Говорить ли президенту? - Джеффри Арчер

— Хорошо, мистер Казефикис, на сегодня все. Завтра мы вернемся, и вы подпишете письменное заявление.

— Но они меня убьют. Убьют!

— Не беспокойтесь, мистер Казефикис. Как только сможем, мы поставим у вашей комнаты полицейского. Никто вас не убьет.

Эти слова не убедили Казефикиса, и он опустил глаза.

— Утром мы снова приедем к вам, — повторил Калверт, закрывая блокнот. — А пока отдыхайте. Спокойной ночи, мистер Казефикис.

Калверт снова зыркнул на счастливого Бенджамина, который, по-прежнему не отрываясь, смотрел передачу «Пирамида в 25 тысяч долларов»; звука не было, на экране мелькали деньги. Он снова помахал им рукой и ощерил в улыбке все свои три зуба — два черных и один золотой. Калверт и Эндрюс вышли.

— Не верю ни единому его слову, — сразу сказал Барри, как только они очутились в коридоре. — С его-то английским он мог ни уха ни рыла не понять. Вполне возможно, что все обстояло крайне невинно. Люди часто ругают президента. Вот мой отец, например, — но это же не значит, что он действительно собирается ее убить.

— Может, и так, но как быть с огнестрельным ранением? Оно-то настоящее, — сказал Марк.

— Верно. Знаешь, только это меня и беспокоит, — отозвался Барри. — Он мог сочинить эту историю для отвода глаз, чтобы скрыть что-то другое. На всякий случай нужно посоветоваться с шефом.

Калверт направился к телефону-автомату рядом с лифтом и вытащил два двадцатипятицентовика. У всех агентов карманы были набиты этими монетами: никаких специальных телефонных привилегий сотрудникам ФБР не предоставлялось.

— Ну, что выяснилось? Он собирался ограбить Форт-Нокс?[7] — Звук голоса Элизабет Декстер заставил Марка вздрогнуть, хотя в глубине души он надеялся, что она вернется. Судя по всему, она уходила домой: вместо белого халата на ней теперь был красный пиджак.

— Не совсем, — ответил Марк. — Нам придется снова приехать завтра утром — уточнить некоторые подробности. Возможно, придется забрать его — подписать письменное показание и снять отпечатки пальцев, а уж потом мы заберем золото.

— Прекрасно, — сказала она, — завтра будет дежурить доктор Дельгадо. — Она мило улыбнулась. — Вам она тоже понравится.

— Значит, в этой больнице докторами работают только такие красавицы? — осведомился Марк. — А как сюда можно попасть?

— Ну, — приняла она игру, — самая популярная болезнь в этом месяце — грипп. Ею болела даже президент Кейн.

При упоминании имени президента Калверт резко обернулся. Элизабет Декстер бросила взгляд на часы.

— Мой рабочий день закончился два часа назад, — бросила она. — Если у вас больше нет вопросов, мистер Эндрюс, я поеду домой. — Она улыбнулась и пошла, стуча каблучками по кафельному полу.

— Еще один вопрос, доктор Декстер, — крикнул Марк и вместе с ней завернул за угол, чтобы Калверт ничего не услышал, чувствуя на затылке его неодобрительный взгляд. — Что вы скажете, если я приглашу вас поужинать со мной сегодня вечером?

— Что я скажу? — насмешливо переспросила она. — Надо подумать… Ну что ж, я с благодарностью, хотя и не без колебаний принимаю ваше предложение. Интересно узнать, что представляют собой агенты ФБР на самом деле.

— Мы показываем коготки, — заметил Марк. Они улыбнулись друг другу. — Отлично, сейчас 7.15. Если вы все же рискнете воспользоваться моим приглашением, я мог бы заехать за вами в 8.30.

Элизабет записала свой адрес и телефон ему в блокнот.

— А вы, стало быть, левша, да, Лиз?

Она тотчас метнула на него взгляд сверкнувших глаз.

— Так меня называют только мои любовники, — сказала она и исчезла.

— Шеф, это Калверт. Никак не могу разобраться с этим типом. Не пойму, чокнутый он или говорит правду. В общем, хотел с вами посоветоваться.

— Хорошо, Барри. Выкладывай.

— Ну, то ли это правда, то ли туфта. Может быть, он просто мелкий жулик, который вляпался во что-то крупное и теперь хочет выйти сухим из воды. Точно сказать не могу. Но если то, что он говорит, правда, вы должны об этом знать немедленно. — Барри изложил самые важные моменты беседы, но о сенаторе не упомянул — сказал только, что есть еще одна важная деталь, о которой он не хочет говорить по телефону.

— Ты, видно, хочешь довести меня до бракоразводного процесса. Придется, наверное, возвращаться в контору, — сказал Ник Стеймз, избегая обеспокоенного взгляда жены. — Ладно, ладно. Слава Богу, хоть немного муссакаса успел перехватить. Увидимся через тридцать минут, Барри.

— Есть, шеф.

Калверт быстро нажал на рычажок телефона и сразу набрал номер полиции. Два двадцатипятицентовика — у него еще оставалось шестнадцать. Он часто думал о том, что самый быстрый способ опознать агента ФБР — заставить его вывернуть карманы. Если там обнаружится двадцать двадцатипятицентовиков, значит, это настоящий сотрудник Бюро.

— Лейтенант Блейк на первом пульте. Сейчас я вас соединю.

— Лейтенант Блейк слушает.

— Говорит специальный агент Калверт. Мы видели вашего грека и хотим, чтобы вы поставили охрану у его палаты. Он напуган до чертиков, так что мы не хотим рисковать.

— Это не мой грек, черт возьми, — огрызнулся Блейк. — Вы что, не можете послать кого-нибудь из своих молодцов?

— В данный момент у нас нет свободных людей, лейтенант.

— Господи, да у меня самого людей в обрез. Вы что думаете, у нас Шорхемская гостиница? Черт, ладно, сделаю, что смогу. Но раньше, чем через два часа, не ждите.

— Отлично. Спасибо за помощь, лейтенант. Я сейчас же доложу начальству. — Барри повесил трубку.

Марк Эндрюс и Барри Калверт ждали лифта, который так же медленно и нехотя повез их вниз, как пару часов назад вверх. Пока они не сели в темно-синий «форд», никто не проронил ни слова.

— Сейчас приедет Стеймз, — объяснил Калверт. — Надо его обо всем проинформировать, хотя я не знаю, как он все это еще выдерживает. Ну а потом, может быть, и дело с концом.

Марк взглянул на часы: дежурство закончилось час и пять минут назад — дольше задерживаться на работе агент не имеет права.

— Надеюсь, — отозвался Марк. — У меня свидание.

— Я ее знаю?

— Это доктор Декстер.

Барри вскинул брови.

— Сделай так, чтобы об этом не узнал шеф. Если выяснится, что ты кого-то подцепил во время дежурства, он отправит тебя развеяться в соляные копи в Бутт, Монтана.

— Я и не знал, что там есть соляные копи.

— Зато об этом знают агенты ФБР, которые проштрафились по первому разряду.

Марк сел за руль, а Барри принялся писать отчет. К тому времени, как они подъехали к старому зданию почтамта, было уже 7.40. Марк обнаружил, что стоянка практически пуста. В это время суток все нормальные люди сидят дома и занимаются нормальными делами, например, едят муссакас. Но машина Стеймза была уже здесь. Вот черт! На лифте они поднялись на пятый этаж и зашли в приемную к Стеймзу. Без Джули комната казалась пустой. Калверт осторожно постучал в дверь шефа, и агенты шагнули в кабинет. Стеймз поднял глаза от стола. Вернувшись к себе, он уже нашел себе тысячу и одно дело, словно напрочь забыл, что специально приехал на встречу с агентами.

— Так, Барри. Давай все по порядку, не торопясь и подробно.

Калверт подробно изложил все события, произошедшие с момента их прибытия в Медицинский центр Вудро Вильсона до звонка в полицию с просьбой поставить охрану у дверей грека. Доклад Барри произвел на Марка впечатление. Он ничего не преувеличил и не выказал никакого личного предубеждения. На мгновение Стеймз снова уткнулся в стол, а потом внезапно повернулся к Марку.

— Хочешь что-нибудь добавить? — спросил он.

— В общем, нет, сэр. Все это немного отдает мелодрамой. Не похоже, чтобы он лгал, да и напуган он до смерти. В наших досье на него ничего нет. Я связался со старшим ночной смены, попросил проверить фамилию. На Казефикиса — ничего.

Взяв трубку телефона, Ник попросил соединить его с штаб-квартирой ФБР.

— Пожалуйста, дайте мне Национальный компьютерно-информационный центр, Полли. — На том конце тотчас же послышался женский голос.

— Стеймз, вашингтонское отделение. Будьте добры, немедленно проверьте по компьютеру данные на подозреваемого. Анджело Казефикис: белый, пол мужской, по происхождению грек, рост 5 футов 9 дюймов, вес около 165 фунтов, волосы темно-каштановые, глаза карие, возраст 38 лет, особые приметы и шрамы не значатся, номера документов не известны. — Прочитав информацию с отчета Калверта, лежащего перед ним, Стеймз принялся молча ждать.

— Если он говорит правду, — сказал Марк, — его в наших списках быть не должно.

— Если он говорит правду, — добавил Калверт.

Стеймз по-прежнему ждал. Времена, когда на то, чтобы установить, значится ли человек в досье ФБР или нет, уходили дни, давно прошли. Девушка на том конце снова взяла трубку.