Эмма Браун - Шарлотта Бронте

И она лихорадочно стала обдумывать это свое решение. Теперь она подвластна только своей воле и сама решит свою судьбу. Никто больше не будет презирать ее и причинять страдания, никогда больше она не почувствует теплоту доброты людской, и никогда уже ее не будет мучить сознание того, что она не достойна этой доброты.

Ночью река казалась тихой и спокойной. На узких каменных скамейках возле Лондонского моста, свернувшись калачиком, спали нищие и бродяги. В воздухе пахло сыростью и уксусом. Этот запах доносился из кожевенных мастерских, находившихся рядом на берегу. Но, несмотря на это, она поняла, что вернулась домой. Для таких детей, как она, нет места в этом мире. Их все презирают. Но милосердный Господь оставил для нее местечко на небесах. Эмма спустилась по каменным ступеням прямо к воде. Она собрала всю свою волю в кулак, чтобы исполнить задуманное.

Глава 29

Прошло два дня, а я все читала и перечитывала письмо Эммы. Каждый раз, читая слова, написанные неровным детским почерком, я все больше и больше ругала себя за то, что не поняла, насколько сильны были страдания этой совсем еще юной девушки. И все потому, что такие благородные женщины, как я, считают ниже своего достоинства слушать рассказы об ужасных вещах.

Я презирала себя за равнодушие. Мне больше не хотелось делать вид, что я не замечаю, какие ужасы творятся в нашем мире. Я написала записку мистеру Эллину и попросила свою горничную доставить ее по назначению. Покончив с этим делом, я в ожидании известий, как обычно, начала расхаживать по комнате, покрытой массивным деревянным паркетом. Его очень любил мой покойный муж.

Мистера Эллина не оказалось дома. Я молила Господа, чтобы он поскорее вернулся, и мои мольбы были услышаны. Через полчаса раздался стук в дверь, и моя горничная объявила, что меня желает видеть какой-то джентльмен.

– Мистер Эллин! Как хорошо! Пригласи его войти и сделай нам чай.

– Но это не мистер Эллин, – сказала она.

– Тогда кто же?

– Я никогда не видела его раньше, мадам.

– Он дал тебе свою визитную карточку?

Здесь, в Фокс Кло, я жила довольно уединенно, и моя добрая старая горничная решила, что если она не знает этого гостя, то и я с ним тоже не знакома.

Покажи мне ее, – сказала я, протянув руку. Прежде чем передать мне визитную карточку гостя, горничная решила сама прочитать его имя. Широко открыв глаза, она напряженно пыталась понять, что же там написано (дело в том, что я недавно научила ее читать).

Мэри, отдай мне карточку.

Но она не успела сделать этого, как дверь открылась и в комнату быстро вошел сам владелец визитки.

И я сразу поняла, что так удивило мою служанку. Наш гость имел необычную внешность. Он был высокого роста, лицо его было бледным, а взгляд пристальных глаз был почти таким же суровым, как взгляд судебного обвинителя. Он был хорош собой, но красота эта была какой-то пугающей и холодной.

Однако, когда я увидела этого человека, сердце у меня учащенно забилось и кровь прилила к лицу. Я едва удержалась на ногах и, чтобы не упасть, опустилась на стоявший рядом со мной стул. Нужно сказать, что мой гость тоже стоял как громом пораженный и что-то бессвязно бормотал. Когда он наконец заговорил, то я была очень рада тому, что в этот момент сидела, крепко держась руками за стул.

– Айза? – тихо произнес он.

С возрастом лица людей, как правило, меняются, но голос остается прежним до самой смерти. Я не могла не узнать этот голос, но мне очень хотелось дотронуться до этого человека, чтобы убедиться в том, что он не призрак бестелесный.

Ты не узнаешь меня? – спросил он.

Ты не призрак? – тихо произнесла я.

Частично.

Горничная озадаченно смотрела то на него, то на меня, пытаясь понять, что происходит, пока мы, впившись глазами друг в друга, вспоминали нашу давно ушедшую молодость.

– Финч?

Дорогой читатель, вы, наверное, удивились, почему я сразу не узнала мужчину, которого когда-то любила всем своим сердцем. Конечно же, его лицо с годами сильно изменилось, но дело было не в этом. Существовала еще одна причина.

Но… ты ведь умер! – изумленно произнесла я.

Значит, меня об этом забыли известить, – сказал он, грустно улыбнувшись.

– А я жалею о том, что меня об этом известили.

– Кто же сказал тебе такое?

– Одна дама по имени миссис Гринвуд. Это было много лет назад. Я тогда только вышла замуж.

Он криво усмехнулся, отвернулся и сказал:

– Умер мой брат – мой младший брат, который был когда-то твоим учеником. Он заболел скарлатиной. Эта болезнь поразила всю нашу семью. Бедная мама тоже в скором времени умерла.

– Это очень печально. Как ты меня нашел? – спросила я.

На его лице опять появилась язвительная усмешка.

– Не тешь себя напрасными иллюзиями. Я пришел сюда совсем по другому делу. Я и подумать не мог, что найду тебя здесь. Я знал только, что этот дом принадлежит некой миссис Челфонт. Я же ищу совершенно другого человека.

Несмотря на то что прошло уже довольно много лет, его слова болью отозвались в моем сердце. Чем я заслужила такое пренебрежительное отношение? Я чувствовала себя совершенно подавленной.

– Что же, сожалею о том, что вам пришлось напрасно проделать такой далекий путь, сэр, – сказала я. – Но у этого дома никогда не было других владельцев. Его построили для меня.

То, что он сказал после этого, так поразило меня, что все происходившее здесь до этого момента показалось мне лишь обычными, ничем не примечательными событиями.

– Я разыскиваю девочку. Ее знают под именем Матильды Фитцгиббон. Несколько месяцев назад я определил ее в школу, которая находится в Фашиа Лодж. Владелицы этой школы направили меня к вам.

Мэри, оставь нас, – сказала я.

Принести вам чаю, мадам? – поинтересовалась она.

– Не нужно. Просто оставь нас вдвоем и закрой дверь.

Горничная вышла из комнаты, бросив подозрительный взгляд на моего гостя.

– Что же жизнь сделала с тобой? Почему ты превратился в такое чудовище? – спросила я.

Его этот вопрос совершенно не обидел.

– То же самое я хотел спросить у тебя, – быстро произнес он.

Меня это так удивило, что я даже растерялась и не смогла ему сразу ответить.

Что ты, черт возьми, имеешь в виду? – спросила я.

Ты первой меня об этом спросила. Поэтому это я должен спросить, что ты имела в виду.

Я молча передала ему письмо Эммы. Он подошел к окну и начал его читать. А я смотрела на его суровое лицо и думала, что сейчас он, наверное, выглядит так же, как в тот день, когда привез девочку в Фашиа Лодж. Он, так сказать, вывел ее на сцену, сделав центром всеобщего внимания, а сам укрылся в тень кулис. Те чувства, которые я к нему когда-то питала, боролись во мне с обидой и гневом. Я собрала всю свою волю в кулак, для того чтобы не поддаться ни одному из этих чувств. Я потом разберусь со всем этим, когда услышу его объяснения.

Он продолжал неспешно читать письмо. Наконец, закончив чтение, сложил листок пополам. Он молча отдал мне письмо и сел на диван напротив меня.

– Все это правда, – сказал он, посмотрев на меня. – Каждое слово.

– Ты и есть тот самый мужчина, о котором она писала?

– Да.

Я не сдержалась и тихо застонала. Что же случилось с тем юношей, которого я когда-то так страстно любила? Неужели армейская жизнь убила его прекрасную душу?

– Все это правда, и в то же время здесь нет ни слова правды. Я могу все тебе объяснить, если ты хочешь.

– Я думаю, что ты просто обязан мне все объяснить. Но прежде всего ответь, почему ты оставил девочку одну в таком тяжелом положении.

– Я об этом очень сожалею. У меня не было другого выхода. Я просто не мог назвать своего настоящего имени. Поверь, я не хотел оставлять девочку одну, но так сложились обстоятельства. Я находился в таком месте, откуда невозможно послать письмо.

– Где же это – на необитаемом острове?

– Нет, не в таком роскошном месте. Я сидел в тюрьме.

Я поднялась со своего места.

– Значит, это правда, – сказала я. – Ты совершил то ужасное преступление, и тебя за это наказали.

Он с раздражением, даже с некоторым отвращением посмотрел на меня.

– Послушать тебя, Айза, так ты у нас прямо образец добродетельной жены и хозяйки дома! Ты теперь как две капли воды похожа на мою мать. Все вы любите посплетничать, однако сами никогда не даете повода для сплетен. Садись и помолчи, если сможешь, тогда ты получишь объяснение, которое тебе так хочется услышать.

Я тихо опустилась на стул, хотя внутри у меня все дрожало. Он закурил трубку и окинул меня каким-то странным, холодным взглядом. Очевидно, ему не понравилось то, что он увидел. Он вернулся к окну и, сев на диван, начал свой рассказ.

– Когда я был молодым, меня отправили служить в армию. Мое сердце было разбито, и хотя я не наложил на себя руки, однако эти страдания все-таки имели свои последствия. Я решил больше никому не отдавать своего сердца. Я стал тем, кем мне суждено было стать – защитником бедных и униженных. В армии я понял, что карьера военного не для меня, и решил, что стану политическим деятелем или священником. Но вместо этого я стал журналистом.