Шелк для истинной леди - Эмилия Остен

Пол, не отвлекаясь от бумаг, поинтересовался:

– Как спал, Стенли?

– Отлично. А ты?

– Я совсем не ложился.

– Вредно.

– Вредно много спать. От этого тяжелая голова, мешки под глазами и общая слабость. Развлечения и увеселения продлевают жизнь.

Буден пожал плечами:

– Я предпочитаю соблюдать меру, иначе я умру молодым, не успев насладиться жизнью.

Такие ежеутренние пререкания вошли у партнеров в привычку. Успех в бизнесе и власть над женскими умами и кошельками по-разному подействовали на них. Пол всегда относился к женщинам с преувеличенным восторгом, преклонялся перед ними, льстил им и постоянно поддавался новым увлечениям, что было своего рода рекламой для «Все для леди». Спенсер словно ласкал и нежил всех женщин Бостона одновременно, не отдавая предпочтения никому конкретно, одаряя всех одинаково, одурманивая и держа в своей власти.

– Вчера я сопровождал миссис Сюзан Фишер, так что можно сказать, что я занимался делами, а не удовольствиями, – сообщил Спенсер, отложив последний документ.

– И вы провели с ней всю ночь? – иронично уточнил Стенли.

– Что ты, она же порядочная вдова и истинная леди. Потом я ужинал с Маргарет, примой из «Тафтс». Глупа, но чертовски забавна.

Буден остановился у стены-окна и окинул взглядом площадь, постепенно наполняющуюся народом.

– А ведь они отомстят тебе, Пол. Когда-нибудь отомстят.

– О чем это ты?

– О женщинах.

Буден, в отличие от Пола, с возрастом превратился в женоненавистника. Он встречался с женщинами, но они занимали в его жизни слишком мало места. В бизнесе он ограничивался тем, что играл на страстях покупательниц, однако глубоко презирал их за легкомыслие и податливость.

Спенсер рассмеялся.

– Знаешь, друг мой, – в голосе его звучал цинизм, который он никогда не показывал женщинам, – я осознаю свои возможности и пределы своих сил. Я просто выкачаю из дам все их деньги, выжму их и выброшу.

– Нет, Пол. Они хитрые. И они отомстят. Найдется одна, которая отомстит за всех. Берегись.

– Ну оставь, Стенли. Ты слишком осторожен. Мир покоряется не безупречным и осторожным, а отдается очарованию порока, дерзновенному поцелую.

Именно таким, дерзким, полным фантазии и блеска, Пол Спенсер был и в бизнесе. Не единожды торговый дом «Все для леди» ставил на кон весь свой капитал, но всякий раз лишь удваивал, а то и утраивал состояние. Спенсер бросался в спекуляции и проекты с таким блеском и натиском, что все вокруг замирали. Но всякий раз он выходил победителем. Гений – или просто везунчик? Сейчас как раз был тот момент, когда торговый дом мог рухнуть и рассыпаться в прах. Вся наличность, все средства, все до единого цента было вложено в грядущую летнюю ярмарку. Снова Спенсера ждал или феерический взлет – или полный крах. По-другому он не умел.

– Я намереваюсь начать расширение магазина немедленно, чтобы закончить все к летней ярмарке. – Пол протянул Будену папку, которую только что просмотрел. – И в этом мне поможет Сюзан.

Стенли удалился в свой кабинет, чтобы изучить документы, а Пол решил, что стоит все же немного поспать, хотя бы пару часов. Заперев дверь, он устроился на диване, даже не сняв фрака.

Элиза быстро дошла до распахнутых дверей «Все для леди», но тут ее охватила какая-то невыразимая робость. Ведь там, в магазине, работает Пол Спенсер. Она может с ним встретиться, столкнуться лицом к лицу – и он узнает «малютку Элли». Элиза не знала, надеется ли она на эту встречу или страшится ее. Но выбора все равно не было. Ей нужна работа, нужна как воздух.

Несколько раз глубоко вздохнув, девушка вошла в магазин и в то же мгновение оказалась в сказке. Первый этаж ротонды был превращен в роскошную восточную гостиную. Элиза достаточно хорошо ориентировалась в торговом бизнесе, чтобы оценить размах и беспрецедентность замысла. Такие редкостные ковры продавались исключительно у антикваров и стоили очень дорого. Здесь же их было столько, что хватило бы на весь Бостон, причем цены значились невероятно низкие. Элиза сообразила, что хозяин «Все для леди» закупил их крупной партией где-то на Востоке, что позволило держать столь привлекательные цены. Но все равно ковры продавались практически по себестоимости. Цель этой поразительной выставки была не в продаже ковров как таковой, а в привлечении в магазин новых покупательниц – ценителей искусства и редкостей. Потолок был затянут смирнскими коврами, стены задрапированы ярким шелком, колонны обернуты узкими коврами из Тегерана, а на полу раскинулся невероятной красоты курдистанский ковер с затейливой вязью золотого и алого на нежно-голубом фоне. Повсюду были расставлены столики и скамейки из Персии, медные кувшины, лампы, серебряные блюда и вазы завершали ансамбль. Элиза замерла, восхищаясь не столько красотой удивительной гостиной, сколько гением художника, сотворившего все это.

За спиной кто-то хихикнул, возвращая девушку к действительности.

Глава 5

За спиной Элизы стояли два молодых человека и о чем-то шептались, поглядывая в ее сторону. Смутившись, девушка быстро пересекла ротонду, стремясь уйти от нахальных взглядов. Она оказалась в отделе белья. Все сокровенное, что в обычной жизни прячут от взоров, здесь было выставлено в длинной анфиладе. Корсеты и турнюры занимали целый зал, дальше разместились другие изящные детали интимного дамского туалета. Отдел выглядел так, будто толпа юных красавиц прошла здесь, постепенно раздеваясь. Тонкое белье, воротнички, жабо… Кофточки, лифчики, неглиже, утренние капоты, пеньюары – все это пеной выплескивалось на прилавки, навевая мысли о томных потягиваниях рано поутру после безумной страстной ночи. Элиза покраснела и поспешила пройти дальше. Этот открытый для всеобщего обозрения альков, со всей его интимной роскошью, казался олицетворением утонченного разврата. Все эти предметы из батиста, перкаля, атласа и хлопка, вышедшие из рук белошвейки, пока что были мертвы, но скоро они приобщатся к жизни тела, наполнятся теплыми благоуханными ароматами, прильнут к нежной коже, их ослепительная белизна на фоне матовой бархатистости будет сводить мужчин с ума.

Элиза не могла так ясно осознать, что чувствует, но эта выставленная на обозрение, словно опороченная интимность и чистота, в то же время лишенная присущего белью соблазна, взволновала ее. Собравшись с мыслями, Элиза осмотрелась вокруг и увидела девушку, раскладывающую на полках нижние сорочки.

– Простите, вы не подскажете мне, как пройти в отдел готового платья? – обратилась к приказчице Элиза.

– Это на втором этаже, в правом крыле. Поднимитесь по лестнице вон там, за колонной, и идите прямо.