Просто командировка - Валерий Горбань

Жаль ее. А своих не жаль? Что здесь в девяносто третьем-девяносто четвертом творилось! Взять ту девчонку, что к нам в комендатуру приходила. Родители ее в один день исчезли, а два брата - полицая дудаевских в тот же вечер в их квартиру заселились. Ей сказали: "Живи в кладовке, служить нам будешь". Что они, да дружки их, с несчастной вытворяли. С тринадцатилетней! Рассказывала, как робот. Даже плакать уже разучилась. Сколько их, таких палачей было?

Но ведь не все. И не большинство даже. А оппозиция здесь какая была! Тысячи против Дудаева поднялись. Сами гибли, семьи теряли. Чеченский ОМОН, СОБР, гантамировцы, завгаевцы, милиция Урус-Мартана... А мы всех - под одни бомбы, под "Грады" и "Ураганы". Вместо того, чтобы плечом к плечу выродков уголовных и фанатиков оголтелых давить, общим горем нацию сплотили, да против себя развернули. Сам-то себе признайся, брат Женька, как бы ты, к примеру, на месте этого сыщика поступил? Ну, то-то!

Так что же делать?! Что делать, брат Женька? Как друга от врага отличить? Как Родину защитить, честь свою не замарав и с бандитами в кровожадности не сравнявшись?

Башка трещит от проклятых мыслей. Душа, и без того страшным приключением измотанная, ноет, как нарыв. Водки, что ли, еще выпить. Не поможет... Как приехали, чуть не по бутылке на брата выпили, а трезвее трезвых. Только еще муторней стало. Где гитара моя?

x x x

Женька в руки гитару взял.

Все в душе - кувырком. В голове - кувырком.

Водка не помогает. Только одно средство есть, только одно сейчас спасет: пальцы левой - на гриф, пальцы правой - на струны. "Только грифу дано пальцев вытерпеть бунт!" Женька и раньше Розенбаума любил. А теперь...

Поет Женька. Голос его высокий по этажам бывшего детского садика, разрывами опаленного, пулями исклеванного, мечется.

Нарисуйте мне дом,

Да такой, чтобы жил,

Да такой, где бы жить не мешали,

Где, устав от боев, снова силы копил,

И в котором никто,

И в котором никто никогда бы меня не ужалил!

x x x

Уехали сегодня собрята, укатили. Их после истории этой с пленом глупым и освобождением невероятным с неделю по разным инстанциям потаскали. А потом решили, от греха подальше, заменить, домой отправить. И правильно. Они жизнь свою, по сути, выменяли на обещание в этой войне больше не участвовать. Пусть впрямую и не клялись, но у каждого над душой это молчаливое обязательство дамокловым мечом висит. Все. Не воины они больше. Не бойцы.

Другие собровцы на замену им пришли, из Башкирии. Командир у них огромный, на медведя похож. С виду - неуклюжий, косолапый, а начнет двигаться - залюбуешься: мягко, ловко, неуловимо. Чемпион республики по национальной борьбе. Кличка у него - Гранатомет. У других в подсумках по десятку выстрелов к подствольнику висит. А у этого - десяток "лимонок". Парни его говорят, что он эти гранаты на такое расстояние швыряет, что они прямо над головами у чехов, как шрапнель, рвутся.

Нормальные ребята. Без спецовских закидонов, битые уже, обстрелянные. Будем дружить.

А все равно осадок на душе нехороший от замены этой.

Но жизнь - как тельняшка омоновская, черно-бело-полосатая. Не успел хреновую новость переварить, и вот тебе сюрприз радостный!

По связи передали, что Змею из первой комендатуры подарок от старых друзей везут. А подарочек-то на двух ногах оказался. Ленька, брат саратовский, собственной персоной. Стоит, лыбится, довольный своим розыгрышем. Ай, дружище, ай, молодец! А Змей еще сомневался: когда из ГУОШа позавчера выезжали, у КПП больно уж похожий мужик стоял, с какими-то ребятами, по виду кавказцами, обнимался. Останавливаться некогда было, но еще подумал: он не он? Знакомы-то были только по переговорам в эфире, да нескольким коротким встречам в ГУОШе. Но что это были за встречи!

В первую командировку повадились духи по ночам внезапно из подствольников комендатуру обстреливать. Потом настолько обнаглели, что пару раз и днем обстреляли. За зданием старого общежития пристроятся и бьют навесом. И никак их не достать. К тому же, за спиной у них - жилой сектор в метрах в пятидесяти. Ни из подствольников ответить, ни, тем более, из миномета окучить. Не дай Бог - перелет, мирные пострадают. Делегации, комиссии, разборки...

С добрый десяток ребят из комендатуры в госпитальные пижамы, да в цинковые рубашки эта группа завернула. Омоновцев-то серьезно ни разу не цапнуло, но при такой постановке дела - это только вопрос времени.

И тут, вдруг, после очередного совещания, во дворе ГУОШа подходит к Змею это чудо. Широкоплечий в животе, рожа чисто русская: добродушная, кровь с молоком. Командир сводного! Такому в колхозной бухгалтерии в нарукавниках сидеть, а еще лучше - пивом торговать, впишется в картинку. Но обманчива внешность, обманчива. Судя по тому, как бойцы при появлении командира подтянулись - в авторитете братишка. А в Чечне авторитет дешевыми трюками не заработаешь. Мужиком быть нужно.

- Ну ты чего молчишь, не задолбили они тебя еще?

- Кто они?

- Кто-кто? Кто тебя каждый вечер из-за общаги окучивает?

- Есть такое дело. Достали, гады, вконец!

- А мой снайпер у нас в первой комендатуре, на крыше точку нашел, с которой их любимый пятачок, как на ладони, видать.

- Да ты что! А чего не перестреляли сволочей? Я бы вам не стол - поляну целую накрыл!

- Они же не стоят, как мишени, а маскируются, поштучно не выбьешь. Да и далековато, почти километр, с ночником надежно не достанешь. Мы уже АГС и пулемет на крышу затащили. Вчера не успели, давай сегодня их в два смычка дернем. Они, кстати, потом не в жилой сектор уходят, а в зеленку, к дачам, по лэповской просеке. Ты туда со своих постов свободно достанешь. Поехали ко мне, я тебе все и живьем, и на карте покажу.

Ох, и дали духам просраться в ту ночь. Сначала Ленькины хлопцы их из АГСа, как в тире раздолбили: для этого аппарата километр - не расстояние. А потом - разрывами и трассерами от пулемета, как фейерверком, весь их путь освещали до того места, где бандюков неуемных змеевский АГС и три пулемета мстительных встретили. А Ленька по рации огонь корректировал.

Никто не знает, сколько духи своих трупов в уплату за братишек из комендатуры оставили. Местные, чуть свет, всех прибрали. Но заткнулись они почти на неделю. То ли до подхода новой бандешки, то ли пока старая раны зализывала, да от встрепки отходила. А Змею из той командировки, тьфу-тьфу-тьфу, так и не пришлось в родной город ни один "груз двести" вести.

Разве забудешь такое, разве за это, чем-нибудь когда-нибудь расплатишься! Вот и бойцы, только узнали, кто приехал - в командирский кубрик деликатесов натащили. Старшина отряда, по кличке Мамочка, скромно глазки потупя, две бутылки марочного коньяку дагестанского занес...