Кен - Наталья Андреева

Долгое время Ксения просто не замечала, что ее муж красив. Она полюбила его не за это. Просто сразу поняла, а главное, почувствовала, что в ее жизни появился ее мужчина. И ей было безразлично, какого цвета у него глаза, как удивительно уравновешены в его лице все пропорции. Во, внешности ее любимого природа первым делом старалась соблюсти их, заботясь, чтобы не взять откуда-нибудь ничего лишнего, но и не выделить что-то одно. Единственной пикантной особенностью его лица были темные глаза при очень светлых волосах и чуть выступающие высокие скулы. Когда Ксения любовалась им, она не ощущала себя собственницей. Все было так естественно: он принадлежит ей, а она — ему.

К тому же, кроме красивой внешности, у ее мужа не было ничего такого, на что можно было бы претендовать. Он закончил свой институт, но и высшее образование стало в это время не бог весть какой ценностью. Что престижного в политехническом, ведь не МГИМО же. Хорошую работу можно было получить через крепких знакомых. А без связей, просто с дипломом в кармане можно было рассчитывать только на то, что в итоге он и получил — работу на заводе в качестве инженера, с маленькой зарплатой, конечно, большей, чем студенческая стипендия, но зато без времени на всякие подработки.

Ксения, конечно, пробовала работать, но как-то не складывалось. «Ни реакции, ни элементарного желания хоть чему-нибудь научиться», — как сказала потом про подругу Евгения. Ксения не умела вырывать зубами у жизни свой кусок, она охотно отдавала его тому, кто сильнее тянул на себя. Да она и без того была счастлива.

Ксении никогда и в голову не приходило ругать мужа за то, что он приносит мало денег. Он созрел для этой мысли сам. Почему это другие разворачиваются, покупают себе машины, квартиры, дачи, а он — нет? Любимая жена тоже должна ходить в норковой шубке.

Все сбережения и взятое в долг у друзей ушло на дело, которое в итоге прогорело. Те, которые покупают машины, квартиры и дачи, делают это за счет тех, кого «кидают». Мужа Ксении тоже «кинули».

К тому времени их соседка умерла, и муж Ксении получил и вторую комнату. Таким образом у них теперь появилась отдельная квартира, но она могла уплыть за долги. А в доме родителей Ксении назревала своя драма: стерва сноха затеяла развод. А поскольку и она, и ребенок были прописаны у родителей мужа, то даже на раскладушку за ширмой в случае раздела жилплощади Ксения не могла теперь рассчитывать.

И она сделала то же, что и в первом случае: пошла к своей подруге. Ибо только Женя Князева могла спокойно одолжить несколько тысяч долларов, без процентов, без расписки и на неопределенный срок. Почему она была в этом так уверена, Ксения не знала, но чувствовала, что не ошибается.

Подруга выслушала ее молча. Она только что вернулась из Англии и была очень собой недовольна. Не прошла даже квалификацию. В ее квартире Ксения встретила симпатичного молодого человека, только это был не прошлогодний брюнет, а рыжий парень, с глазами такими синими, что они казались нарисованными на очень бледном лице.

— А где… — начала было она, но быстренько осеклась. Не обидеть бы кого!

Евгения же равнодушно бросила:

— Шурик, быстренько свари нам кофе. И не крутись здесь, это женские разговоры.

А когда рыжий ушел на кухню, зевнула, обратившись к подруге:

— С тем все давно уже кончено. Надоел. Он слишком много молчал.

— Но… — опять начала было Ксения.

— А этот слишком много разговаривает. Нет в мире совершенства.

Так Ксения поняла, что и этот роман подруги подходит к концу. Но значения этому не придала.

— Так ты одолжишь мне денег?

— Слушай, ты все время попадаешь в какие-нибудь истории. Ну чего тебе не работалось у этого, как там его… Я думала, ты умнее.

— Почему? — удивилась Ксения. — Работа была неинтересная.

— Да уж потому, Вишенка. И не обязательно было работать. Не за этим и устраивала. Такие женщины, как ты, созданы для удовольствия. Крепкий, сладкий ликер. «Черри».

Тогда-то и появилась эта злосчастная кличка. Но в тот момент Ксения не придала ей значения. Она думала только о деньгах. А Женя опять лениво зевнула:

— Слушай, я совсем не знаю твоего мужа. Вдруг это урод какой-нибудь?

— Нет, что ты! Он очень красивый!

— Да я не об этом, дурочка. Мне не денег жалко. Просто всегда надо знать, за что платишь. Заходи завтра вместе с ним. Посидим, кофе выпьем. Он, кстати, пьет?

— Кофе?

— Нет, сладкий ликер. Водку, Вишенка, водку.

— Что ты!

— Курит?

— Нет. Зачем?

— Значит, ты его единственная радость в этой жизни?

— Наверное. Я очень его люблю.

— Речь не о тебе…

В это время рыжий принес поднос, поставил его перед Женей. Она небрежно дернула его за руку:

— Сядь сюда. Тебе нравится эта девушка?

— Женя, ты что?!

— А ты, Вишенка, помолчи.

— Вишенка? — рассмеялся рыжий. — Нравится!

— А она, между прочим, имеет глупость быть жутко влюбленной. Ибо только глупая влюбленная дура может примчаться устраивать дела своего муженька, который должен все делать сам, ведь он же глава семьи.

— А как же я? — еще громче рассмеялся рыжий.

— Ну, с твоими талантами проще иметь любовницу, чем жену.

— Между прочим, мой муж не хуже! — с гордостью заявила Ксения.

— Вот как? — усмехнулась Женя. — Что ж в нем такого особенного? Редкий экземпляр, да?

— Он тебе не бабочка!

— Бабочка не бабочка. Все они становятся бабочками, когда идешь на них с сачком.

И Женя притянула к себе своего рыжего, обняв его за шею. Запустила руку в жесткие, густые волосы, звонко чмокнула в ухо. Рыжий, словно кот, замотал головой. Потом шутливо заломил Евгении руку. Она ловко вывернулась, слегка оцарапав его гладким розовым ногтем:

— Не кусается.

— Я, пожалуй, пойду, — поднялась Ксения, чего-то вдруг застеснявшись.

Евгения же посмотрела на нее очень пристально:

— Все такая же. Ладно, иди. — И, не удержавшись, добавила: — Черри.

30: 15

Сначала Ксении показалось, что она проиграла все. События разворачивались настолько стремительно, что, как и всякое крушение, они стали понятными не сразу, а некоторое время спустя. На следующий день после разговора с подругой Ксения пришла к Жене вместе с мужем. И вот тогда-то, впервые взглянув на него чужими женскими глазами, Ксения поняла, как же он красив! Даже рыжий не мог с ним сравниться. Тот был ярок, а муж Ксении удивительно гармоничен. И лубочная живопись по всем статьям проиграла творению кисти талантливого мастера.

— Откуда у тебя такое? — шепнула Женя, когда пришла на кухню за тарелкой с бутербродами. Ксения уже суетилась там, на кухне она всегда чувствовала себя более комфортно.

— Я замужем уже более пяти лет, — простодушно ответила она.

Женя ничего не сказала, только посмотрела как бы мимо подруги, а взгляд ее Ксения поняла только год спустя, когда они сидели вдвоем в каком-то дешевом баре и Князева чуть наклонила голову в своем знаменитом кивке:

— Этот.

Ксения не знала чувства ревности. Муж никогда не давал ей повода. И в тот день хозяйка роскошной квартиры впечатления на него не произвела. Он не любил таких долговязых, безгрудых, с мальчишеской фигурой и маловыразительным, плоским лицом. А Женя в конце вечера сказала:

— Конечно, я вам помогу. Дам денег, и без всяких процентов. Я неплохо зарабатываю. Одно условие.

— Какое? — поинтересовалась Ксения.

— Мне скоро ехать за границу, на турнир. А Шурик мой поступает в институт.

И тут Ксения поймала удивленный взгляд рыжего. Подруга же усмехнулась:

— Да-да. Чего ты так смотришь? Забыл, что у тебя вступительные экзамены?

— А у тебя что, выпускные? — огрызнулся рыжий. И Ксения поняла, что этот, в отличие от прежнего, брюнета, не безреберный. И совершенно неожиданно он стал ей вдруг симпатичен.

— У меня все по графику, — осадила его Женя. — Так вот. Я не могу поехать одна. Мне нужен сопровождающий. Мужчина. И желательно симпатичный. Твой муж, Вишенка, подойдет.

Ксения растерялась:

— А почему…

Не договаривать фразы до конца было ее плохой привычкой. Замахнуться ракеткой для удара и вдруг замереть. Ксения только спросила своего любимого:

— И ты поедешь?

— У меня нет загранпаспорта, — как-то странно задумчиво сказал он. — И работа.

— Ну, работу мы потом поищем другую, — усмехнулась Женя. — А документы — не проблема. Я за все заплачу.

И она действительно за все заплатила. Ксения всегда была так наивна. Она собирала любимого в дорогу, вовсе не думая, что это билет в один конец. Он уехал, но к ней уже не вернулся. Да и их двухкомнатную квартирку вскоре отобрал. Ксения при редких встречах видела перед собой другого человека. Откуда-то появились и жадность, и мелочная расчетливость, и привычки к дорогим вещам, во имя которых он готов был теперь жертвовать всем. Он был тогда словно опоен и опьянен Евгенией. И делал все, как она хотела. Ксения была беременна, и это парализовало ее волю. Ее выворачивало наизнанку в туалете каждые полчаса: от сильного токсикоза или на нервной почве. Она была готова на все, лишь бы это поскорее кончилось — и ненужная теперь беременность, и развод. Без детей разводили быстрее и проще. Ксения думала недолго, быстренько сделала аборт и, получив обратно паспорт с новым штампом и девичью фамилию, подумала, что это навсегда. Она заимела свою собственную комнату в коммуналке, ее бывший муж переехал в отдельную однокомнатную квартиру, мотивируя это тем, что изначально жилплощадь принадлежала ему.