Жизнь прахом, земля пухом - Владимир Колычев

– А конкретно?

– Когда омоновцев найдешь, тогда и поговорим. А сейчас мне ехать надо…

Степан мог бы позвонить в прокуратуру, договориться о встрече со Сватковым. Но он решил, что в данном случае эффект неожиданности сыграет ему на руку. Лучше застать недоброжелательного следователя врасплох, нежели дать ему возможность подготовиться к разговору. Поэтому он отправился в прокуратуру без предупреждения.

Следователь Сватков был на месте. И, как оказалось, не один. Степан решительно вошел к нему в кабинет и застал его в компании с капитаном Загорцевым. На столе у Сваткова бланк протокола; военный следователь говорит, а гражданский – записывает.

– Не помешал кляузу строчить? – заполняя своей громадой все кабинетное пространство, спросил Степан.

– Подполковник Круча? – в легком замешательстве протянул Сватков.

Сколько помнил его Степан, он был сдержанным в своих эмоциях человеком, рассуждал здраво и взвешенно, опрометчивостью в своих действиях не страдал. Но ведь и самая крылатая птица может сбиться с курса из-за сильного ветра. А капитан Загорцев, похоже, мощно дул ему в уши.

– А-а, на ловца и зверь бежит! – стушеванно обрадовался военный следователь.

– А потом и сам ловец бежит, от зверя, – колко усмехнулся Степан.

– Ну, вот видите, Виталий Семенович, он и мне угрожает, – показал сопли Загорцев.

Но Сватков и ухом не повел. Он в раздумье смотрел на Степана, не зная, что с ним делать. И выгнать нельзя – не та весовая категория; и говорить, видимо, пока не о чем. Кляузы пока что лишь в стадии аналитической обработки; выводы, может, уже и сделаны, но еще рано предъявлять обвинение.

– Присаживайтесь, товарищ подполковник, – наконец решился Сватков.

– Присесть – присяду, – улыбнулся Степан. – Хотелось бы расставить все точки над «ё». А то какие-то непонятные ветра с этого бугра дуют… Кто там кого-то грозился убить.

– Ветра, говорите, дуют? – растягивая слова, проговорил Сватков.

Казалось, он мысленно подталкивал себя к решительному шагу на ниве очной ставки.

– Да, дуют ветра… – Следователь отложил в сторону бланк протокола, нервно стукнул кончиком авторучки по стеклянному покрытию стола. – Вот, Дмитрий Петрович утверждает, что вы угрожали его погибшему брату.

– Угрожал. И он прекрасно знает почему.

– Значит, вы, товарищ подполковник, сознаетесь в том, что угрожали гражданину Загорцеву Геннадию Николаевичу убийством?

– Но это всплеск эмоций, не более того… Я понимаю, что это уголовно наказуемое деяние. И даже готов понести наказание. Но только за неосторожное высказывание, не более того… Виталик, ну неужели ты думаешь, что я мог убить Загорцева? Да еще таким жестоким образом?

– М-да…

Сваткин озадаченно огладил рукой волосы на голове. Похоже, у него не было слов, чтобы ответить на заданный вопрос.

– Но вы натравили на Гену омоновцев!

– Этот бред я уже слышал. Поэтому я здесь… Откуда такая информация, позвольте спросить?

Зато Загорцеву было что сказать, и он незамедлительно вырвал скрипку из ослабевших рук следователя.

– Я разговаривал с другом покойного брата. Он сказал, что вы приняли его за Гену и спустили с цепи своих омоновцев.

– Своих омоновцев?.. Начнем с того, что структуры ОМОН больше не существует. Есть отряд милиции специального назначения, который мне напрямую не подчиняется…

– Ну, это детали. И причем похожие на отговорку, – парировал Загорцев.

– Допустим, омоновцы были…

– Были!

– Друг вашего покойного брата написал заявление по этому факту?

– Нет.

– Почему?

– Он боится.

– Кого?

– Вас боится. Вы ему угрожали…

– Вы, молодой человек, ошиблись дверью. Если вы хотите свести со мной счеты, то вам нужно обращаться в прокуратуру по надзору. Или в отдел собственной безопасности. А вы мешаете людям работать, путаете их своими домыслами. – Степан выразительно посмотрел на Сваткова.

– Ну, не то чтобы мешают…

– Но путают…

Сватков был близок к тому, чтобы согласиться с этой версией. Но «да» в ответ так и не сказал. Зато попросил Загорцева зайти к нему завтра. Капитан молча кивнул, соглашаясь, но прежде чем уйти, попытался надавить на Кручу взглядом. Но его внутренней силы не хватило, чтобы справиться с ним. Не выдержав ответной реакции, он обескураженно отвел взгляд в сторону и был таков.

– Покойный Загорцев приставал к моей жене. Но я его не убивал, – четко поставленным голосом подвел черту Степан.

– Да я понимаю. Но я обязан отрабатывать все версии.

– А версий много? – предположил Круча.

– Достаточно, – кивнул Сватков.

– Значит, конкретных зацепок у следствия нет. Неужели преступники ничего после себя не оставили?.. Можешь не отвечать: тайна следствия, все такое…

– Да ты все равно узнаешь, если захочешь… Преступники грамотно работали, отпечатков после себя не оставили. А вот с обувью не совсем понятно…

Сватков достал сигарету, закурил.

– Крови много было. Даже в коридоре. И там же кто-то в нее наступил. Предположительно кроссовка сорок второго размера.

– Ну, хоть что-то…

– Да, но след этот почти сразу же поворачивает назад. Дотягивается до двери в комнату и назад. Причем до входной двери человек пятился задом. А потом бегом вниз по лестнице. На следующем этаже ниже след обрывается…

– А больше никаких следов?

– Нет. Такое впечатление, что преступник тщательно за собой прибрался, если это слово уместно. Трупы оставил, крови много, а пальчиков его нет. И следы от обуви тоже не прослеживаются, как будто в носках по дому ходили.

– В носках? Может, и в носках, что здесь такого. В прихожей разулся и пошел. Натворил дел, обулся и собрался уходить. Ну, а напоследок решил глянуть, что после себя оставил. И в своей кроссовке сорок второго размера оставил след. Не заходя в комнату, дал задний ход… Кстати, у меня сорок четвертый размер, если это интересно…

– След не очень четкий. Эксперты четкого ответа не дают – большая вероятность, что это был сорок второй размер, но не исключен и сорок четвертый…

– Спасибо, утешил…

– Если хочешь, могу и утешить. Человек этот пальчики свои в прихожей оставил.

– Пальчики точно не мои.

– Не твои… Но не понятно чьи. Ни в одной картотеке не числятся…

– Только в прихожей пальчики?

– Нет, еще и на двери…

– Загорцев был заядлым бабником. Что, если на этом и погорел?.. Версию с парнем его погибшей любовницы отрабатывали?

– Ты, я смотрю, в курсе.

– Ходил я к Загорцеву, как сосед к соседу. Поговорить с ним хотел. По-мужски поговорить. А застал только память о нем и оперов из соседнего ОВД…

– А с соседями ты дружишь?

– Да, дружим, отделами… А с Загорцевым мог бы дружить домами. Потому что сосед. Но не сложилось. Он себя плохим человеком показал… Так что там насчет парня?

– Ничего. У него железное алиби.

– На каждое железо найдется ржавчина.

– Ржавчина, возможно, есть. На решетке. За которой сидит Вадим Котлов… В Бутырке он, полгода уже под следствием. Не мог он убить Марию Тихомирову.

– Не он, так его дружки с воли. Узнал, что его подруга гуляет, дал цеу…

– Не так все просто. И быстро. Пока информация дойдет, пока с ума сходить будет, пока обратно… А Тихомирова с Загорцевым сошлась всего лишь за два дня до своей смерти. Короткий роман. Котлов просто не успел бы об этом узнать…

– Это верно, через надзирателя малявку с мокрым не прогонишь. А сотовые в Бутырке глушат генератором… – вслух рассуждал Степан. – Чисто арестантская почта – дело долгое, если ты, конечно, не в авторитете… Верно, по времени не успеет… Ну, а если кто-то из дружков Котлова наблюдал за Тихомировой. Может, клеился к ней… Он к ней, а у нее – любовник-миллионер. И за себя отомстил, и за рогатого кореша…

– Звучит красиво. Но маловероятно. Да и какие у него дружки, так, уголовная шушера – мобильные телефоны, борсетки…

– Не скажи, за такой мелочью серьезные люди стоят, вплоть до законных воров…

– Ну, может быть…

– Надо бы поработать с этим Котловым, узнать, что за фрукт, с какого дерева… Кто за их бригадой стоит, ты не знаешь?

– Пока нет, – сник Сватков.

– Легче меня крайним сделать. Я же на виду… Можешь дальше под меня копать. А можешь взять меня в помощь. Это, конечно, не мое дело, но помочь я тебе смогу. Самому интересно узнать, из-за кого этот сыр-бор… Могу Котлова пробить, «от» и «до»…

– Этим уже занимаются, – как-то неуверенно сказал следователь.

– Понятно, что занимаются. Но непонятно как… Тут особый подход нужен.

– Знаю я твои подходы, наслышан, – с невеселой улыбкой, но заинтересованно сказал Сватков. – Хочешь, пробей Котлова… Только я ничего не знаю…

– А если результат будет?

– Тогда знаю… А ты подозрения с себя снимешь.

– Значит, все-таки есть подозрения.

– А ты себя на мое место поставь.