Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943 - Хейнц Шрётер

Генерал-лейтенант Паулюс – с августа 1940 года 1-й квартирмейстер Генерального штаба сухопутных войск – по желанию Рейхенау стал командующим его прежней армией. Начальником Генерального штаба стал полковник Гейм.

17 января 1942 года генерал-фельдмаршал фон Рейхенау скончался в Полтаве, благодаря чему ему не пришлось пережить трагический конец своей армии.

Командование группой армий «Юг» принял генерал-фельдмаршал фон Бок. В течение трех месяцев командующие менялись трижды.

В первые месяцы 1942 года Красная армия пыталась разорвать немецкий фронт, однако эти попытки окончились неудачей. Кроме того, благодаря удачным ответным операциям удалось изменить существовавшее тогда угрожающее положение и добиться значительных побед.

Так, во время весеннего сражения в районе Изюма были окружены и разбиты три армии Тимошенко, разорвано окружение немецких войск под Холмом и Демьянском, окружена и измотана армия генерала Власова, защищавшего Москву.

В лице полковника Шмидта 6-я армия приобрела нового начальника Генерального штаба. В июне 1942 года Шмидт стал генерал-майором, в Сталинградском котле получил звание генерал-лейтенанта, а позднее – генерала. Полковник Гейм был произведен в чин генерал-майора и получил 14-ю танковую дивизию. Осенью он принял командование 48-м танковым корпусом. Группа армий «Юг» была разделена на группы армий «А» и «Б».

28 июня началось немецкое наступление. Сначала выступила группа армий «Б» из района Курска и через 8 дней – восточнее Харькова. Спустя десять дней к наступлению перешла группа армий «А».

В течение лета группа армий «А» вместе с 17-й армией и 1-й танковой армией подошла к перевалам Западного и Центрального Кавказа. Командование Красной армии ловко отвело свои войска от немецкого наступления в глубь района, и только под Воронежем советские войска оказали решительное сопротивление. Район Ворошиловграда также был сдан без серьезных боев. 6-я армия сравнительно легко завладела большой излучиной Дона восточнее линии Ростов—Россошь и в сражении северо-западнее Калача окружила и разбила 1-ю танковую армию, а также большую часть 62-й Сибирской армии.

Свыше тысячи танков «Т-34» остались на дороге вдоль Дона.

Кроме того, не следует также забывать и о непрерывных местных тактических боях, проходивших как на юге, так и в районе расположения группы армий «Б». Громадные маршевые броски, лишения и болезни завершают картину сражений тех дней и недель.

В ходе летних операций требование Гитлера захватить Сталинград становилось все более настойчивым.

В распоряжении фюрера под № 45 от 2 июля 1942 года говорилось:

«Захватом Сталинграда планируется блокировать перешеек между Доном и Волгой, а также саму Волгу, после чего подготовить мобильные соединения в районе нижнего течения Волги, которые должны также блокировать Волгу под Астраханью».

Москву взять не удалось, но немецкие войска стояли вплотную у Ленинграда, и теперь должен был пасть город Сталина.

В следующей главе, посвященной операции «Блау», приводится подробное описание ситуации, как ее видел тогдашний руководитель группы «Восток» в оперативном отделе Генерального штаба сухопутных войск подполковник граф Кильманнсэгг.

Решение о проведении операции «Блау» было принято весной, после того как прошли лютые зимние морозы и положение на Восточном фронте окончательно стабилизировалось; повторное мощное наступление русских в районе Харькова, имевшее вначале значительные успехи, в мае не только окончательно провалилось, но и обернулось для русских широкомасштабным поражением. При этом становилось ясно, что, несмотря на запланированное использование мощных сил союзников, управление войсками, похоже, уже не в состоянии начать наступление по всему фронту от Черного до Балтийского моря, как в предыдущем году. Предметом обсуждения оставался тот же самый вопрос, что и в 1941 году, а именно вопрос о крупных сражениях в приграничных районах. Как и с какой целью следовало осуществлять наступление? И вновь решение Гитлера о наступлении касалось южного района России по направлению к Москве в силу изменившейся ситуации и довольно веских на то аргументов.

Удар по Москве предоставлял возможность разбить основные силы русских, которые наверняка держали их наготове для обороны столицы, и не столько потому, что это была столица, сколько из-за чрезвычайной важности данного участка в отношении всего советского транспорта и связи к западу от Урала. Экономическое значение данного района было явно меньше. Решение вопроса о Москве можно было рассматривать как «военное решение», так как солдат, если он мыслит логически, всегда будет думать о том, что разгром основных вражеских сил автоматически принесет ему, может быть не сразу, экономический успех: если вражеские войска уже разбиты или существуют в незначительном количестве, важный с экономической точки зрения район рано или поздно наверняка окажется в его руках, даже если он не участвует непосредственно в боевых действиях по захвату данного района.

Захват Сталинграда и Кавказа, напротив, означал решение вопросов в первую очередь экономического и политического характера, что позволяло надеяться путем разгрома основной промышленной и продовольственной базы противника нанести его военному потенциалу такой удар, что его еще достаточно сильные вооруженные силы, находящиеся на фронте, окажутся бесполезными. В размышлениях Гитлера фигурировали такие ключевые слова, как украинские зерно и скот, уголь и железо Донецка, нефть Кавказа, блокирование Волги, захват Турции и, как конечная цель, выход к Ближнему Востоку, являющемуся источником нефти для английского флота и одновременно перешейком, ведущим в Индию.

Экономически обусловленная стратегия действует более надежно и смертоносно, но медленно, поэтому тот, кто ее использует, должен быть сам экономически сильным, иметь достаточно времени и большую выдержку. Все эти три фактора у Германии отсутствовали, а если и были, то в недостаточной степени. Сила же и превосходство рейха заключались в его военных возможностях, позволявших осуществлять наступление. С материальной и моральной точки зрения Германия была еще настолько сильна, что даже зимний кризис смог парализовать ее оперативные действия лишь на короткое время.

Даже если начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Хадлеру «московское решение» было больше по душе, он считал себя не вправе игнорировать экономический и политический аспекты, и, хотя он и выступил против «южного решения», у него при этом не было каких-либо принципиальных возражений. Вопрос принятия решения был, без сомнения, очень важным и сложным, и оно было принято Гитлером в пользу Сталинграда с последующей перспективой удара по Кавказу.