Чудеса в Дедморозовке - Андрей Усачев

— Прямо не знаю, что с ними делать. Весь хор портят, — пожаловалась она дедушке. — Может, мне их на каком-нибудь инструменте научить играть? Например, на ложках…

— Отличная мысль, — поддержал внучку дед Мороз. — А ещё лучше — организовать оркестр!

В тот же день дед уехал в город и привёз полные сани инструментов: и трубы, и флейты, и саксофон, и гитару, и аккордеон, и даже арфу.

Снеговики быстро разобрали инструменты. Толстый Варежкин ухватил тубу:

— Солидный инструмент! Если как следует дунуть, все вороны с деревьев попадают! — важно заявил он, поглядывая на Берёзкину с Косичкиной, которые выбрали себе флейты.

Мерзлякину досталась гитара, Кастрюльникову — балалайка.

Морковкин хотел научиться играть на каком-нибудь необычном инструменте. Но пока он метался, не зная, что выбрать, остались только деревянные ложки.

— Давай меняться, — предложил он Пряжкину, который повесил себе на грудь барабан. — Я тоже хочу быть барабанщиком.

— А ты ложками — по пустым собачьим мискам.

Морковкин обиделся:

— Сам барабань по собачьим мискам, а я что-нибудь поинтереснее придумаю!

Снеговичок решил, что ударная установка интереснее барабана. И когда на следующий день началось прослушивание, стал барабанить своими ложками по головам Ведёркина, Котелкова и Чугункова: бум-бум, бряк-бряк, дзынь-дзынь-бум…

— Ты чего, совсем ошалел? — закричал Ведёркин и бросился на обидчика.

Снеговиков с трудом разняли.

— Ну, мяузыканты! — мяукнул Пушок. — Смотрите, Ведёркин свою трубу погнул!

— Это не труба, а валторна, — уточнил Дед Мороз. — Но драться всё равно не стоит.

Места для двадцати учеников с инструментами в школе было мало. И деду пришлось переоборудовать один из сараев под музыкальный класс.

Снеговики думали, что сразу начнут играть. Но вместо этого Снегурочка стала обучать их нотной грамоте.

— До-ре-ми-фа-соль-ля-си. Сколько получается нот в гамме?

— Шесть, — поднял руку Чугунков.

— Как — шесть?

— До, ре, ми, фасоль, ля, си. Шесть.

— Фасоль — это овощ, — объяснила учительница. — А ноты — отдельно.

— Ну, если ноты отдельно, тогда получается пять!

Ученики освоили ноты быстро. А вот научиться играть оказалось совсем непросто. Когда после уроков снеговики собирались в музыкальном классе, собаки сбегали на другой конец деревни. А Пушок попросил Снегурочку сшить ему шапку с двойными ушами.

— Не могу слышать этой котофонии, — жаловался он.

Лесник Петрович, заехавший в Дедморозовку, поинтересовался у деда:

— У тебя бензопила несмазанная?

— Нет, — покачал головой дедушка. — Это Уголькова на скрипке учится.

Дед Мороз очень гордился достижениями внуков:

— В музыкальной школе этому семь лет учат, а здесь Шапочкина за неделю гамму на виолончели освоила… Скоро у нас в Дедморозовке будет свой оркестр!

И правда, снеговики занимались с усердием. Даже Кастрюльников, несмотря на отсутствие слуха, довольно ловко бренчал на трёх аккордах.

Один Морковкин не желал осваивать ложки. И так как занятия в музыкальном классе считались необязательными, убегал играть с собаками.

— Если тебе не нравятся ложки, можешь поменять их на губную гармошку, — предложила ему Снегурочка. Но Морковкин гордо отказался.

Как-то вечером Дед Мороз вышел из мастерской и услышал неподалёку странные звуки:

Тинь-динь, тинь-динь, пинь-тинь-динь…

Как будто кто-то звонил в маленькие хрустальные колокольчики.

Дедушка заглянул за угол и увидел Морковкина. Тот стучал ложками по сосулькам, свисавшим с крыши. Сосульки были разной длины. И выходило что-то вроде мелодии «Чижик-пыжик».

— Красиво, — сказал дед. — Сам придумал?

— Угу, — буркнул Морковкин.

— Похоже на ксилофон.

— А что такое ксилофон?

— Это такой ударный инструмент, только у него не сосульки, а деревяшки. Но у тебя звук лучше.

— Правда? — обрадовался Морковкин.

— Правда. К тому же инструмент оригинальный. Такого ни в одном оркестре нет, — сказал Дед Мороз. — Надо бы ему название придумать.

— Сосулькофон, — немного подумав, предложил Морковкин.

— Хорошее название.

— Жаль, его с крыши не снимешь.

— И не надо. Завтра приходи на занятия. Получишь фирменный сосулькофон. Моей ручной работы.

Дед Мороз до ночи возился в мастерской, придумывая конструкцию, наращивая и укорачивая сосульки.

На следующий день снеговики пришли на занятия и ахнули, увидев диковинный инструмент, стоявший посреди класса:

— Что это?

— Сосулькофон, уникальный зимний инструмент, — сказал Дед Мороз. — Сейчас его изобретатель Морковкин продемонстрирует, как он звучит.

Морковкин продемонстрировал «Чижика-пыжика».

— Здорово придумал, — сказал Чайников. — А можно мне попробовать?

Поиграть на новом инструменте захотелось и другим.

— Только аккуратно. Вещь хрупкая… Это вам не барабан! — сказал Морковкин и со значением посмотрел на Пряжкина.

По одному снеговики играли вроде неплохо. Но когда состоялась сводная репетиция оркестра, каждый стал дуть в свою дуду, кто-то забыл ноты… В результате все сбились с ритма, и вышла — по замечанию Пушка — «настоящая котофония».

Дедушка серьёзно огорчился.

— Не получается у нас оркестр, — сказал он внучке, когда репетиция закончилась.

Снегурочка поникла, как плакучая берёзка:

— Ты же сам говорил: в музыкальной школе семь лет учатся и ещё пять — в училище… А они всего месяц играют. Чудес не бывает!

Дед Мороз аж подскочил:

— Ты что говоришь?! Слышал бы кто-нибудь! Внучка Деда Мороза говорит, что чудес не бывает?!

— Извини, дедушка, — сказала Снегурочка. — Я неправильно выразилась…

Но Дед Мороз не мог успокоиться.

— Чудес не бывает?! Да они через неделю будут играть, как большой симфонический оркестр, как виртуозы Москвы, нет, — задумался он, — как виртуозы Севера!

Снегурочка спорить с дедом не стала. А вот Пушок при упоминании о виртуозах Севера фыркнул:

— Через неделю? May! Могу поспорить на полтора килограмма рыбы путассу…

— Мышиный хвост тебе, а не путассу! Что ты понимаешь в музыке?! — высунулся из бороды Деда Мороза Снегирёк.

Вы спросите, откуда в бороде деда взялся Снегирёк?

Эта маленькая птичка с красной грудкой появилась после Нового года. Однажды Дед Мороз проснулся и увидел перед собой снегиря. Тот лихо скакал по бороде и что-то клевал.

— Ты что это делаешь? — удивился дед.

— Обедаю, — не смутившись, ответил Снегирёк. — Знаешь, сколько крошек у тебя в бороде?

— Сколько?

— Ещё и на ужин хватит.

Так Снегирёк остался до ужина, а на ужин была клюква в сахаре, поэтому он попросил разрешения заночевать в бороде. А потом и вовсе решил свить гнездо.

Снегурочке это не очень понравилось:

— У тебя борода, дедушка, растрёпанная, как старый веник!

Но Дед Мороз сказал:

— Пускай остаётся, если нравится… Только не вздумай завести семью и выводить птенцов, иначе переселю в скворечник! — пригрозил он.

Так Снегирёк и остался жить в бороде. Коту, как и хозяйке, Снегирёк тоже не нравился, а может быть, Пушок просто ревновал.

— Нахлебник! — кричал он.

— А ты мышей не ловишь! — отвечал Снегирёк.

Спор Пушка с Дедом Морозом насчёт виртуозов Севера сильно возмутил снегиря.

— Ты даже «чижика-пыжика» просвистеть не можешь, — сказал он коту. — И вообще, какое отношение ты имеешь к музыке?

— Имею, — прищурился Пушок. — Насчёт чижика не помню. А двух Соловьёв я съел!

Весь вечер Дед Мороз ломал голову, соображая, как научить двадцать учеников играть дружно и слаженно. Снегурочка и так делала, что могла: снеговики и ноты выучили, и сольфеджио. Может быть, раздумывал он, пригласить в Дедморозовку профессора из консерватории или известного дирижёра? Должен же быть какой-нибудь новый педагогический метод…

Снегирёк прыгал по разложенным на столе нотам, клевал насыпанные ему семечки и что-то время от времени насвистывал. И тут Деда Мороза осенило:

— Ты ноты знаешь?

— Зачем? — удивился Снегирёк. — Я любую мелодию и так, если надо, могу насвистеть! У всех птиц абсолютный слух.

— У меня появилась идея, — подмигнул ему Дед Мороз. — Но это пока тайна!

На рассвете сова Гага оповестила всех окрестных птиц, что у Деда Мороза есть к ним важное дело. А сам дедушка погрузил на санки мешок семечек, садовые грабли и корыто с золой и отправился в лес. Деревенские голуби, синицы, сороки устремились за ним. Что они там делали — неизвестно, но живший на конюшне воробей Чирикин хвастался вечером лошадям, что теперь он может щёлкать ноты, как семечки.