Гибельный Клинок - Гай Хейли

Это была засада.

Болтеры в спонсонах бесполезно расстреливали боезапас над головами орков, подползавших вплотную. Подобравшись близко, зеленокожие ксеносы бросали магнитные мины. С громким лязгом мины прикрепились еще к двум танкам впереди «Неукротимой Ярости». Заряды взорвались; один танк уцелел, пройдя сквозь огненную вспышку и стреляя из всех орудий, но другому не повезло; еще один «Леман Русс» погиб.

- На корпусе! Один на корпусе! – закричал Керлик.

По броне «Неукротимой Ярости» затопали тяжелые сапоги. Банник отреагировал быстро, одной рукой откинув люк, другой натянув респиратор.

Он оказался в пасти яростной бури. Нос забило, и песок стал царапать горло и легкие еще до того, как маска респиратора прикрепилась на лицо. Орк, выше самого высокого человека, которого когда-либо видел Банник, и мускулистый как парагонский болотный бык, возвышался прямо над ним. В поднятых лапах ксенос сжимал металлический шест, такой тяжелый, что Банник никогда не смог бы поднять его. На шесте, как молот, была прикручена пузатая ракета, украшенная узором в шахматную клетку.

Банник схватился за турельный штурмболтер. Его руки вцепились в холодные металлические рукоятки, колючие от песка, и лейтенант развернул оружие. Мир сжался до точки прямо перед ним – орк и оружие, жизнь и смерть. Буря и бой вокруг исчезли из его восприятия, чувство времени замедлилось до почти остановки. Банник нажал спусковой крючок, отрешенно наблюдая, как болты вылетают из спаренных стволов штурмболтера, и в хвосте каждого болта включается крошечный ракетный двигатель. Один, два, три… Все мимо. Ракета орка неминуемо опускалась.

Четвертый болт поразил орка в ногу. Сенсоры привели в действие заряд мини-ракеты, вошедшей на определенную глубину в бородавчатую плоть орка, полностью оторвав конечность в фонтане крови и мяса. Орк рухнул лицом вниз, его ракета с лязгом упала, не причинив никакого вреда. Монстр взревел, свалившись с корпуса «Неукротимой Ярости», его рев быстро оборвался, когда орк попал под гусеницы.

Банник развернул штурмболтер, расстреливая орков где только возможно.

- Не допускать зеленокожих в центр боевого порядка! – приказал он.

- Сэр, что-то в прицеле! – испуганный голос Патинелло громко звучал в его наушниках. Ради Императора, сэр! Вам лучше спуститься и самому взглянуть. Сэр!

Банник увидел их сквозь пелену песка: сверхтяжелые шагоходы орков. Четырнадцать метров высотой, ощетинившиеся стволами орудий, давившие орков, слишком медленно убиравшихся с их пути.

Как и все машины орков, они были топорны и уродливы, похожи на карикатуры чудовищно толстых орков, с раздутыми утробами, изготовленными из небрежно склепанных зазубренных бронеплит, и раскрашены в кричащие красно-желтые цвета или аляповатый камуфляж. Грубо сделанные, но смертоносные, и семь из них шли прямо на левый эшелон имперского наступления. Строй «Леман Руссов» приближался к ним почти вслепую.

- Строй… стоп! – послышался среди помех голос Мэллианта. – Строй…

Голос капитана прервался, когда гигантские шагоходы орков открыли огонь, тяжелые орудия в их могучих руках посылали снаряды в самый центр имперского боевого порядка.

- Мэллиант? Капитан Мэллиант? Прием! – закричал Банник. Бесполезно.

- Лейтенант Верланник? – попытался вызвать он заместителя командира. И тут никто не отвечал. Значит, командовать обескровленной ротой остался он.

Имперский боевой порядок начал разваливаться, эскадроны танков дали задний ход, отчаянно пытаясь избежать встречи с шагоходами. Танковые пушки изрыгали огнь и дым, башни вращались, отслеживая цели. Снаряды с яростным грохотом разрывались на толстой броне орочьих машин, но шагоходы не замедлили движение.

- Всем эскадронам! Это лейтенант Банник! Я вступаю в командование! Задний ход! Задний ход! Восстановить строй! Построиться в линию! Сосредоточить огонь… - он сверился с тактическим дисплеем, отметив шагоход с предположительно самыми тяжелыми орудиями… – по координатам девять-пять-ноль!

Услышав его голос, рота начала проявлять некое подобие порядка, сформировав оборонительный строй. В составе роты осталось не более шести танков. Банник прищурился. Вторая рота, казалось, делала то же самое, танки медленно двигались задним ходом, упорно отстреливаясь.

Банник приказал по микрофону внутренней связи:

- Патинелло, целиться…

Он не успел закончить приказ. Трехствольная пушка ярко-желтого шагохода полыхнула огнем. Спустя секунду весь мир вокруг Банника стал белым, содрогаясь от шума.

Банник почувствовал, как падает, а потом уже не чувствовал ничего.

«ОРКИ-ОРКИ-ОРКИ, и мы лучшие в галактике!

Но мы еще лучше, мы лучше, чем лучшие из лучших. Мы – Кровавые Топоры, горковее чем Горк, и морковее, чем кто угодно! Мы сильны и мы умны! Мы разорвем вас на куски, чик-чик! Круче, чем Гоффы, и хитрее, чем Смерточерепа! Мы сильны и смертоносны, но и хитры тоже…»

Трансляция сообщения от Архискарлорда «генерала» Гратцдакки Вар Мекдакки перед вторжением на Калидар.

Варп

9189267.М41 [формально]

Эмоции всех на корабле были наэлектризованы, полны предчувствий. Двухлетний полет к Калидару был почти завершен, и сны становились все хуже – Банник не спал нормально уже несколько дней. Рука лейтенанта Каллигена, опустившаяся на его плечо, стала неприятным сюрпризом.

- Я так и думал, что найду тебя здесь, - сказал Каллиген, вглядываясь во тьму церкви №42, самой большой церкви Экклезиархии на борту транспортной баржи. Статуя Императора в доспехах, в три раза выше человеческого роста, смотрела на ряды скамей, окруженная меньшими скульптурами святых-покровителей Гвардии и Флота. Чем ближе подходило время выхода из варпа, тем больше прибавлялось в церкви народу с каждым днем, и сейчас хоры священников непрерывно проводили песнопения, моля Императора о безопасном переходе через варп.

- Тише ты! – прошептал Банник. Каноник баржи обходил ряды скамей, и его взор был почти так же суров, как у статуи Императора. – Может человек спокойно помолиться?

- Ты и так слишком много молишься, - Каллиген присел на скамью, у которой стоял на коленях Банник. Но, по крайней мере, он немного сбавил громкость и сотворил знамение аквилы, в парагонском стиле – через лоб. – А я помню времена, когда ты совсем не считал нужным молиться.

- Времена меняются. И люди тоже меняются.

- Возможно, - кивнул Каллиген. – Пошли со мной. Я кое-что тебе покажу.

- Оставь меня в покое.

- Тебе понравится, обещаю.

- Я не закончил молиться.

Лицо Каллигена на секунду потеряло свою вечную ухмылку.

- Да кончай уже – молитвы ничего не изменят, Коларон.

- Я так не считаю.

Каллиген почесал голову.

- Что сделано, то сделано. «Герои Империума! Время для слов прошло! Пора жить ради битв!» - Каллиген изобразил сильный акцент их полкового командира, полковника Шоланы, не парагонца, как и большинство старших офицеров в новом полку.

- Да что ты знаешь об этом, - сказал Банник.

- Я знаю, что ты был идиотом, если завербовался в Гвардию. Ты мог бы остаться дома, толстеть и богатеть, а не бегать туда-сюда по этому склепу, пока снаружи до нас пытается добраться Император знает что, - Каллиген содрогнулся. – Это здорово пугает меня. Сейчас, насколько я знаю, ты свободен, - Каллиген встал и поклонился Повелителю Человечества. – Мне нужно отнести кое-какие приказы на транспортную палубу. И поверь мне, ты захочешь увидеть то, что есть там, куда я иду. Надо только немного пройтись.

- Время до начала ритуала перехода в реальное пространство – шесть тысяч циклов, - объявил голос из динамиков, раздаваясь по всей транспортной барже, на механически правильном Высоком Готике с флотским акцентом, пересыпанным незнакомыми словами. – Всему личному составу готовиться к переходу. Для экипажа баржи по приказу капитана Альмазена свободное время сокращается с тридцати до десяти минут в день. Задействованы протоколы ускоренной подготовки к переходу «Альфа-10». Только глупец пренебрегает своим долгом, ибо Император знает все.

Объявление закончилось металлическим шипением.

- Это что, пять дней? – шепотом спросил Каллиген, его лицо казалось налитым кровью из-за красного освещения коридора.

- Ты безнадежен! Два дня и четыре с половиной часа плюс-минус несколько минут.

- Да ладно! Честно говоря, Кол, я не слышал, чтобы этой системой «тысяч циклов» пользовался кто-то еще кроме басдаковых бюрократов. Это и еще Ночь Зеро… ох, - он поморщился, разглядев, куда чуть не наступил ногой. Банник не отреагировал.

- Во имя любви всех святых… Мой клан, твоя приемная семья, использует эту систему на наших мануфакторумах,- сказал Банник. – Это радует «басдаковых бюрократов». И если бы ты тратил больше времени на изучение дела своей семьи, и меньше – на выпивку и девок, она не казалась бы тебе такой непонятной.