Среди индейцев Центральной Венесуэлы - Андрей Матусовский

Лишь как-то раз в одну из ночей наш ябарана прервал их разговор. Тогда я еще не знал хорошо испанского и разобрал только «ла тигра». Беседующие тут же замолчали и стали прислушиваться.

А наутро Аксель спросил меня: «Ты ночью что-нибудь слышал?»

– Да так, ничего особенного, как и раньше, обычные звуки ночного леса.

– Наш ябарана ночью в лесу, совсем рядом, слышал рычание ягуара, он ходил где-то недалеко от нас.

Только теперь я осознал значение ночного «ла тигра».

Мои проводники каждый день надолго уходят на охоту или рыбалку.

Они говорят мне: «Пойдем с нами! Чего тебе тут сидеть?»

Я отказываюсь. Тогда они спрашивают меня: «Ты побудешь здесь один, хорошо? Тебе не будет страшно?»

Мне их вопросы кажутся просто глупыми. Они не понимают, что я остаюсь здесь ради хоти и никакого страха вовсе не испытываю.

Проводники уходят, и я остаюсь один на один с хоти. Мне интересно быть с ними, наблюдать за их жизнью.

Хоти, кажется, тоже понимают странного пришельца, интересующегося их жизнью, – никакой агрессии или неприязни – наоборот, индейцы с охотой показывают мне, чем они занимаются, разрешают зайти в хижины.

Один из мальчишек приносит из леса странный плод продолговатой формы. Говорит, что это некая курвата. С очень серьезным видом он начинает что-то мастерить из курваты, ловко орудуя ножом. Я наблюдаю за ним. Он разламывает плотную кожуру ножом – внутри большая мохнатая белая метелка. Выкидывая за ненадобностью метелку, он продолжает деловито расщеплять и резать плотную оболочку курваты. Сделав таким образом несколько продолговатых заготовок, соединяет их между собой в какой-то только ему понятной последовательности. В итоге получается своеобразная крестообразная штуковина, напоминающая не то самолет, не то какой-то замысловатый каркас. Паренек критически осматривает получившееся изделие.

Курвата

Конструкция, изготовленная из курваты

Конец ознакомительного фрагмента.