Последний ранг - Анна Кондакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно такой экипаж опустился с неба, используя магию…
«…Пути Физиса, то есть Стихии», — опять подсказала ускользающая память Алексея Бринера.
Значит, летающие машины подняли в воздух именно маги Пути Физиса, хотя вряд ли тут обошлось без алхимиков Пути Прагма. Поэтому завод и назывался «Физис-Прагма».
Когда дилижанс замер у остановки, и опустился короткий трап, Эсфирь заскочила в салон первой и плюхнулась на ближайшее сиденье.
— Как же давно я не была в дилижансе! — Впервые за всё время она широко и счастливо заулыбалась.
В салон зашли не только мы, да и внутри уже была куча народу, но я всё-таки заметил, как в последнюю секунду внутрь шагнула та самая девушка с синими волосами, которая пялилась на меня у трибун.
Та, которая «смерть с косой», маг Пути Эреба, некромантка…
— Алекс! — Эсфирь опять дёрнула меня за рукав. — Ты заплатишь? Я только что из полугодовой службы горничной и работала за бесплатно, у меня денег нет.
Я быстро пошарил по карманам.
Ни гроша.
В памяти сразу отыскалось объяснение: час назад Алекс отправлялся на смерть, поэтому потратил последние деньги на свой нелепый меч, купленный в подворотне с рук. Однозначно краденый.
Отчаянный парень.
На подлокотнике сиденья, где ёрзала Эсфирь, как раз замигал монетоприёмник. Умный дилижанс требовал оплаты.
Девчонка постучала пальцем по красной мерцающей лампе.
— Алекс, ну не тормози! Пока все пассажиры не заплатят, дилижанс не взлетит. Он же ждёт и уже думает про нас плохо! Плати, или нас отсюда выдворят, и наш социальный рейтинг станет ещё ниже, чем минус один! Нам до дома без дилижанса два дня добираться! Осколки будущего говорят, что на проезд должны отыскаться деньги. Не купюра, а именно монеты, понял? Ровно три белых пятирублёвки. Так что ищи по карманам, где-то завалялось!
Она сделала такой глубокомысленный вид, что внутренне я усмехнулся. Девчонка, конечно, забавная, хоть и… хм… малолетний Пророк.
Я опять пошарил по карманам. Может, всё же не заметил те самые три белых пятирублёвки.
И тут…
— Я оплачу, — сказали приятным девичьим голосом.
Меня потеснила та самая некромантка и быстро сунула деньги в приёмник. Ровно три белых гербовых монеты, одну за другой.
Щёлк.
Щёлк.
Щёлк.
Приёмник проглотил деньги и сыто мигнул зелёным. Дилижанс с интеллектом удовлетворился и перестал думать о нас плохо.
— Тебя кто-то просил, вообще⁈ — возмутилась Эсфирь, зыркнув на незнакомку со злостью.
Некромантов Эсфирь явно не жаловала. Собственно, как и я. А быть должным этой настырной и холодной особе, будто только что вышедшей из склепа, мне вообще не хотелось.
— Я верну. Скажи кому и куда, — сказал я, глядя на незнакомку и быстро изучая её глазами.
Тем временем двери дилижанса захлопнулись.
Я остался стоять рядом с сиденьем Эсфирь, а та всё никак не могла успокоиться: ворчала себе под нос, что с осколками будущего она о таком не договаривалась.
Ну а некромантка мне так и не ответила: куда и кому отдавать долг. Девушка осталась стоять, продолжая изучать меня голубыми глазами. И тут был только один способ заставить её действовать — уставиться так же нахально, как она, и в лоб спросить:
— Ну и долго ты будешь молчать?
Сработало.
Некромантка сразу поубавила пыл в разглядывании меня и кашлянула, прочищая горло, будто что-то хотела спросить, но никак не могла подобрать слов.
— Спать он с тобой послезавтра не будет! — вдруг выпалила Эсфирь, ткнув в перемычку очков пальцем. — Ишь, чего удумала!
— Ч-что?.. — Девушка застыла в недоумении и покосилась по сторонам, убеждаясь, что никто не услышал.
Казалось, ничто не могло выбить эту холодную стерву из колеи, но Эсфирь своё дело сделала: незнакомка аж опешила.
— Эй, помолчи-ка. — Я придавил пророчицу таким взглядом, что она сразу смолкла, ну а я опять посмотрел на некромантку: — Ну так чего тебе? Хочешь пожелать смерти Бринеру или чего нового придумаешь?
Та покосилась на пассажиров в отдалении и слегка прислонилась ко мне плечом. А затем прошептала на ухо то, что заставило меня нехило напрячься:
— Я знаю, что с вами сегодня случилось, господин Бринер.
* * *Она произнесла это так тихо, что я едва её расслышал.
Но для меня фраза прозвучала, как гром среди ясного неба: я был уверен, что ни один человек на трибуне Чёрной арены не смог бы заметить, что я применил силу сидарха. Тем более объявленную вне закона ещё сто лет назад.
К тому же, моя атака была быстрой, а магия — слабой, чтобы её разглядеть. По большому счёту, я использовал давно отработанный навык с минимумом магии.
Изобразив безразличие, я покосился на девушку.
— Для начала представьтесь, сударыня.
Она с недоумением глянула на меня после слова «сударыня», но всё же ответила прямо:
— Меня зовут Виринея Воронина, но вряд ли моя фамилия вам о чём-то скажет.
И правда, не сказала: в памяти Алексея ничего об этой фамилии не нашлось. В моей памяти — тоже.
— И что же со мной случилось, госпожа Воронина?
Она заговорила ещё тише, привстав на цыпочки и почти коснувшись моего уха губами. Очень холодными некромантскими губами.
— Случилось то, что изменит всё, господин Бринер. Абсолютно всё. Я видела, как во время боя ваша левая рука прошла сквозь клинок вашего же меча и не получила раны. Вы унаследовали магию Пути Сидарха от предков.
Я уставился на неё, изобразив искреннее недоумение (а на самом деле напрягся ещё больше: как она вообще умудрилась такое разглядеть?..).
— Это невозможно, вы же понимаете? Я гладиатор,
