Дерзкая красота - Ги де Кар

— А теперь, Андре, будь любезен, проводи меня домой.

— А ты не хочешь пойти на дискотеку, здесь поблизости?

— Только не сегодня. На меня обрушилось слишком много впечатлений и чувств. Мне не хочется выставлять себя напоказ еще и на танцплощадке. К тому же завтра с утра идти на работу.

Выходя из бистро, она мельком взглянула на все еще сидящего за столиком спутника клиентки «Мари-Каролин». Он был очень недурен: чуть тронутые сединой виски, правильные черты по-настоящему мужественного лица, импозантный вид. Совсем не то что Дэдэ, который в сравнений с ним выглядел жалким паяцем. Но гораздо важнее для Сильви было то, как этот «господин», как она мысленно его называла, смотрел на нее, провожая взглядом до дверей.

Тем не менее уже у подъезда своего дома Сильви решила, что не стоит быть слишком суровой с беднягой Дэдэ, который, пусть косвенно, но все же причастен к тому, что она считала самой замечательной встречей в своей жизни. Поэтому она предложила:

— Поднимемся ко мне, выпьем по последнему стаканчику виски! Только обещай, что не задержишься надолго…

Войдя в квартиру, она сказала:

— Похоже, тебя злит то, что я сегодня наговорила.

— Злит? У меня нет никакого права на тебя злиться. — Дэдэ пожал плечами. — Наоборот, думаю, ты была сегодня откровенна. А откровенность — фундамент прочной дружбы, не так ли?

— Именно так! Поэтому останемся друзьями. — Сильви кивнула.

Немного поколебавшись, он снова заговорил:

— Сильви, прежде чем мы расстанемся, я хочу тебя кое о чем попросить. Надеюсь, ты мне не откажешь… Я очень хотел бы в один из ближайших дней в этой самой обстановке сделать с тебя несколько снимков. Я заранее принес бы всю необходимую аппаратуру.

Безмерно заинтригованная, она пробормотала, не веря услышанному:

— Снимать меня? Неужели ты действительно этого хочешь? Я не манекенщица и не претендую на то, чтобы украсить своим изображением страницы иллюстрированных журналов. Фотомодель из меня не получится!

— Пойми меня правильно! Речь идет не об этом. Эти снимки не для публикации. Я подарю их тебе и, если позволишь, парочку оставлю себе. — Дэдэ с нетерпением ждал ответа.

— Для пополнения твоей собственной коллекции? — усмехнулась Сильви.

— Поверь, это ее только украсит. Я долго наблюдал за тобой и уверен: «схваченное» в нужном ракурсе, твое лицо может оказаться очень фотогеничным.

— Ты бредишь! — Сильви резко отвернулась.

— Напротив, я рассуждаю абсолютно трезво. Такая внешность, как у тебя, дает фотографу прекрасную возможность броско представить черты своеобразного от природы лица. Лишь лица, отмеченные своеобразием, никогда не стареют. Даже нос, который ты ненавидишь, придает тебе неповторимую индивидуальность. А ведь индивидуальность — это главное в человеке! И вот этого-то как раз и не хватает большинству манекенщиц, которых я целыми днями фотографирую. Сколько бы они ни меняли платья, шляпки или манто, сами они при этом всегда остаются безликими. В этой безликости, кстати, главный залог их профессионального успеха. Они, как хамелеоны, приспосабливаются к любой моде, заявленной модельерами. А вот с тобой такого произойти не может! Ты сама заявишь о себе с фотографий, и тот, кто их увидит, скажет: «Эта женщина по крайней мере не стремится походить на других и умеет оставаться сама собой». В моем искусстве (если позволено называть фотографию искусством) такой отзыв, на мой взгляд, дороже любого комплимента. Итак, ты согласна?

— Еще не знаю… Это так неожиданно! Ты первый, кто сделал мне столь необычное предложение: сфотографироваться. Во всяком случае я приму его, если ты пообещаешь никому, кроме меня, эти снимки не показывать.

— Клянусь! — Дэдэ поднял руку в театральном жесте.

— Забавно, что ты раньше не заговорил со мной об этом, — сказала Сильви, пристально глядя на фотографа.

— Я не мог решиться. — Он опустил глаза.

— Ты в самом деле такой робкий? — Поскольку Дэдэ не отвечал, Сильви продолжала: — Или, может быть, ты тоже не устоял перед моим новым имиджем, хотя поначалу его и не одобрил?

— По правде говоря, я предпочел бы запечатлеть тебя такой, какой всегда знал, то есть без парика и без излишней косметики, которая очень плохо выглядит на фотографии.

— Но ведь фотографируешь же ты манекенщиц, а на них так много косметики! — воскликнула Сильви.

— Далеко не всегда. И потом, ты же сама сказала, что не годишься в манекенщицы. — Дэдэ, помедлив, спросил: — Ты согласна?

— Дай мне еще подумать. А теперь тебе пора уходить. До свидания, Андре, спасибо за все — и за сегодняшний вечер, и за твое предложение. Знаешь, оно может изменить мое мнение о собственной внешности!

— Для меня ты самая красивая! — Дэдэ смотрел на Сильви с восхищением.

— Замолчи! Не говори глупости! Пока!

Уже закрыв за ним дверь, она вспомнила, что не условилась о встрече. Но это ее ничуть не огорчило. Конечно, Дэдэ ей очень симпатичен, но с этого дня ее мысли будут заняты импозантным мужчиной с седеющими висками, который проводил ее выразительным взглядом! Она не сомневалась, что этот взгляд выражал желание…

Появление Сильви на следующее утро в магазине произвело сенсацию. Обычным на ней был только костюм, ибо Сильви очень хорошо знала, что хозяин и директриса абсолютно не считались с желанием продавщиц нравиться и требовали, чтобы их одежда всегда оставалась скромной, дабы не вызывать недовольства покупательниц. Только клиентки могли позволить все, что хотели, — от ультракоротких мини до чрезмерных макси, поскольку они платили!

Тем не менее образцовая продавщица Сильви не побоялась явиться на работу в парике и с толстым слоем косметики на лице. Она втайне лелеяла надежду, что «солидный господин» из бистро, заинтересовавшись ею, придет в салон «Мари-Каролин». Дама, с которой он был, наверняка сообщила ему, что вызывающе одетая особа, которой она приветливо улыбнулась, работает продавщицей в престижном магазине готового платья. Следовательно, Сильви оставалось только ждать. При этом очень важно было, чтобы, войдя в магазин, этот человек увидел там точно такую же Сильви, какая заворожила его в бистро. Иначе он будет разочарован. Редко бывает, чтобы мужчина, подпав под первое впечатление, произведенное на него женщиной, вдруг перестал бы воспринимать ее внешность как должное. Такое свойственно лишь артистическим натурам, которые легко и быстро умеют изменить в своем воображении любой женский образ. Большинство же мужчин хотят, чтобы женщина оставалась такой, какой она им приглянулась с первой встречи.

Все без исключения продавщицы в салоне «Мари-Каролин» встретили преображенную или, лучше сказать, изменившуюся Сильви довольно колкими критическими замечаниями типа: «Что на тебя нашло?», «Ты что, свихнулась или, может быть, влюбилась?», «Дорогая, до карнавала еще далеко!», «Такое количество краски на лице тебе совсем не идет, а платиновый парик делает тебя просто смешной! Ты ведь не останешься такой и впредь?».