Игра (СИ) - Анкай Виктория

Бред. Он реально думает, что мы в это поверим?!

— Да что за херня, эй! — на этот раз нервно усмехнулся Роман, улыбкой попытавшийся разрядить обстановку. — Ну вот зачем пугаете дам? Им ещё детей рожать может…

От внезапно поразившей мысли об Алёнке и Егоре в животе образовался вакуум, под ложечкой неприятно засосало… Я устало потёрла пальцами лицо, слушая, как всё громче возмущаются участники этого грёбанного квеста. Боже мой, как меня сюда вообще занесло?! Лучше бы работу работала сейчас…

— Ерунда какая-то, да? — Машка протиснулась поближе и взяла меня под руку. — Как они вообще себе это представляют…

Судя по всему, она основательно разнервничалась, но старалась держать себя в руках.

— А отказаться ещё не поздно? — я истерично хихикнула, стараясь перекричать остальных и зачем-то пытаясь поймать взгляд Саши.

— Поздно, конечно, — Саша невозмутимо пожал плечами, удостоив меня лишь пренебрежительным кивком, отлепляясь от стены ангара. — Давайте уже начинать, да?

— Я отказываюсь в этом участвовать! — визгливый голос Лидии Алексеевны перекрыл остальной возмущенный гул. — Я не за это деньги платила…

Внезапно стоявший поблизости охотник стремительно шагнул к ней, подступая вплотную… Одним движением схватил женщину за волосы и резко дёрнул на себя, запрокидывая её голову…

Я интуитивно отвернулась, ощущая, как в кровь молниеносно впрыскивается ядовитый страх, помноженный на панику и какое-то отвращение ко всей этой нелепой ситуации…

— Деньги здесь платим мы, — в гробовой тишине, повисшей на площадке, мужской голос звучал на удивление спокойно.

Я всё-таки подняла глаза. Непроизвольно выдохнула, глядя на искажённое страхом лицо Лиды, по которому струились настоящие крупные слёзы. И тяжёлая капля крови на её коже под приставленным к горлу большим ножом тоже была, мать вашу, самая настоящая… Господи, меня сейчас стошнит…

— Ну полегче, ребята, — Костя снова подал голос, но даже он, кажется, растерялся, не ожидая такого поворота. — Мы всё поняли. Девушку отпусти.

— Ну раз поняли, — охотник мерзко улыбнулся, — тогда вперёд. У вас три минуты форы.

Он резко оттолкнул от себя женщину, снимая с плеча автомат и направляя его в нашу сторону…

Я не успела понять, чей визг оглушил всех в следующее мгновение. Я вообще, кажется, не успела ничего понять, даже не удосужилась вовремя вдохнуть воздуха… Маша остервенело сжала рукав моей куртки, потащила вперёд по улице, увлекая следом за сорвавшейся с места толпой… Мне отдавили ноги, несколько раз толкнули, и мне хотелось тупо освободить руку, чтобы двигаться самой, а не подстраиваться под чужой бег…

Не поверила своим ушам, когда позади раздалась автоматная очередь, и асфальт под ногами, кажется, задрожал… Умом я, наверное, понимала, что они стреляют по земле, а не по нам, но мне некогда было об этом думать…

Маша наконец выпустила мой рукав, и я тут же вильнула в сторону большого кирпичного строения, задыхаясь от непривычного быстрого бега…

*5*

В ушах всё ещё гремела канонада автоматной очереди, хотя в воздухе уже с минуту висела глухая отчаянная тишина. Или это я оглохла…

Разум отказывался принимать окружающую действительность. Впрочем, не уверена, что мне на самом деле хотелось её осознавать…

Я прижалась спиной к кирпичной стене, мотая головой из стороны в сторону в поисках других участников, но в этом узком проходе между зданиями мы с Машей оказались одни. Я неосознанно примитивно радовалась тому, что в данный момент у меня есть возможность просто стоять на одном месте и никуда не бежать. Абсурдность случившегося словно глушила эмоции страха и паники, оставляя в сознании лишь тревожный вакуум неизвестности. К горлу периодически подкатывала горячая тошнота, и я старалась выровнять дыхание, дабы не пыхтеть как паровоз и не перегружать пространство лишними звуками. Подмышки взмокли, но я боялась расстегнуть куртку, ибо в этой нереальной тишине шуршание расстёгиваемой молнии показалось бы мне скрежетом железа по асфальту…

— И-ин, — Маша зашептала мне в самое ухо, даваясь произносимыми звуками. — П-пойдём уже куда-нибудь…

Я глубоко вздохнула, подавляя мгновенно вспыхнувшее раздражение. Нафига она свернула следом за мной? Бежала бы дальше вместе со всеми…

— Предлагаю обратно к воротам, — я вытерла потное лицо рукавом. — И свалить отсюда…

Маша нервно усмехнулась, покачала головой и тихо прошептала, глотая слёзы:

— Да кто нас отсюда выпустит теперь? Пятый пункт договора видела? Игру нельзя прервать после начала…

Я стиснула зубы, ощущая, как от этих слов волосы на затылке встают дыбом. Да, я помню этот пункт, но…

— Это просто абсурд… — я замолчала, прекрасно понимая, что пытаюсь успокоить себя в первую очередь.

Это, мать вашу, не абсурд, это идиотизм в самой непревзойдённой манере исполнения.

Маша всхлипнула, но тут же прижала ладонь к губам. Неожиданно скривилась, шмыгнула носом, беззвучно заревела…

Я открыла было рот, собираясь её одёрнуть, но вовремя спохватилась — пусть делает что хочет, не ребёнок в конце концов. Зато ощущение того, что я старше и морально сильнее этой плачущей девчонки, пусть и совсем чуть-чуть, немного приободрило.

Не сговариваясь, мы одновременно достали мобильники. Переглянулись…

Сети не было.

Очень хотелось убедить себя в том, что здесь просто глухая зона, и стоит нам вернуться к воротам, как сеть оживёт… Но мы обе, наверное, понимали, что этого не произойдёт на самом деле. Маша сползла на корточки, остервенело тыкая в номера экстренных служб, но, как я почему-то и подозревала, это оказалось бессмысленным. Не удивлюсь, если здесь есть своя вышка, и сейчас даже в той крошечной деревеньке, которую я проезжала по пути сюда, тоже барахлит сигнал…

Наверное, в это мгновение отсутствие интернета поразило меня сильнее всего остального в данной дурацкой ситуации. Я, как и все люди, слишком привыкла пользоваться своим телефоном как способом общения едва ли не со всем миром, для меня стала нормой возможность поиска абсолютно любой информации, я давно научилась полагаться на родной интерфейс как на личного помощника, полностью разделяющего мои интересы и настроенного на мою частоту… Сейчас, в полной мере осознавая тот факт, что этого всего больше нет, я чувствовала себя так, будто передо мной захлопнули дверь в райский сад, в котором я прежде была королевой и могла творить всё, что душе угодно. И теперь внутри осталась лишь горькая опустошённость, эдакое сожаление о былом могуществе, утерянном под безжалостным влиянием более сильных людей, тоскливая безысходность, рвущая на части от осознания собственной беспомощности…

И моё грызанное яблоко последней модели, и Машин симпатичный стильный телефон известной фирмы, и гаджеты остальных участников — всё это в один момент превратилось в бесполезный хлам. Апокалипсис какой-то…

Судорожно полезла в карман за блистером… Одну? Две? Чёрт с ним, две… Лишь бы помогло… Сука! Разве таблетки могут помочь от неработающего телефона?!

Нитевидный пульс застучал где-то в горле, в ушах зашумело.

Сжала кулаки, до крови прикусила губу, прикрыла глаза, сдерживая рвущийся наружу бешеный вопль протеста… Слёзы подступили к горлу от этого ощущения вселенской несправедливости, грызущей изнутри… У меня дети, в конце концов! Мне нужно знать, как они! И работа… Мне могут позвонить в любой момент! Это просто нечестно…

— Что теперь будет… — Маша обхватила колени руками, положив мобильник рядом на землю. — Как же мы теперь…

Она причитала, тихо всхлипывая и сотрясаясь всем телом, нервно сжимала тонкими пальцами ткань кофты, трясла головой…

Мне потребовалось несколько глубоких вдохов и плавных выдохов, чтобы затолкать поглубже раздражение и худо-бедно взять себя в руки. Необходимо было как минимум подумать, накидать какой-нибудь план действий, ощутить себя не такой… беспомощной что ли… Но начать мыслительный процесс — это подключить логику и анализ, а значит окончательно примириться с реальностью происходящего. Нет, я, похоже, пока не готова…