шеи кашемировый шарф (пусть подавится!) и одновременно заталкиваю дрожащее от ужаса тело жертвы за спину. Продавщица вцепляется в пальто пальцами и пищит, как котёнок. Начинаю отходить к дороге, надеясь, что машина ещё на месте. Но волчья стая выстраивается полукругом и теснит нас к стене дома.
Неужели отморозки? Для этих скотов ничего святого нет.
Мозг лихорадочно просчитывает варианты отхода. Как назло, торец дома глухой. Никто из жителей нас не увидит и не услышит криков, а значит, не придёт на помощь.
– Ты ее с собой потащишь? – спрашивает коротышка. – Пользуй и оставь
