Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Разная литература » Визуальные искусства » Введение во храм. Очерки по церковному искусству - Александр Копировский

Введение во храм. Очерки по церковному искусству - Александр Копировский

Читать онлайн Введение во храм. Очерки по церковному искусству - Александр Копировский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Перейти на страницу:

Тех, кто пленился этим рассказом, постигнет разочарование. Сообщение Марджани очень позднее, XIX века, точных сведений о внешнем виде этой мечети нет. Мечеть Кул Шариф восстановлена на территории Казанского кремля в 1996–2005 годах. О степени ее сходства с храмом Василия Блаженного каждый может судить по приводимой иллюстрации (илл. 14).

Его нет ни в чем, кроме одного: здание мечети в плане представляет собой два пересеченных под углом 45 градусов квадрата, как и в плане нашего собора. Но что это значит для него, в отличие от мечети, мы увидим чуть позже. А пока начнем с изменений в верхней части храма и вызванных ими изменений в его интерьере.

Шатер

Шатер, как архитектурное новшество в храмоздании, появился на Руси в начале XVI века. Последнее слово – древнерусский он или итальянский – остается за специалистами, которые еще не произнесли его (чаще они склоняются ко второму). Мы же постараемся увидеть его духовно-художественный смысл. Прежде всего, шатер – образ и символ духовного «неба», ничем по значению не отличающийся от купола. Библейский пророк Исайя называет небо именно шатром: «он простер небеса как тонкую ткань, натянул их, как шатер для жилья» (Ис 40:22). Формы шатра с особенной силой подчеркивают высоту этого «неба», его запредельность, недоступность. Стоя внутри Покровского храма или любого из приделов собора, ловишь себя на том, что по ощущению ты как будто глубоко внизу.

13. Церковь Вознесения в Коломенском. XVI в.

14. Мечеть Кул Шариф в Казани

15. Вид храма Василия Блаженного с северо-востока

16. Переходы в интерьере храма

17. Шатер храма Покрова Богородицы, внутренний вид

Но не менее важно, что шатер – чрезвычайно эффектный архитектурный элемент для внешнего впечатления от храма (илл. 15).

И в этом смысле – уже во многом светский. Не случайно, когда в следующем, XVII столетии шатры стали завершением башен Кремля, они, смягчив их суровость, придали ему, скорее, сказочный, даже игрушечный, но совсем не храмовый вид.

Кроме того, шатровое завершение храма предполагает резкое сужение, уменьшение его внутреннего пространства. Посмотрим с этой точки зрения на интерьер храма Василия Блаженного.

Вот что говорит «Степенна́я книга»:

…поставлена бысть премудро и дивно разныя церкви на едином основании»[19].

Насколько глубоко это единство? Центральный шатер подчиняет себе 8 окружающих его храмов – уже не шатровых, а башенных, но тоже вертикальных, узких внутри. Соединены же храмы между собой только узкими коридорами, снаружи незаметными. Кажется, что все храмы открываются в единое внутреннее пространство, но это не так. Зримого единства, «соборности» интерьера, столь впечатляющей в храмах более древних, крестовокупольных и даже базиликах, здесь нет.

В отличие от монументального внешнего облика собора, интерьер его оставляет впечатление тесного лабиринта, прерываемого вертикальными пространствами раскрытых вовнутрь столпов[20](илл. 16–17).

Коридоры не соединяют приделы с центральным храмом, они оказываются чем-то вроде внутренних папертей, отделяя один храм от другого (кстати, и причт у каждого из них был свой). Собор изнутри предстает как сумма отдельных сооружений, рассчитанных на аскетическую, почти индивидуальную молитву. А снаружи он – сплошной праздник, восторг, торжество смело сопоставленных архитектурных форм, несколько даже пестрящих в глазах. Такой контраст внешнего и внутреннего абсолютно уникален в православной храмовой архитектуре.

Поэтому, восторгаясь архитектурным решением собора, нельзя не увидеть в нем радикального изменения когда-то важнейшего для христианского храма принципа. Вспомним хотя бы собор Святой Софии Константинопольской (начало VI века). У него тяжелые, грубоватые, несколько однообразные наружные формы. Но интерьер его и сейчас поражает широтой наполненного светом пространства, многообразием окон и легких круглых колонн, неожиданным ощущением свободы. А в Покровском соборе яркость внешних форм как будто обосновывает их самодостаточность, самоценность. Заходить внутрь даже не очень хочется. Как здесь не вспомнить казавшиеся вначале странными слова Лермонтова о «более чем 70 приделах» этого храма, и о том, что не найдется человека, обошедшего их все! Жутковатое «грозненское» время с его контрастами, разделениями и противопоставлениями в какой-то мере запечатлелось и здесь.

Принципы именования

Общеизвестно, что Покровский собор на Рву (напомним, получивший известность как «храм Василия Блаженного» позже, по дополнительному приделу во имя этого святого) построен в память о «Казанском взятии», то есть завоевании Иваном IV Казанского ханства. Как удалось отразить эту память в его посвящении?

Штурм Казани начался в день праздника Покрова Пресвятой Богородицы, 1 октября (по новому стилю – 14-го) 1552 года, – что и было отмечено в названии главной части храма. Тот, кто размышлял над его названием, не мог не вдохновляться тем, что победа была связана именно с праздником Покрова, а не с каким-то другим. Ведь в этом празднике прямо выражена идея покровительства, заступничества Богородицы за Народ Божий – Церковь. Здесь же эта идея была соотнесена с русской землей, столетиями страдавшей от татарского ига, отдельных кровопролитных и разрушительных набегов орды и теперь, наконец, освободившейся от них.

Авторами программы именований собора и его приделов вряд ли были непосредственно зодчие – слишком очевидны ее серьезные богословские и «государственнические» основы. Составить такую программу было под силу лишь крупным церковным и государственным деятелям. Скорее всего, это был митрополит Макарий (1482–1563), богослов, иконописец, составитель Четьих Миней (житий святых по месяцам года) – сборника «всех книг, чтомых на Руси», предсказавший Грозному победу под Казанью.

Ставить храмы в память о значительных событиях было принято на Руси и раньше. Например, в годы, непосредственно следовавшие за победой над Мамаем на Куликовом поле в 1380 году, случившейся в день Рождества Богородицы, 8 (21) сентября, в честь этого праздника было построено около 30 храмов. В 1471 году Иваном III в Архангельском соборе Кремля в память о победе над новгородцами были устроены приделы в честь святых и событий, связанных с ней по датам. Василий III, отец Ивана Грозного, еще в 1514 году, после взятия Смоленска, построил церковь «на рву» у Кремля. Ее престолы были посвящены праздникам и святым, память которых приходилась на день взятия города, 1 августа по старому стилю. Кстати, имя Василия III, хотя и не прямо, вошло в калейдоскоп посвящений приделов храма Василия Блаженного.

Но – обо всем по порядку.

Посвящения приделов

Считается, что все приделы собора названы по тем святым или событиям, память которых совпадает с военными победами, предшествовавшими взятию Казани.

Как гласит Никоновская летопись:

…священны церкви приделы… ставлены на возвещение чюдес божиих о Казанском взятее, в которые дни божия помощь и победа была православному царю над бусурманы.[21]

Это не совсем так. Посмотрим еще раз на план собора. По диагоналям относительно центрального шатра, посвященного Покрову Богородицы, находятся четыре небольших храма. В восточной части, слева от центрального алтаря, – придел трех Патриархов Константинопольских: Александра (середина IV века), Иоанна (конец VI века) и Павла Нового (вторая половина VIII века), справа – придел во имя русского святого, преподобного (то есть святого монаха) Александра Свирского (первая треть XVI века). В истории церкви эти святые между собой никак не связаны. Они жили в разное время, да и духовные подвиги их различны. Но 30 августа старого стиля, в день их памяти по церковному календарю, произошло победное сражение русского войска с конницей царевича Япанчи, пробивавшейся из Крыма на помощь осажденной Казани.

Две главки в западной части собора: слева – придел в честь святителя Григория, просветителя Армении, жившего в конце III – начале IV века, справа – придел в честь преподобного Варлаама

Хутынского, подвизавшегося в XII столетии в новгородских землях. Ясно, что эти святые тоже не связаны друг с другом исторически. Но в день памяти святителя Григория, 30 сентября, непосредственно предшествовавший штурму, была взорвана Арская башня Казанской крепости и достигнута победа на Арском поле, что во многом предопределило успех штурма. А вот память преподобного Варлаама Хутынского к военным действиям под Казанью отношения вообще не имеет. Она говорит о желании Ивана IV почтить память своего отца, великого князя Василия III (о котором говорилось чуть выше). В соответствии с византийской традицией, впервые примененной на Руси святым Александром Невским, человек (особенно – правитель страны), почувствовав приближение смерти, постригался в монахи. Тем самым он как бы совершал «второе крещение» – ради прощения грехов, соделанных им после принятого ранее крещения. При этом менялось и имя постригаемого. Так, Александр Невский перед смертью стал иноком Алексием, Иван Грозный – Ионой. А его отец, Василий, принял в монашестве имя преподобного Варлаама Хутынского. Отсюда и название четвертого придела.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Введение во храм. Очерки по церковному искусству - Александр Копировский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит