Одна лошадиная сила - Ирина Стрелкова

Но кто же все-таки пробился сюда недавно? Да еще на легковой? Володя не верил своим глазам: свежий четкий след автомобильных шин лег вдоль улицы, изничтожив колею загадочной телеги. Уж не приезжал ли кто-то опять с новыми мерами против последних жительниц деревушки? Володя прибавил шагу. Подойдя ближе к избе дебринской Анютки, он услышал громкий мужской голос. Так и есть! Новое гонение! Володя наклонился к окошку. В глаза ударило голубое сияние. «Телевизор! Как я сразу не догадался! Старухи изловчились добыть телевизор, работающий на батарейках! Чихали они теперь на отсутствие электричества!..» По голосу ведущего Володя узнал, что подружки смотрят популярную передачу «Очевидное — невероятное». Однако как неприятен голос современного всезнайки, когда он звучит не в комнате с удобными креслами, а на природе, в лесу…

Володя потопал сапогами на крыльце, чтобы предупредить хозяйку, и вошел. Увы! Там, где исправно работает телевизор, уже нет места человеческому общению! «Вам привет от тети Дены». — «И ей от меня поклон». Вот и вся беседа! Володя видел, что старухи страдают от того, что не могут поговорить с гостем. Не так-то много к ним забредало гостей! Однако никаких нету сил оторваться от голубого экрана, прилепил он их к себе, как клейкая бумага. Володя поспешил ретироваться, чтобы не доставлять старухам страдание.

С крыльца избы дебринской Анютки Володя заметил, что напротив в церкви настежь распахнуты двери. По степени разрушения эта церковь XX века далеко опередила самые древние в окрестностях памятники архитектуры. Ее построил накануне революции богатый лесопромышленник, намеревавшийся прочно обосноваться в Дебри. Причем не удержался и своровал даже на собственном богоугодном деянии. Кирпич и железо купил самого низкого качества, иконы приобрел оптом и за гроши. Вскоре после закрытия церкви купол рухнул и разнес в щепы иконостас, дожди размочили стены, и с них поотлетала штукатурка.

Войдя в церковь, Володя зябко поежился. Несмотря на открытое небо над головой, тут стоял могильный хлад. Под ногами хрустели щепки, крошилась штукатурка, возле амвона чернел след костра. Красть тут уже давно было нечего. Но кто-то все же хаживал через груды мусора к узкому ходу на колокольню. Володя поставил пестерь и полез вверх по искрошившимся кирпичным ступеням. Вокруг колокольни метались стрижи. Володя увидел обрывок цепи на железной балке, ухватился и опасливо глянул вниз — высоты он боялся. Перед глазами все поплыло, закружилось, но Володя не отступил. Наконец картина внизу прояснилась. Деревня выглядела с высоты еще более заброшенной, крыши зияли черными провалами, кустарник и бурьян казались непроходимыми. Ну а как там избы трех подружек? Тоже с прохудившимися крышами…

Зато огороды за избами!.. Володя присвистнул от удивления. Уж он-то знал, что такое вскопать, посадить, прополоть, окучить. А тут у каждой соток по шесть. И картошка, и капуста, и морковь, и лук. Неужели сами со всем управляются? И тут Володе бросилось в глаза что-то блескучее. Прозрачная пленка. Ею прикрыт здоровенный стог сена за скотным двором заброшенной усадьбы. «Однако, — подумал Володя, — как укромно поставлен стог. С улицы не углядишь, только сверху. Похоже, что, кроме трех старух, тут появился еще кто-то. Ну и хорошо. Крепче будут держаться».

Через час с полным доверху пестерем Володя вышел к шоссе неподалеку от Медвежьего оврага. Обычай грибников требовал пересортировки дневной добычи. Володя откладывал в сторону грибы с наиболее ярко выраженным характером. «Сущность всякой красоты в соответствии своему назначению», — утверждает Джакомо Леопарди. Грибы должны смотреться не как натюрморт, не как фрукты на блюде, а как живая жизнь леса. Он выложил сверху лучшие грибы, добавил в качестве последнего штриха веточку дуба с тройкой желудей и отошел полюбоваться. Кажется, удалось!

Возле моста через Медвежий овраг на обочине маячила унылая фигура в нейлоновой желтой куртке с капюшоном. Поза выдавала долгие и безнадежные попытки перехватить машину. Но кто же нынче ездит пустой! Володя прикинул, что можно встать за поворотом и опередить желтого, но тут же отогнал неблагородную мысль.

На хруст Володиных шагов из желтого нейлона высунулась черная борода.

— А-а… Мыслитель! Привет!

Толя, верный оруженосец босса Юры. Встреча с ним не могла доставить Володе никакой радости. В памяти тотчас всплыли досадные промахи первого расследования, ошибка с двумя копиями «Девушки в турецкой шали».

— Рад тебя видеть! — Толя держался как закадычный приятель, начисто забыл издевательский спектакль, подстроенный Володе боссом Юрой. — Да брось ты пыжиться! Перед тобой человек в несчастье!

Володя смягчился и выслушал горестный рассказ. Приличные интеллигентные люди проводят трудовой отпуск на лоне природы. Разбили палатки, удят рыбу, собирают грибы, все тихо, мирно. И что же? Сегодня утром просыпаются и видят — у «Жигулей» продырявлены все четыре шины, «Жигули» сидят осями на земле. Кто? Зачем? Как подкрался? Ведь с интеллигентами прибыл на отдых Ральф, московская знаменитость, золотой медалист, он щенком стоил пятьсот рублей… Впору думать, что шины пропорол леший или какая-нибудь лесная кикимора.

— Или кто-то из своих, — заметил Володя.

— Да ты что! Интеллигентные люди. Все чисты как стеклышко, народ проверенный.

Володя хотел спросить, на чем проверенный, но промолчал.

— Слушай! — Толя состроил жалобную мину. — Я им нахвалил ваши места. И теперь вроде бы я во всем виноват, мне и шины чинить. А ты думаешь, легко в лесных условиях размонтировать, вулканизировать?.. Говорят, у вас в городе частник есть, мастер на все руки. Ты, случайно, адреса не знаешь?

Володя поколебался, но все же назвал Толе адрес тети Дены. Впрочем, в Путятине первый же встречный направил бы Толю именно туда, к неблагодарному родственнику тети Дены. Мимо них изредка проносились битком набитые «Жигули», «Москвичи» и «Запорожцы». Виктор Фомин, узнав Володю, притормозил — «Как-нибудь потеснимся!» — но Володя не мог уехать, бросив несчастного Толю на произвол судьбы.

Не скоро они дождались в этот субботний день идущего в город грузовика. Выбежали на асфальт, замахали руками. Тяжелый голубой ЗИЛ на полном ходу пролетел мимо. И вдруг остановился, дал задний ход.

— Я тебя не сразу узнал! — Из кабины выскочил улыбающийся Куприянов. — Как жизнь молодая? Нога не болит? — Он вытащил из кармана куртки какие-то бумажки. — А я в колхоз ездил. Мы им в порядке шефства движок отремонтировали, вот отвез… Проверь, документы в порядке. А то ты еще подумаешь…

Володя покраснел.

— Вы совершенно напрасно. Я ничего не думаю. То есть не думаю ничего плохого. Я только подумал, что, может, вы согласитесь помочь…

Толя его перебил и стал сам рассказывать о проколотых шинах.

— Лошадники! Больше некому! — Куприянов в сердцах выругался. — Поймать бы да крапивой по голому заду. Хулиганы! Я их вчера вечером согнал с шоссе. Скачут по асфальту как бешеные. Вот здесь где-то и согнал, перед мостом. Совести нет. Лошади за день уработались, им отдых положен…

— А верно! — заметил Толя. — Вечером какие-то ребята возле нас околачивались. С лошадьми.

Володя уже слышал мельком о новом увлечении путятинских подростков. Надо будет расспросить Ваську. Уж он-то знает.

Куприянов велел Толе лезть в кузов, а Володю хотел усадить рядом с собою в кабину, но Володя отверг все привилегии и полез за Толей в кузов.

Грузный ЗИЛ медленно полз по узкой лесной дороге, переваливаясь по-утиному с боку на бок. Ветки хлестали по кабине и по бортам, Володе и Толе пришлось улечься на дно кузова, но и здесь их доставали зеленые лапы.

Перед болотом Куприянов остановил машину, вышел прогуляться по старой осевшей гати: выдержит ли она тяжесть ЗИЛа? Гать выдержала, но еле-еле.

Толя нашел для своих друзей прекрасное место на берегу Пути. Среди зелени эффектно выглядели оранжево-синие палатки, полосатые шезлонги, раскладной столик с крышкой из красного пластика, такие же стулья. Но ярче всего сияли «Жигули» цвета яичного желтка.

«Богато живут», — отметил про себя Володя.

Навстречу выбежал обрадованно долговязый очкарик в студенческой зеленой куртке.

— Ну наконец-то! — крикнул он.

Не спеша подошел седой мужчина в джинсах и толстом свитере, молодо улыбнулся:

— Спасибо, товарищи! Прекрасно понимаю, как вам не хотелось сюда ехать! — Он долго тряс руку Куприянова, а затем и Володя ощутил его крепкое рукопожатие и внимательный взгляд: а ты что за птица?

Третьим показался из палатки заспанный толстяк в красном тренировочном костюме, заворчал на Толю:

— Тебя за смертью посылать!

Володя понял, что «Жигули» принадлежат толстяку. Едучи сюда, он полагал, что увидит босса Юру, но его в этой компании не оказалось. Впрочем он и не подходил к ней. Серьезные люди, очевидно техническая интеллигенция. Даже странно, откуда у примитивного Толи такие друзья.