Санкт-Петербургский бал-маскарад [Драматическая поэма] - Пётр Киле

Виды Павловского парка. Все замечают Рафаэля в окружении его учеников и молодой женщины.

         ХОР ДЕВУШЕК    (из публики, обмениваются отдельными репликами)Послушайте, так это РафаэльВ сопровождении учеников!Он вышел на прогулку, прост и весел,А держится, как князь со свитой слуг.С ним девушка, знакомое лицо…Она с ним запросто ведет себя,Почти что как с учениками вольно.Модель художника из куртизанок!Да, это булочница Маргарита,Известна по прозванью Форнарина!Возлюбленная Рафаэля Санти!Она спала с его учениками,Служа и им моделью обнаженной,Столь ненасытная и с Рафаэлем,Что бедного замучила до смерти,Что он в ее объятиях вознессяДо райских кущ и дух свой испустил.

          ФОРНАРИНА         (с возмущением)О Рафаэль! Ты слышишь этот вздор?В объятьях куртизанки ты скончался,Как старый волокита, обессилев?

            РАФАЭЛЬ     (рассмеявшись беззаботно)Да, это вздор! Клевещет немощь, зависть.

         ФОРНАРИНАК тебе ведь не пристанет клевета.Ты чист и светел благородством нраваИ красотой искусства своего.Меня ж унизить все горазды, знаешь,Ничтожество свое возвысить тщась.

            РАФАЭЛЬВозлюбленной моей или модельюТы разве быть не рада?

          ФОРНАРИНА                                           Очень рада!Я счастлива до головокруженья!Ученики все влюблены в меня,И всем нам весело. Один в работеТы до изнеможенья, Рафаэль!

            РАФАЭЛЬИз женщин ни одна не обладаетДостойной благодати красотой.Идея совершенства – как достичь?Работой только. Форнарина – образ,Далекий от идеи совершенства.Вот улыбнулось счастье и «Velata»!

          ФОРНАРИНАКрасива и достойна восхищенья,Нет слов. Но это же, мы знаем, я!

           РАФАЭЛЬ         (со смехом)«Сикстинская мадонна» - тоже ты?

         ФОРНАРИНАА разве не похожа? Только мыС тобою познакомились потом,Поскольку ты узнал во мне идеюЧистейшей женской красоты от Бога.

           РАФАЭЛЬ        (смеется с восхищением)О, Форнарина! Ты всего набралась,Чтобы прослыть отныне куртизанкой!

           УЧЕНИКИВозлюбленной модели РафаэляВсеобщая признательность от нас,Кого участием не обошлоСозданье и от Бога, и от Чёрта,С прозванием по праву Форнарина!

Все быстро удаляются, и публика, словно очнувшись от наважденья, весело оглядывается вокруг, замечая, как впервые, всю незатейливую красоту природы и строений Павловского парка.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Царское Село. На Камероновой галерее, возвышающейся над местностью, боги Греции расхаживают. Немногочисленная публика с удивлением и весело разглядывает их.

          МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕКТам боги Греции!

               ДЕВУШКА                           И в самом деле.Поверить невозможно, все же веришь.

             МУЖЧИНАТо статуи.

          МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК                   Живые! С вышиныВзирают вниз и речь ведут о чем-то,Высокие, исполнены величья.Что если настоящие?

              МУЖЧИНА                                      Откуда?Да это было бы такое чудо,Что нам бы, смертным, ух, несдобровать.

              ДЕВУШКАСойдя на землю, нас бы не чуждались.

         МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕКБогини и прекрасны, и прелестны,Совсем, как женщины земные, милы;Как ты прекрасна, но не так свободна;Вся прелесть женщин в них заключена.

Над водами прудов, притихших к вечеру, разносятся звуки флейты, звон гитары. На площади у широкой лестницы Камероновой галереи является вереница харит, граций и муз, сопровождающих белую, из слоновой кости коляску с золотыми полосами каркаса, рессор и колес, запряженную русской тройкой в сбруях из серебра и меди. В коляске юноша и девушка неописуемой красоты и прелести.

             ГЕРОЛЬД  (со ступеней лестницы)Психея и Эрот! Что происходит,Я думаю, всем ясно. Все же яОбязан, призванный к тому, сказать:Да, Золотая свадьба здесь сейчасЭрота и Психеи!

         ГОЛОСА ИЗ ПУБЛИКИ                               Ну, конечно,Уж сразу золотая? Странно! ЕслиЕще совсем жених с невестой юны?

             ГЕРОЛЬДОни всегда такие, вечно юны.Но есть и объясненье, отчегоВыходит свадьба золотая все же.Известно, бракосочетаниеЭрота и Психеи началосьС обряда погребального, посколькуНевнятно вещих слово, как нарочно…

            АПОЛЛОН             (сверху)Герольд, не завирайся, как оракул.Не превращай сей праздник в балаган,Такой ведь свадьбы на земле и в небеЕще не видели, такой чудесной,Так по определенью золотой!

             ГЕРОЛЬДО, Феб, ты прав! Хотел же я сказать,Эрот с Психеей обвенчались тайно,Известно, из-за гнева Афродиты...

           АФРОДИТА             (сверху)Герольд, не завирайся! Я самаДивлюсь, как я поссорилась с Эротом?Как я могла Психею невзлюбить,Душа – ведь сущность Эроса и мира.Идите, поднимайтесь выше! БогиЗовут вас в олимпийскую семью!

Леонард и Эста, одетые по моде начала XIX века, словно бы по рисункам блистательного Кипренского, в сопровождении харит и муз вступают на лестницу, ведущую на Олимп.

             ГЕРОЛЬДБыл долог путь Эрота и ПсихеиК признанию и к славе. Ныне мыИ боги празднуют триумф влюбленныхВ их восхожденье к высшей красоте!

Эрот и Психея вступают на верхнюю площадку, где их окружают, всячески привечая, боги, и публика рукоплещет им.

               ХОР МУЗМолодожены счастливы до слез,Шипами уколовшись алых роз,Но не в чаду любовного раденья,     А в муках нового рожденья.

Юная девушка, вся сияющая светом, что кажется даже нереальной, проступает в кругу харит и граций, сопровождающих Эрота и Психею.

               ХАРИТЫВсе бедствия сумевши превозмочь,      Психея родила уж дочь.

     ГОЛОСА ИЗ ПУБЛИКИ      Ее прозвали Вожделенье,           На удивленье!      - Пожалуй, это гадко.      - Нет, это в век упадка,      Чтоб пошутить позлей      Придумал Апулей.

           ХОР МУЗБогиня новая, как утра свет;     Ее пленительнее нет.Эрота и Психеи упованье,     Поэзия - ее прозванье.

        Хариты и грации танцуют вокруг юной девушки.

Девушка, вся в блеске света, обводит взором вокруг, и тут у ее подножия проступают фигуры, узнаваемые публикой.

    МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНАПослушайте! Так это маскарад,Иль волшебство?

             МУЖЧИНА                                Скорее синема.

      МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНАА звук и цвет?

             МУЖЧИНА                            Да, чудеса науки!

              ГЕРОЛЬДВоссели боги выше. В поднебесье.

        МАСТИТЫЙ ПОЭТНа Галерее лица, как родные,Знакомые нам с детства. То поэтыСобрались у подножия богиниНоворожденной, вместе вечно юной.

         МОЛОДОЙ ПОЭТДержавин, величавый патриарх,И целая плеяда звезд ярчайших,Каких не сыщешь более нигдеВ подлунном мире на восток и запад.

        МАСТИТЫЙ ПОЭТНе надо и имен здесь называть.Но как и не назвать, когда их видишь,Живых, столь величавых и простых,Ум излучающих в сиянье светаБогини вечно юной? ИменаСрываются, к отраде нашей, с уст,Со строфами, влекущими поныне,Как первые признания любвиИ деве юной, и к отчизне милой,И всем богам, коль свет сияет в них.

          МОЛОДОЙ ПОЭТО Лермонтов! О Пушкин! О Жуковский!Кому кто ближе в возрасте каком.О Батюшков! О Фет! О Блок! О Тютчев!О лирика любви, добра и света -Залог бессмертия и красоты.

Теперь и поэты вслед за новорожденной богиней переходят в поднебесье и исчезают в сиянии небес. Эрот и Психея сбегают вниз, усаживаются в карету, и представление превращается в веселое карнавальное шествие по аллее вокруг озера.