Великий побег - Сьюзен Филлипс

– Не смотри на мой живот, – предупредила Люси, натягивая снова трусики.

Панда пальцем провел по ее щеке:

– Почему?

– Он толстый.

– Ой–ой.

– Не говори так.

Она, втянув живот, надела шорты и застегнула молнию. Люси сама положила начало этим личным досмотрам, когда утащила Панду в гараж после того, как он смотался в городок. Она заявила ему, что ей шепнули, будто он пытается протащить вяленые колбаски «Тощий Джим». Панда же сказал, что его «Джим» отнюдь не тощий. Она приперла его к стене и заявила, что решать ей. В итоге Люси пришлось признать, что он прав.

– Это ты виноват, что я набираю вес, – упрекнула она. – Я схожу с ума от того, что в доме нет ничего, кроме этой траханной диетической кормежки.

Он поднял бровь, но ничем не прокомментировал ее непристойность.

– А как же все это дерьмо, которым я тебя кормлю каждую ночь на лодке?

– Вот именно, – сказала она. – Будь у меня нормальная пища, я бы не пожирала твою суррогатную заначку.

– Ты права. Я виноват. Обещаю. Больше никаких чипсов. Никаких лакричных палочек. Я стану чист в своих деяниях.

– Только посмей!

Он засмеялся и притянул Люси в объятия, словно ему хотелось ее поцеловать. Но они целовались только в постели – глубоко, взасос, имитируя то, что творили их тела. Секс с Пандой был похож на участие в порнофильме, только без третьей стороны. Он отпустил Люси и отвлекся, чтобы осмотреть кипу старья. Вернулось его нетерпеливое состояние. В отличие от нее, вынужденное заточение на острове раздражало Панду. Он не хотел бездействовать.

Люси пыталась сунуть ноги в сабо, когда, изучая заключенное в рамку из поломанных раковин зеркало, он спросил:

– Разве не оно висело в ванной на верхнем этаже?

– Нет.

Ей нравилось лгать. Совершенно новый опыт.

– Не морочь мне голову. Оно там было вчера.

– Ну в самом деле, Панда, для копа у тебя паршивая наблюдательность.

– Отличная у меня наблюдательность. Прекрати перетряхивать мой дом. И оставь в покое мою свинью.

– Тебе не нравится глазная повязка? По–моему, она… – Люси запнулась, увидев, что Панда подобрал сложенный листок, вырванный из блокнота, с грязного пола. Она бросилась к нему, требовательно протянув руку.

– Должно быть, выпало из кармана, когда ты сдирал с меня шорты.

– Я не сдирал… Что это, черт возьми?

Поскольку подозрительней его человека не было, он развернул листок и начал читать.

– Отдай!

Люси попыталась вырвать листок, но Панда высоко поднял тот и начал читать над ее головой:

– «Список «шиворот-навыворот»: что я хочу сделать, прежде чем умру»?

– Это личное.

– Я ни единой душе не скажу. – Он просмотрел страницу и ухмыльнулся: – Честно, мне даже будет неловко.

Когда он, наконец, опустил бумажку, было уже поздно. Он прочел все.

СПИСОК «ШИВОРОТ-НАВЫВОРОТ»

Сбежать из дома*

Одеваться как страхолюдина*

Спать с кем попало

Говорить слова на букву Х по всякому поводу*

Напиваться прилюдно

Обжиматься на людях

Выкурить косячок*

Завязать драку*

Хулиганить по телефону*

Ложиться спать, не смыв макияж*

Купаться голой

Спать до обеда*

Чесаться, рыгать и т.п.*

– «Ложиться спать, не смыв макияж»? – Он издал протяжный свист. – Это же все равно, что жить на вулкане.

– Ты хоть представляешь, какой вред это наносит коже?

– Уверен, ты вот–вот наберешься храбрости. – Он ткнул в бумажку пальцем. – А что означают все эти звездочки?

Хорошая девушка Люси попыталась бы сменить тему, но Гадюке было начхать, что он думает.

– Звездочки означают пометки на тех вещах, которые я уже попробовала к четырнадцати годам, но прискорбно забросила. Я хотела возобновить это, и если ты считаешь, что список – глупость, то твои проблемы.

Он скривил уголок губ:

– Глупо? Хулиганить по телефону? С чего бы мне думать, что телефонное хулиганство глупо?

– Наверно, вот это я не стану делать, – невинно заявила она.

Он посмотрел на ее куцый топик:

– Зато с твоим пунктиком «одеваться как страхолюдина» все путем. Заметь, жаловаться не на что.

– Спасибо. Пришлось несколько вещичек заказать по Интернету, но у меня получилось.

– Конечно. – Он постучал пальцем по списку. – Курение травки вне закона.

– Ценю вашу заботу, офицер, только наверняка это никого не остановит.

Панда прошелся дальше по списку:

– Ты никогда не плавала голой?

– Подай на меня в суд.

– Ты ведь дашь мне знать, когда соберешься попробовать?

– Если на хрена вспомню.

– Если собираешься употреблять это слово, то, по крайней мере, говори правильно. Звучит нелепо. – Он нахмурился. – Обжиматься на людях? Только не со мной.

– Заметано. Найду кого-нибудь еще.

– Ну, блин, твою мать, – прорычал он. – Можешь отметить «спать с кем попало» звездочкой, раз уже спишь со мной.

– Ни в коем случае. «С кем попало» означает больше одного мужика.

– Уже забыла про Теда?

– Не считается. Он сделал предложение.

Казалось, Панда хотел что-то сказать по этому поводу, но не стал. Вместо того он указал на загогулину, которую Люси начеркала тут же на полях.

– Что это?

Проклятье. Она пустила в ход свою новую ухмылку:

– «Привет, киска».

– Ну и хреновина, – усмехнулся он.

У базилика на этажерке начали чуть-чуть обвисать листья. Люси поднялась с кушетки, чтобы полить его, убрала несколько сухих листьев с герани и снова села. Покатала ручку между пальцами и начала писать.

Преданность моей матери детскому вопросу уходит корнями в те годы, когда она тинейджером посещала больных детей в больницах и лагерях беженцев…

Что-то такое подробно описывал ее отец, и он не будет благодарен Люси за плагиат.

Она вырвала страницу, вытащила список «шиворот-навыворот» и внесла новый пункт.

Спустя рукава делать домашнюю работу.

Потом добавила звездочку.

Никогда еще Бри не чувствовала себя так не в своей тарелке. Для афроамериканцев посещать церкви белых было в порядке вещей – белой пастве это прибавляло приятного чувства равенства – но неловко себя ощущать единственным белым присутствующим в церкви черных. Бри сроду не доставляло удовольствия выделяться. Она предпочитала сливаться с толпой. Но пока распорядитель вел их по центральному проходу миссионерской церкви «Сердце Милосердия», она не видела ни одного такого же светлого лица, как у нее.