Возлюбленная Немезида - Меган Пол

Джекоб лежал в вальяжной позе на канапе, стоявшем у стены просторного фургона. Переодеться после съемок он не успел и пока оставался в костюме денди эдвардианской эпохи, но ступни у него были голые. Незагорелые, почти прозрачные, они поражали какой-то пронзительной незащищенностью. К сожалению, жалость вызывали только ступни; во всем остальном он производил впечатление властного надменного наглеца — даже в горизонтальном положении.

Еще раз окинув его взглядом, Флоренс нехотя признала, что не ошиблась относительно внешности Джекоба во время просмотра фрагментов фильмов с его участием на заседании редколлегии. Ее названый братец за десять лет заметно похорошел, причем во плоти он восхищал еще больше, чем на телеэкране. Не по годам рослый симпатичный юноша превратился в зрелого, знающего себе цену мужчину — плечи и грудь раздались, налились силой; черты лица заострились, огрубели. Красоту и мощь его внушительной стати не могли затушевать даже фривольная щегольская рубашка с шелковым расшитым жилетом и грим, который он не успел снять. Он казался более собранным и еще более опасным.

— Теперь меня никто не называет "Фло", — солгала Флоренс, не мигая встретив взгляд аквамариновых глаз. Она продолжала стоять, давая понять, что не в восторге от его манеры приветствовать гостью в лежачем положении.

— В таком случае, Флоренс, — сказал Джекоб и, отшвырнув в сторону сценарий, который читал до ее прихода, одним легким натренированным движением поднялся с дивана, исправляя свою оплошность. — Должен признать, это вполне соответствует твоему новому имиджу. — К ее удивлению, он шагнул вперед и протянул руку, смерив ее столь же быстрым и оценивающим взглядом, как и она его секунду назад.

Флоренс медлила, желая вместо рукопожатия наградить его оплеухой. Похоже, ее чувства к нему ничуть не изменились за десять лет. Ни в малейшей степени, как это ни прискорбно…

— Ну что же ты? Я не кусаюсь, — усмехнулся Джекоб, явно забавляясь ее замешательством. Схватив одну ладонь Флоренс, он пожал ее, словно руку марионетки, и продолжал насмешливо: — И я так рада видеть тебя, Джекоб.

Флоренс отдернула ладонь, слегка удивившись, что не видит следов ожога.

— Я пришла сюда по долгу службы, Джекоб, — ровно проговорила она, подавив в себе порыв вытащить носовой платок, чтобы вытереть то место, которого он только что коснулся. — Отказаться брать у тебя интервью было бы глупо и нецелесообразно с точки зрения моей профессиональной карьеры. Иначе я бы и на милю к тебе не приблизилась. — Она кивнула на канапе, с которого он недавно встал. — Может, попробуем забыть о нашем прежнем знакомстве и перейдем к делу?

— Вижу, ты все столь же высокого мнения обо мне, — с улыбкой произнес Джекоб и жестом пригласил ее присесть на диван подле него. Флоренс, проигнорировав приглашение, придвинула к канапе стоявший неподалеку стул с прямой спинкой и, устроившись на нем, поставила рядом свою вместительную кожаную сумку на длинном ремешке. — Боишься рисковать? — продолжал Джекоб все тем же поддразнивающим тоном. Он вновь улегся на диван, подложив руки под голову.

Флоренс чувствовала себя полнейшей идиоткой. Она еще и минуты не пробыла в фургоне, но уже позволила Джекобу вывести ее из равновесия. Нелепость какая-то. Это она должна смущать его покой — задавая вопросы и подвергая своему пристальному вниманию. Если так пойдет дальше, можно считать, что интервью накрылось.

— Извини. — Флоренс постаралась придать голосу дружелюбный тон. — Тебе, наверное, кажется, что я веду себя непрофессионально. Просто я предпочитаю твердое сиденье с прямой спинкой, когда делаю заметки.

— Разумеется.

Она пытливо взглянула на Джекоба: его лицо оставалось бесстрастным. Он что, насмехается над ней? Отмахнувшись от своих подозрений, она полезла в сумочку и извлекла оттуда орудия производства: диктофон, блокнот с заготовками и карандаш.

— Так… Ладно… Начнем с главного. Для начала хотелось бы знать, сколько времени ты готов мне уделить. — Она включила диктофон, поставила его между ними и приветливо улыбнулась Джекобу. Если она хочет чего-то добиться, придется идти на уступки и вести себя с безупречной корректностью, тщательно скрывая свои чувства. Только вся беда в том, что Джекоб не имеет ни малейшего намерения изменять своим привычкам. В его ясных синих глазах уже нет-нет да и вспыхивает знакомый задорный огонек.

— Сколько тебе потребуется, — ответил он, потягиваясь и шевеля пальцами ног, словно выбирал удобную позу, чтобы было легче коротать длинную беседу. — Или, вернее, до тех пор, пока мое общество не надоест тебе.

Флоренс недюжинным усилием воли подавила всколыхнувшийся гнев. Она не пойдет у него на поводу и выпытает все, что требуется, чего бы ей это ни стоило. Использует его для достижения собственного успеха.

— Вот и отлично. — Она для виду что-то черкнула в своем блокноте. — Так. Прежде чем мы начнем, мне бы хотелось уладить пару формальностей… Статью о тебе опубликуют в "Современной женщине" только через несколько месяцев. После того, как будет готова к показу "Возлюбленная Немезида". Таким образом и журнал лучше разойдется, и фильм привлечет внимание более широкой зрительской аудитории… — Она скрестила ноги, мысленно похвалив себя за то, что, собираясь на встречу, сообразила надеть брюки. Джекоб смотрел на нее слишком уж пристально, и очертания его плотно сжатых губ навевали ненужные воспоминания. — Обычно мы предварительно не знакомим героев интервью с текстом публикаций. Наши очерки носят характер исследования, и они, как правило, положительные. Развенчание личностей мы оставляем работникам бульварной прессы.

— Вот как? Думаю, на этот раз вам придется отступить от ваших правил, — обманчиво беззаботным тоном отозвался Джекоб. — Возможно, мне будет интересно посмотреть, что ты собираешься писать обо мне.

— Это твое право, — ответила Флоренс, с трудом контролируя свое раздражение. — Никаких проблем.

— Похоже, мы сработаемся, — сказал Джекоб, и Флоренс вновь почувствовала себя в роли испытуемой. — Начинай. — По его выразительным губам скользнула самодовольная ухмылка.

— Так. Поскольку мне довольно хорошо известны основные пункты твоей биографии и я видела многие из твоих фильмов и телевизионных работ… — Ложь. Она смотрела все работы Джекоба. Причем неоднократно. — Давай начнем с "Возлюбленной Немезиды"… Это основная тема интервью. — Она замолчала, переводя дыхание. — Молва гласит, что ты поначалу не хотел соглашаться на роль главного героя, хотя деньги предлагались хорошие, не сравнимые с твоими прежними гонорарами. Может быть, ты считаешь, что для актера твоей направленности, специализирующегося на классике и экспериментальной драматургии, эта роль слишком коммерческая и несерьезная?