Шейда - Гусейн Джавид

Вдохни, увидишь, как ароматен этот цветок! Какое благовоние! Шейда (понюхав цветок, чуть отступает назад). О-о!.. И все же... Ангел в черном одеянии (подходя еще ближе).

Чувствуешь ли ты? Насколько он желанен, как близок духу твоему! Шейда (еще раз понюхав и постепенно отодвигаясь назад, слабым и дрожащим голосом). Но... Но... (Печально и изнемогающе). Роза!.. Роза!...

Протягивая руку к Розе, падает навзничь. В тот же миг тюремные часы начинают звонить, как церковные колокола. Наступает утро.

Рауф. Пора, Масуд, вставай! Оба быстро одеваются и приводят себя в порядок, Масуд. Надоело уже ложиться и просыпаться... Да смилостивится аллах над Шейдой! Рауф. Не теряй надежды, мой дууг, отчаявшийся-это тот же сатана. Наступит день, и поднимутся эти черные завесы. А поработители, насильники, жадные стяжатели что посеяли, то и пожнут, захлебнутся горьким шербетом мести.

В это время громко и волнующе звучит напоминающая. Марсельезу песня-марш. Оба с крайним изумлением открывают окно и слушают.

МАРШ

Товарищ! Довольно с нас унижений! Достаточно сна, проснись, поднимайся! Уничтожены, сгинули гнет и несчастья! Настало, настало прекрасное время. Долго был угнетен ты. Выпрямись, стойким будь! Правда твоя, товарищ! Будь готов! Правда твоя, ибо труд - твой. Сила - твоя, усердие - твое, рвение - твое!

Рауф. Это же революционный марш, песня революции! О, наконец-то свергнут идол порабощения, уничтожен русский царизм, рассеялись черные тучи. Масуд. Наверное, это еще одна фантазия, еще один сон! Рауф. Послушай, друг, скоро ты и само солнце станешь отрицать, и даже в свое существование перестанешь верить.

Снаружи доносятся громкие голоса.

Муса (резко открывая дверь). Товарищи, сорваны цепи, справедливость восторжествовала! Нам светит солнце счастья, улыбается ангел свободы. Воистину сегодня - светлый праздник для порабощенных и страшный день для угнетателей - день возмездия! (Приближается к Шейде). Шейда!.. Шейда!... (Берет за руку и хочет поднять его, но увидев, что рука холодна и недвижна, изумленно). О, он умер! Шейда, Шейда! (Со слезами обнимает его).

Занавес