Черви - Роберт Фленаган

Уже было улегшись, он снова приподнялся на локте. Посмотрел на подсумок, что висел на специальном крючке в изголовье койки, тихонько расстегнул его и спрятал четки в одно из отделений. После этого улегся на бок и вскоре заснул спокойным сном.

3

— Сэр! — Уэйт от неожиданности даже уронил ботинок, который он чистил, сидя на рундуке у своей койки. Вскочил на ноги, вытянулся по стойке «смирно». Рядом вытянулся сразу побледневший Адамчик. У обоих крепко сжаты челюсти, глаза смотрят вперед и вверх. Как положено новобранцу.

— А тебе что надо, подонок? — рявкнул Магвайр в сторону Адамчика. — Чего вскочил? Спрашивали тебя, говорю?

— Никак нет, сэр!

— Так какого же черта ты взвился? Сиди и не суй свой поганый нос, когда не спрашивают!

Адамчик поспешно опустился на рундук.

— Я еще не знаю, каков ты в мужском деле, червяк, — продолжал Магвайр, носком башмака постукивая по ботинку, который за минуту до этого чистил Уэйт. — Ну так как же?

— Сэр! — удивился Уэйт. — Я не знаю…

— Ты, верно, считаешь себя верхом совершенства?

— Никак нет, сэр!

— Ах вот как. Не считаешь. Ладненько. В таком случае слушай, недоносок паршивый, что тебе скажет твой сержант. Ты ведь толком еще не знаешь даже, как над сортирным очком правильно сидеть.

— Так точно, сэр!

— «Так точно»! А что «так точно»?

— Сэр, я не знаю еще толком, как правильно надо сидеть над сортирным очком…

— Правильно. А все потому, что ты еще не человек. Ты всего лишь рекрут сопливый, поганый червяк, сапог. А сапог — это такая дрянь, такая ничтожная пакость, что… Ну, в общем все равно, что кучка китового дерьма на дне океана. Ясненько?

— Так точно, сэр!

— Ты мне тут, подонок, не тявкай на ухо. Отвечай полностью! Что «так точно, сэр»?

— Сэр, я такое ничтожество, все равно, что куча китового дерьма на дне океана…

Магвайр поглядел через плечо на стоявшего сзади Мидберри. Улыбаясь, он продолжал носком башмака постукивать по лежащему ботинку Уэйта.

— Этот вот сапог, — бросил он напарнику, — воображает, будто бы уже все постиг. Как ты на это смотришь, сержант?

— Ишь ты какой, — отозвался Мидберри. Он подошел поближе к Уэйту, уставился на него в упор, медленно и даже как-то особенно тщательно смерил его взглядом с ног до головы. Затем, не говоря ни слова, запустил солдату руку в карман, вытащил оттуда небольшой зеленый лоскуток — сантиметра три длиной, не больше. — Так ты, стало быть, ирландец?[6] — спросил он.

— Наполовину, сэр.

— А вторая твоя половина — грязная задница, — вставил с довольной ухмылкой Магвайр.

— И ты думаешь, что вправе таскать в карманах ирландский флажок? — продолжал Мидберри, размахивая перёд носом солдата лоскутком. — Так или нет?

— Никак нет, сэр!

— Ты что, не знаешь, что ли, что рекруту запрещено иметь посторонние предметы? Знаешь, конечно.

— Так точно, сэр! Я просто не придал этому значения.

— Ишь ты, как запел, милашка, — вновь вступил в разговор Магвайр.

— Ну, а как насчет того, про что тебя спросили? — продолжал Мидберри. — Про то, на что ты годишься? Считаешь себя уже бойцом?

— Никак нет, сэр!

— Погоди-ка, сержант Мидберри, — повысил голос Магвайр. — По-моему, тут кое-что еще можно поправить. Конечно, этот червяк и куска дерьма еще не стоит, да только остальные ведь и того хуже. Так что, думаю, этот все же подойдет.

— Он вроде бы и ходить умеет — по линейке пройдет, не свалится, — поддержал старшего Мидберри.

— Это верно. Да и выбора особого у нас с тобой нет. — Магвайр еще раз поглядел пристально в лицо Уэйту. — В общем считай, что мы сделали…

— Не понял, сэр?

— Нам нужен командир третьего отделения. Вот мы тебя им и сделали. Назначили в общем. Ясно?

— Так точно, сэр!

— «Так точно» да «так точно». Бубнит себе, как христова корова. Сосунок несчастный. Не знает, червяк, даже, как «спасибо» сказать.

— Сэр! — Уэйт окбнчательно растерялся. — Благодарю вас, сэр!

— Магвайр все еще в упор глядел на солдата. Выжидал.

— Сэр! — вдруг нашелся Уэйт. — Рядовой Уэйт благодарит сержанта-инструктора за назначение!

Магвайр довольно осклабился:

— Гляди-ка ты, — удивился он. — Какой прыткий для червяка. Да только запомни. Если хочешь добра, будь и впредь таким прытким. И научи этому свое отделение. Все время помни, что ты теперь в ответе не только за себя, но и за них. Коль у них машинка работать не будет, с тебя спросим. Твоя задница будет в ответе. Усекаешь?

— Так точно, сэр!

— Ну, быть по сему. Валяй, служи дальше.

Сержанты двинулись по проходу между койками в дальний конец кубрика, а Уэйт медленно опустился на рундук, потом нагнулся и поднял с пола недочищенный ботинок.

— Слышь-ка, тебя вроде бы поздравить надо. Причитается с тебя, так что ли?

Уэйт поглядел на худое веснушчатое лицо Адамчика, встретился взглядом с его возбужденными ярко-голубыми глазами. Адамчик улыбался во весь рот. Он был явно рад за товарища.

— Да ну тебя, — отмахнулся тот. — Нашел тоже повод. Драй, вон, лучше ботинки…

«Ишь ты, — подумал он, — командир отделения». Теперь все эти идиоты, Адамчик и прочая шваль, будут висеть у него на шее. Что другое, а эта перспектива вовсе не улыбалась Уэйту. Он старался быть добросовестным и исполнительным, выполнять, как положено, все, что приказывает начальство. Но лезть в начальники вовсе не хотелось. Он всегда считал, что главное — не делать грубых ошибок, и тогда никто не станет обращать на тебя внимания. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы служба шла тихо и спокойно, без всяких осложнений. Тогда и жизнь будет такая, как нравится. Сам по себе. Никто не сует свой нос тебе в душу. Теперь же все пошло прахом. Раз он — командир отделения, значит, надо будет совать нос во всякую ерунду, возиться со всем этим мусором…

— Дерьмо паршивое…

— Что? — не понял Адамчик.

— Да нет, ничего. Чего ты привязался вообще-то?

Адамчик опешил.

— Что с тобой, Уэйт? Тебя что-то тревожит? Скажи. Может, я чем-нибудь помогу…

— Слушай, Рыжий. — Уэйт начинал злиться. — Я же тебе сказал: драй ботинки. Значит, драй. И не лезь к другим, когда не спрашивают…

— На что же тогда друг, если ты…

— Да что ты ко мне привязался? Какой еще к черту я тебе друг! Не понял, что ли, что я теперь твой начальник? Так заруби себе это на носу и делай то, что приказано. Бери ботинки и занимайся делом. И вообще заткнись, пока не влетело. Смотри у меня! Живо к Магвайру на ковер выскочишь.

Он перевел взгляд на свою правую руку, все еще продолжавшую механически начищать ботинок. Он чувствовал у себя на спине взгляд Адамчика, взгляд, полный невысказанной обиды и непонимания. И даже ожидания, что вот-вот Уэйт обернется и скажет, что вовсе не хотел его обидеть, а просто пошутил. Однако Уэйт не обернулся. Он смотрел на свой блестящий ботинок, делая вид, будто полностью поглощен этой работой, но в то же время краешком глаза замечая, что Адамчик все же принялся за работу.

— Эй, вы, скоты!

Солдаты один за другим повскакали с рундуков, застыли у коек. В центре кубрика стоял Магвайр. Рядом с ним вытянулся чернокожий новобранец по имени Нил. По другую сторону стоял сержант Мидберри. Маленьким серебряным ножичком-брелочком он чистил ногти, делая при этом вид, будто все происходящее не имеет к нему ни малейшего отношения…

— Я спрашиваю: кто из вас ненавидит ниггеров[7]? Есть такие?

Взвод настороженно молчал.

«У этого человека, — думал Адамчик, — нет за душой ничего святого. Подумать только — не стесняется так себя вести. Так говорить о черном парне, который стоит с тобою рядом и все слышит. Разве Нил виноват в том, что родился не белым? За что же издеваться над ним?»

— Так, значит, тут у нас таких, что ненавидят ниггеров, не водится. — Магвайр обвел взглядом стоявших солдат. — Ладненько. В таком случае зарубите себе на носу, скоты. Чтобы у нас с этим делом все было в порядке. А я назначаю Нила командиром первого отделения. Вопросы есть? Всем понятно?

— Так точно, сэр, — крикнул взвод.

— И мне ровным счетом наплевать, кто из вас с Юга, а кто — северянин. Здесь у нас все одинаковы. Усекли?

— Так точно, сэр!

Впервые Адамчик увидел, что Магвайр может принять чью-то сторону. Это его удивило. Не меньше удивило и назначение солдата-негра командиром отделения. Нет, он вовсе не был противником негров. Он вообще не имел ничего против цветных. Конечно, он немало слышал о них плохого, особенно от дяди и тетки, — и что негров кругом развелось, и что от этого везде только воровство и всякие беспорядки. Но там, где он жил, негров не было, ему ни разу даже не приходилось с ними всерьез сталкиваться — ни дома, ни в школе. Хотя в школе, кажется, было несколько черных. В общем, с его точки зрения, все люди были равны, негры и белые. И если его не задевают, он тоже никого первым не тронет. Тем не менее ему было странно, что Магвайру пришло на ум назначить цветного командиром отделения, поставить его над белыми.