Выпускной бал в чистилище - Эми Хармон

Тима хмыкнула, дернула головой, и кольца у нее в ушах весело закачались.

– Пять минут и ни секундой больше, слышишь, Джиллиан? И не воображай, что я не понимаю, что ты делаешь, когда умасливаешь меня этими своими «прошу тебя, Тима»… – Она подмигнула Джиллиан, явно желая смягчить этим свой резкий тон, и выплыла из комнаты, махнув на прощание рукой с таким видом, словно говорила: «Валяйте, я с вами разобралась».

Дверь шумно захлопнулась у нее за спиной.

– Мы с Фатимой дружили в старших классах, – невпопад проговорила Джиллиан, хотя никто не просил у нее никаких объяснений.

Джонни по-прежнему молчал как истукан, Мэг-

ги изо всех сил старалась сохранить самообладание.

– Я помогала ей с английским, она мне – с математикой. Она никому не позволяла звать ее Тимой… только мне одной. – Джиллиан улыбнулась краешком рта, и Мэгги вдруг увидела, что они с братом похожи этой мимолетной ухмылкой, манерой чуть кривить рот.

В палате снова повисла тишина. Мэгги чувствовала, что взгляд Джонни давит на нее, словно неподъемная гиря. Она в отчаянии обернулась к Джиллиан:

– Откуда вы знаете, что Джонни спас меня, когда в школе начался пожар? – Ее слова прозвучали жестко, как обвинение, но Мэгги произнесла их для Джонни, а не для нее.

– От Гаса, – коротко ответила ей мисс Бэйли. – Он рассказал мне, что приехал к школе и увидел, как Джонни вынес из здания Шада. Если бы не Джонни, Шад наверняка бы погиб. Никто не сумел бы отыскать его в том шкафчике. – Она замолчала и посмотрела на Джонни, словно стараясь внушить ему то, о чем говорила, а потом перевела взгляд на Мэгги. – Гас передал мне, что ты ему рассказала о том, что Джонни и тебя вынес из здания.

Теперь она ждала от Мэгги подтверждения своих слов.

Мэгги коротко кивнула. Воспоминание о том, что Джонни нес ее на руках, казалось летучим, как сон, но она постаралась его удержать.

– Он и правда вынес меня оттуда. Ты правда это сделал! – Она посмотрела на него, словно бросая вызов, словно требуя, чтобы он попробовал с ней не согласиться. – Я не хотела тебя бросать. Я просила, чтобы ты позволил мне остаться с тобой. Но ты вынес меня наружу. Не знаю как, но ты это сделал.

Приписываемый ему героизм явно не произвел на Джонни впечатления. Он мотнул головой, словно отрицая все, что услышал.

Мэгги поперхнулась, ком в горле не давал ей дышать. В глазах защипало от унизительности ситуации, в которой она оказалась. Почему он мотает головой? Разве можно забыть того, кого ты любил по-настоящему?

– Ты меня не помнишь? Вообще ничего не помнишь? – Голос ее сорвался, тело оцепенело.

Теперь уже он, в свою очередь, заговорил – пылко, не скрывая своего гнева:

– Я все прекрасно помню! Помню, как зашел в здание новой школы, как искал там Роджера Карлтона. Народу съехалось тьма, всем хотелось поглазеть на драку, вот только Роджер Карлтон не собирался драться по правилам. Он устроил мне засаду. Разбил мне машину. Я помню, как Билли бежал по коридору, размахивая тем чертовым пистолетом. Помню, как Билли кричал. Помню, как мы оказались на балконе и упали. Помню, что Билли… – Джонни осекся, провел рукой по волосам.

Жест был такой знакомый, что Мэгги потрясенно застыла, а потом еще крепче сцепила пальцы, сжала ладони коленями, чтобы не потянуться к Джонни, не коснуться его рукой. Он не захочет, чтобы она прикасалась к нему.

– Так Билли умер, да? – выдавил Джонни. – Я должен рассказать маме. Ее это убьет.

У Мэгги дрогнули губы, глаза наполнились слезами. Боже ты мой! Он только сейчас осознает, что они все мертвы! О Джонни! Она закрыла лицо ладонями. Ее переполняло сочувствие к нему. Нет, этого просто не может быть!

– Джонни! – Джиллиан Бэйли встала, дотронулась до его плеча. – Мама уже все знает. Все это случилось очень давно.

– Какого хрена вы мне тут рассказываете? – снова заорал Джонни так громко, что его наверняка услышала вся больница. – Это просто бред какой-то! Я вас не знаю! Я не знаю ЕЕ! – Он сверкнул глазами на Мэгги, которая вновь потянулась к нему, желая его утешить, обнять. – Я не знаю, где я и что здесь делаю!

Мэгги уронила руку, ухватилась за поручень кровати Джонни. Ноги у нее дрожали, сердце разрывалось на части.

Дверь опять распахнулась, но на этот раз Фатима была не одна. Палату заполнила целая толпа медработников.

– Вон! – гаркнула Фатима и указала на дверь. – Джиллиан! Отведи девчонку обратно в палату.

Джонни выдернул из запястья иглы и трубочки, так что по его поднятой вверх руке струилась кровь, и пытался сорвать повязку с плеча. Кто-то оттащил Мэгги в сторону от кровати, оторвав ее ладони от поручня, за который она цеплялась, чтобы не упасть. Фатима навалилась на Джонни всем телом, а кто-то сделал ему укол. Почти в то же мгновение Джонни перестал кричать и сопротивляться. Джиллиан Бэйли обняла Мэгги за плечи и вывела в коридор. Оказавшись в своей палате, Мэгги рухнула на постель и зарыдала. Джиллиан Бэйли сидела рядом с ней и тихо плакала до тех пор, пока солнце не пробилось своими золотистыми лучами сквозь жалюзи на окнах, словно напоминая Мэгги, что ее жизнь продолжается вне зависимости от того, потерял ли Джонни свою.

Мэгги умоляла, чтобы ей разрешили снова увидеться с Джонни. Она не собиралась считаться с тем, что он к ней чувствует. Его страх и отчаяние сводили ее с ума. Он остался совсем один, весь его мир исчез. Мэгги знала не понаслышке, каково это – быть одной на всем белом свете, без единого друга. Она станет ему другом, даже если он больше ничего от нее не захочет. Она умоляла всех, кто был готов ее выслушать, пустить ее к Джонни.

На следующий день вечером к ней в палату снова вошла Джиллиан Бэйли и плотно закрыла за собой дверь. Она выглядела совершенно измученной.

– Мэгги, – проговорила Джиллиан Бэйли и села в ногах кровати, – я знаю, что ты просила повидаться с Джонни. Я знаю, что он тебе дорог, что ты за него переживаешь. Но тебе пока что нельзя с ним видеться. Он не помнит тебя и не хочет с тобой встречаться.

Мэгги кивнула. Она спокойно приняла этот удар.

– Я не буду ни о чем его просить, не буду его смущать. Я просто хочу, чтобы он знал, что он не одинок.

Мэгги сдержала подступившие слезы и постаралась придать лицу спокойное выражение. Это она умела. За долгие годы разочарований и отказов она в совершенстве овладела этим навыком. Ее никогда не били и не третировали, но регулярно избегали, игнорировали, не обращали на нее внимания. Однажды ее