Ветер перемен - Семен Малков

— Вот именно! Поэтому я и не смогу вам помочь, — как бы обрадовавшись, что нашелся солидный предлог, решительно отказала им «Катерина Великая». — Мое положение не такое уж прочное. Вы — мои старые товарищи и должны понять, что мне нельзя использовать служебное положение. Этим непременно воспользуются недруги, а их у меня хватает.

Сознавая, что уговорить Анохину не удастся, дипломатичный Теплое как ни в чем не бывало перевел разговор на другое, и, поблагодарив за прием, дружески распрощался. Наумов же и не пытался скрыть разочарования. Ему стало ясно, что надеяться больше не на что, и с мечтой о претворении в жизнь своего грандиозного проекта следует распрощаться.

Артём Сергеевич очень тяжело переживал крушение своих научных планов и надежд, возрожденных было Тепловым и вновь похороненных Анохиной. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, он сел за сочинение капитального труда, но работа шла плохо. Из этого состояния его вывело свалившееся, как снег на голову, письмо «сибирской дочери» Лены.

После окончания университета она получила направление в Волгоград, где и работала репортером на телевидении. Замуж так и не вышла, жила в общежитии, одна воспитывала маленького сына. Ни с Артёмом Сергеевичем, ни с Лёлей переписки не вела и никаких контактов не поддерживала. Полученное письмо было первым за все прошедшее время.

Здравствуй, отец!

Пишу тебе в силу необходимости, так как не вижу, кто еще может помочь мне в деле, о котором узнаешь ниже. Я вполне самостоятельна, работаю, и мы с сыном Алешкой ни в чем не нуждаемся. Правда, жить пока приходится в общаге. Но комнату, как матери-одиночке, мне обещают в первую очередь, и скоро мы ее получим. Это и хорошо и плохо, так как в общаге есть кому за ним присмотреть. Алешку все там любят и балуют. Он очень забавный. Если переедем, с ним будут проблемы. Но я справлюсь!

Твоя помощь нужна в другом. Ты знаешь, что отец Алешки женат, имеет двух дочерей и живет в Белграде. Он там преподает в университете. Доктор наук. Семью свою любит, но от Алешки не отказывается и время от времени нам помогает, когда по делам приезжает в Москву. Это для нас не лишнее, и ему позволяет поддерживать связь с сыном.

Проблема в том, что он боится открыть семье правду, и из-за этого не может помогать нам официально. Готов регулярно переводить немного денег, но не знает, как это сделать. Может, ты сумеешь открыть валютный счет, на который он высылал бы их нам? А уж переслать сюда — это не проблема.

Вот я и дала ему ваш телефон и адрес. Он скоро должен быть в Москве и тебе позвонит. Прошу извинить, что сделала это без разрешения! Прошу также Варю сменить гнев на милость и принять отца Алешки, как она умеет. Никаких личных планов на него у меня нет, но Алешке он нужен. Ну, и само собой, его помощь тоже.

Заранее благодарна тебе и Варе. Желаю всего наилучшего.

Лена.

А через несколько дней последовал звонок югослава.

— Здравствуйте! Меня зовут Слободан, — сказал он приятным баритоном с небольшим акцентом. — Елена должна была вас обо мне предупредить.

— Да, мы получили ее письмо, — подтвердила Варя, которая взяла трубку. — Вы надолго приехали в Москву?

— Всего на несколько дней. Мне бы очень хотелось переговорить с Артёмом Сергеевичем, — немного волнуясь, просительно произнес Слободан, — а лучше бы встретиться. Это не телефонный разговор.

— Тогда приезжайте к нам вечером, — предложила Варя. — Лена сообщила, что адрес вы знаете.

— А можно это сделать сегодня? — попросил Слободан. — Мне не хотелось бы откладывать, как у вас говорят, в долгий ящик.

— Милости просим, — любезно согласилась Варя. — Вас устроит к семи?

Слободана это устроило, он прибыл к ним домой вовремя, и таким образом у Наумовых состоялось знакомство с отцом Алеши. Они ожидали увидеть высокого красавца, но коварный соблазнитель Лены оказался небольшого роста и ничем не примечательной внешности. И, хотя принес с собой бутылку водки, за столом был немногословен и держался сдержанно.

— Лена пишет, что ваша семья не знает об Алеше. А как тогда вы поддерживаете с ней связь? — поинтересовалась у него Варя.

— Это не совсем так, — объяснил Слободан. — Моя мама знает, что у меня есть сын. Через нее мы и ведем переписку с Леной.

Откровенного разговора не получилось, гость контролировал каждое свое слово и был «застегнут на все пуговицы». Да и Наумовы не слишком его расспрашивали. Но главный вопрос был решен. Получив от Артёма Сергеевича номер его валютного счета, Слободан обещал регулярно переводить деньги для сына. В дальнейшем они с ним больше не виделись.

За время работы в фирме, благодаря хозяйственной и экономной супруге, Артёму Сергеевичу удалось сделать солидные накопления, но теперь они быстро таяли. Его пенсия и зарплата Вари были маленькие, а инфляция прогрессировала, и цены стремительно росли. Оплата за научное руководство была мизерная и к тому же нерегулярная. Даже с учетом того, что Наумов получал как членкор, расходы на жизнь значительно превышали семейный бюджет, и им пришлось тратить отложенное на поездку в Париж, о которой давно мечтали.

Несмотря на то что жена была против, Артём Сергеевич уже начал думать о постоянной работе, когда ему из Франции позвонил бывший клиент Этьен. Он служил в компании, производившей диагностическое оборудование и, окончив технический вуз в Советском Союзе, хорошо говорил по-русски.

— На будущей неделе я прилетаю в Москву со своим боссом, — сообщил он. — Хозяин фирмы хочет провести серию переговоров с заинтересованными министерствами и частными компаниями о поставках нашего оборудования и при позитивном итоге заключить договора о намерениях.

— Понятно. А чем могу быть полезен я? — нетерпеливо перебил Артём Сергеевич. — Мне знакомо лишь ваше оборудование, которое можно использовать для диагностики самолетов.

— Нам необходима ваша помощь не в качестве эксперта, — объяснил француз. — Мы просим вас быть связующим звеном и организовать встречи моего хозяина с нужными лицами.

— Но вы же знаете, что я пользуюсь научным авторитетом в другой области и мало знаком с этими людьми, — засомневался Наумов. — Вряд ли я могу быть вам полезен.

— Не скромничайте. Вы работали с нами, знаете наше оборудование в деле и, — в голосе Этьена прозвучало уважение, — у вас есть научное имя. Вы сможете установить нужные контакты и организовать переговоры. — Почувствовав, что почти уговорил собеседника, поторопился добавить: — Мой босс понимает, что вы — не простой посредник, а уважаемый ученый, и поэтому ваш гонорар за две недели нашего пребывания в Москве будет выше месячного оклада профессора Сорбонны. Это вас устроит?

Предложение было соблазнительным. «А почему бы и нет? — подумал Артём Сергеевич. — С их оборудованием я знаком, оно эффективно. И Этьен прав в том, что мне не откажут во встрече руководители наших заинтересованных организаций».

— Ну что ж, я согласен, — коротко ответил он. — Вы дадите мне знать, когда прилетите?

— Разумеется. Но мы надеемся, что вы встретите нас в аэропорту, — мягко, но с требовательными нотками в голосе ответил Этьен. — И доставите нас в отель на своей машине. Я же помню, вы отлично водите, как-то меня подвозили, — подчеркнуто дружеским тоном добавил он. — Она у вас в порядке?

— В порядке, — не скрывая неудовольствия, сухо ответил Наумов, — но боюсь, что она недостаточно престижна для вашего босса.

— Это неважно. Босс наслышан о разгуле у вас бандитизма и опасается брать такси, — с той же мягкой настойчивостью сказал Этьен. — Мы бы хотели, если вас не слишком затруднит, совершать поездки на вашей машине. Естественно, за дополнительную плату… ну, скажем, сто долларов в день.

«Выходит, кроме посредничества, меня решили нагрузить также функциями водителя, — недовольно подумал Артём Сергеевич. — Не слишком ли много они хотят?» Его самолюбие было задето, но все же он должен был признать, что французы, зная криминальную обстановку в столице, поступают разумно.

Скрепя сердце, он согласился на предложенные условия и в последующие недели весьма успешно поработал с французами. Как потом выяснилось, между поставщиками его бывшей фирмы имелась тесная связь. Эффективное посредничество Наумова вскоре им стало известно, и предложения от них не заставили себя ждать. Пришлось работать не только с французами, но также с немцами, англо-американцами и даже, почти месяц, с турецкой фирмой.

В общем, индивидуальное предпринимательство по старым связям у Артёма Сергеевича шло весьма успешно. Тяготило лишь то, что оно не было оформлено должным образом, и оплата шла, минуя контроль финансовых органов. «Неужто я тоже стал теневым дельцом?» — огорчался Наумов, желая узаконить свой «бизнес». И его совесть успокаивало лишь то, что от уплаты налога он был освобожден как участник войны.