Маргаритка и я - Петр Незнакомов

Но обиженный мальчишка гордо отказывается лезть в лодку. Он поворачивается спиной, отходит от нас метров на двадцать и оттуда с завистью посматривает в нашу сторону. Его место тотчас же занимает другой.

Затем мы все вместе сталкиваем наш корабль в море, и впервые его паруса надувает соленый вольный морской ветер. Ого, с этим ветром шутки плохи! Под его напором мы стрелой мчимся по просторам голубого залива, и наша хрупкая скорлупка ежеминутно рискует опрокинуться. Даже Маргаритка с ее моряцкой хваткой становится менее самоуверенной. Все же мы с честью выдерживаем испытание. Завтра постараемся как-нибудь удлинить киль, и корабль станет устойчивей. Мы торжественно возвращаемся на берег, нас встречают громким «ура». Убираем паруса, и лодка, полная детворы, до самого обеда бороздит воды залива. Мало-помалу Маргаритка забывает, что она главный боцман. Она уже хохочет, громко кричит и прыгает в воду наравне с самыми маленькими мальчишками. Лишь гордый развенчанный предводитель ребячьей ватаги одиноко расхаживает по пляжу. Наконец я сам иду к нему. И нам по-мужски легко удается понять друг друга. Вот он уже возле Маргаритки на переднем сиденье, сначала с пренебрежением, а потом со все возрастающим интересом слушает ее объяснения, касающиеся мореходства. Они сходят на берег уже большими друзьями.

— Профессор, — обращается ко мне Маргаритка, — давай и его возьмем на Ропотамо. Мне нужен помощник.

Услышав слово «помощник», Тошко — так зовут мальчишку — обижается. Тогда Маргаритка добровольно уступает ему одну из своих обязанностей — главного разведчика. Тошко все еще колеблется, но разведка, видимо, ему по душе. И вот мир наконец восстановлен, обиды как не бывало.

— А мать отпустит тебя? — спрашивает Маргаритка. Тошко только рукой машет — вот, мол, еще, он ведь не ребенок. Мы решаем отправиться на Ропотамо через два дня. За это время Тошко должен приготовиться и в четверг точно в семь часов утра явиться на нашу базу «Мирный» во всеоружии — с саблей, с пистолетом и ружьем. Сигнал: свист — два коротких и один длинный. Тошко в восторге, он выпрыгивает из лодки и, моргнув нам заговорщически, бежит навстречу своей матери, которая почему-то приближается к нам с палкой в руке. Что было дальше, мы сознательно умолчим — к чему ронять авторитет нашего нового разведчика.

— За что его так? — сочувственно спрашивает Маргаритка. — Ведь он хороший мальчик. Только вот справится ли он с разведкой?

— Конечно, справится, — уверенно говорю я. — Научится, дело не хитрое. К тому же Тошко — пионер.

Вихрастый мальчишка оправдывает наши надежды. В четверг, ровно в семь, мы слышим условный сигнал. Выглядываем в окно. Вооруженный в точности так, как требовалось по приказу, у ворот нашей базы стоит Тошко. Рядом с ним — круглый как шарик светловолосый мальчонка, у того тоже на плече деревянное ружье. Маргаритка выбегает за ворота, держа в руке ломоть хлеба с маслом.

— Здравствуй! — говорит она с полным ртом. — А это кто?

— Митко, — несколько виновато отвечает главный разведчик. — Сын пловдивчан… Они живут у наших соседей. Пришлось взять его. Как пристанет, не отвяжешься. Спроси у отца, нельзя ли его взять с собой. Он очень хочет… Вчера весь день ружье делал.

— Ладно! — говорит Маргаритка, хотя она не в большом восторге от того, что заявился этот пловдивчанин. — А что он будет делать?

— Я буду брать его с собой в разведку, моим помощником будет.

— Ты ему доверяешь?

— Он славный парень. Вчера голыми руками жабу поймал.

— Бррр! — брезгливо вздрагивает Маргаритка. — И он не боится?

— Фи! — вступает в разговор маленький, круглый как шар кандидат в помощники разведчика. — Я и черепах ловлю.

— Черепаху всякий сумеет поймать. Нашел чем хвалиться!

Малыш смущенно замолкает и ждет, пока решится его дальнейшая судьба. Он смотрит с такой мольбой, что никакому сердцу не устоять.

— Ладно! — заявляет наконец Маргаритка. — Мы тебя берем. А там посмотрим, чего ты стоишь.

На лице мальчика расцветает широкая, радостная улыбка.

— Вот видишь, — толкает его Тошко. — Говорил тебе, что это золото, не человек. Моряки — они все такие…

Эта похвала пришлась по душе Маргаритке, она берет мальчонку за руку и ведет его к себе в дом.

— А твой отец и вправду профессор? — спрашивает он, глядя на нее с невольным трепетом.

— Нет, — смеется Маргаритка. — Он только так, временно. Пока находится в экспедиции. Ну, ты понимаешь… чтоб было интересней. А вообще он писатель. Пишет рассказы.

Мальчонка слушает ее с раскрытым ртом.

— Я подожду здесь, — говорит Тошко. — Буду стоять у ворот на посту, а то как бы еще кто не притащился.

Вскоре приезжает повозка, которая отвезет нас на Ропотамо. Она выстлана душистым мягким сеном, и ехать в ней — одно удовольствие. Ребята выносят и укладывают в повозку пять арбузов, три дыни и рюкзак с продуктами. Я нагружаю лодку. Править лошадьми будет соседский парень. Он только что вернулся с флота и еще носит моряцкую тельняшку в белую и синюю полоску. На руке у него возле локтя татуировка — якорь. Ребята тотчас окружают его, и начинаются расспросы. Дело кончается тем, что и у них на руках появляются такие же якоря, правда пока нарисованные чернилами. Моряк обещает по возвращении сделать ребятам настоящие.

Можно трогаться в путь.

Лошади бегут рысью, и над повозкой звенит счастливый ребячий смех. Село остается позади, мы приближаемся к Чертову болоту. Хотя у него столь зловещее имя, днем тут ничуть не страшно.

— Почему его назвали Чертовым? — спрашивает Маргаритка.

Моряк объясняет, что когда-то в нем жил огромный черный черт. Однажды он рассердился на живущих в Приморском крестьян и в отместку наслал на них черную лихорадку.

Все болели этой болезнью, болел и сам моряк, когда был маленьким. После 9 сентября[3] болото залили бензином, и черт убежал за границу, в Турцию.

— Наверное, он был фашист? — говорит Тошко.

— А то как же! — подтверждает моряк и ухмыляется в усы.

Мы въезжаем в густой дубовый лес Масляного мыса. Извилистая укатанная дорога поднимается все выше.

— Давайте споем песню! — предлагаю я.

Не дожидаясь повторного предложения, Маргаритка запевает песню про Ботева. Мы все подхватываем. Маленький Митко тоже не хочет отставать, но поет он до того фальшиво, что Тошко, не стерпев, закрывает ему рот.

— Пускай поет! — говорю я. — Не мешай.

Но Митко глубоко оскорблен. Он съежился в глубине и молчит.

Едем по уступу горы. Нашим глазам открывается чудесный вид. Все Приморское как на ладони. Оно приютилось на скалистом полуострове. По обе стороны от него синеют два широких залива, которые обрамлены узкой полоской желтого песка.

Ветер, соленый, несущий запах моря ветер, ерошит нам волосы.

— Что это ты приуныл? — обращаюсь я к Митко. — Разве можно обижаться из-за такого пустяка? А ну-ка, улыбнись!

Митко не много нужно. Ему самому давно надоело сердиться.

— Ну-ка иди ко мне! — предлагает Маргаритка.

И улыбающийся Митко устраивается на переднем сиденье между нею и моряком.

Дорога начинает спускаться в зеленую долину Ропотамо. Становится все жарче. Над лошадьми тучами вьются огромные серо-бурые мухи — слепни. На месте их укуса тотчас же выступает кровь.

— Это, должно быть, ядовитая муха цеце, — говорит Маргаритка с явным желанием показать свои обширные познания в области африканской фауны. — Берегись, Митко!

Митко шариком скатывается назад и зарывается в сено. Но ему удается спрятать только голову, а сам он, толстенький, в коротких штанишках, остается сверху.

— Эх, как хорошо, что мы его взяли! — заливается смехом Маргаритка. — Он такой смешной, этот Митко!

— Я же тебе говорил, — смеется главный разведчик. Но вот перед нами сверкает спокойная гладь реки.

— Ропотамо… Ропотамо… Ропотамо!.. — вскрикивают в один голос дети, хлопая в ладоши.

Спустя пять минут мы достигаем берега. В этом месте река образует большую излучину, вода в реке темно-зеленая, почти черная. Ветви больших старых деревьев спускаются до самой водной глади, образуя тенистый таинственный свод. То тут, то там из воды выступают черные, совсем уже сгнившие коряги.

— Митко, смотри не лезь в воду! — предупреждает Маргаритка. — Тут полно крокодилов и анаконд.

— А что такое анаконда? — спрашивает наивный Митко, не знакомый с животным миром тропиков.

— Это самая большая змея на свете, — объясняет Маргаритка. — Длиной в сто метров.

— Ну, это ты врешь, — говорит Тошко. — Я же ее видел в кино.

— Ш-ш-ш-ш-ш! — прикладывает Маргаритка палец к губам. — Я знаю, какая она, это я так, пугаю его, чтоб не очень лез в речку. Погляди, какие у него короткие ноги, сразу потонет…