Воскрешение майя - Стив Альтен

Так национальная ассоциация превратилась в ассоциацию профессиональную. В результате совместных усилий мужской футбольной лиги и смешанных сборных по баскетболу были установлены стандарты оплат и программы по привлечению средств и новых чемпионов. Ассоциация брала на себя оплату обучения, жилья, транспорта и прочих нужд. Она выплачивала ежемесячную стипендию (размер которой зависел от достижений студента) и бонусы, которые поддерживали спортивный дух победителей и латали дыры в их бюджете во время межсезонья. Чтобы соответствовать требованиям Ассоциации, студент-спортсмен должен был прилежно учиться и совершенствовать спортивное мастерство на протяжении всех лет обучения. Любой спортсмен мог перейти в профессиональную лигу, а затем вернуться к обучению — это доказывало, что студент достиг определенных высот. Тогда он еще получал бонус за профессионализм (обычно эти бонусы накапливались и выдавались после выпуска). Поэтому спортсмены предпочитали оставаться в ПСАС до самого выпуска и получить «дипломный бонус», который рассчитывали по количеству выигрышей и проигрышей за все годы обучения.

К 2017 году доход ПСАС от одного только американского футбола превысил совокупный доход Национальной футбольной лиги и Национальной баскетбольной ассоциации.

Лорен прошла вслед за Сэмом под аркой охраны, выполненной в стиле арт-деко. У входа Сэм прижал ладонь к сканеру.

Возникла голограмма — полуголая блондинка с пышными формами в одних только стрингах. При этом на месте лица модели сияла физиономия тренера де Майо, а голос принадлежал популярной юной певичке Леси Вонг

— Добрый вечер, Сэмюэл Аглер. Войди в меня.

— Э-э-э… спасибо, тренер.

Они прошли через детектор оружия — фиолетовый луч скользнул по ним и подтвердил доступ. Двойные двери распахнулись, открывая холл с высоким потолком, ревущий техномузыкой, сияющий неоном голографических проекторов, вспышками стробоскопов и потными полуголыми телами.

Лорен придвинулась и прокричала в ухо:

— Словно в древний Рим завезли диско!

Первым, кто их встретил, был Реннер в боксерских шортах и серебристой рубашке.

— Ух ты, призер, поделись удачей. — Они стукнулись кулаками.

— Добрый вечер, Лорен, — голос Реннера стал глубоким и мягким. — Рад, что ты с нами. — Квотербек пожал ей руку, потом лизнул тыльную сторону ладони.

— Ты отвратителен.

— Спасибо. Так, еда повсюду, куча странных… ой, простите. Mi casa es su casa, будьте как дома.

Барабаны разразились бешеным стаккато, оглушившим их из динамиков, расположенных в разных местах под пористым покрытием пола: от такой музыки тело вибрировало и само начинало танцевать.

— Не слишком громко? — прокричала Лорен.

— Толпа большая. И всех уже сорвало. Пойдем, — Реннер провел их через забитый людьми коридор. Их то и дело касались синие и желтые руки.

Звуконепроницаемые плексигласовые двери открылись, выпуская их из шума вечеринки в тишину проекционной, и закрылись с легким шипением, отрезая все посторонние звуки.

Комната была черной, с колоннами светящихся лавовых ламп и голографическим проектором у дальней стены.

Глаза Лорен привыкли к темноте, и она заметила движение на полу: парочки занимались любовью прямо в сенсорных спальниках.

Реннер провел их через вторую звуконепроницаемую дверь. Миновав кухню, они наконец оказались во внутреннем дворе.

Здесь их оглушили кубинские мотивы, рвущиеся из динамиков на пальмовых деревьях, растущих по периметру двора, вокруг бассейна.

Чирлидеры и проститутки, в большинстве своем голые, кучковались в разных точках бассейна, а товарищи Сэма по футбольной команде неутомимо наматывали круги от одной группы к другой.

Джейри Такера, огромного лайнмена, сидящего за столиком у бортика, с двух сторон облепили гологрудые азиатки, кожа которых была выкрашена в «темный ямайский». Другой игрок валялся неподалеку от них, отключившись в луже собственной блевотины.

Лорен покачала головой.

— Варвары Майами. Празднуют успешный захват деревни.

Кен Худак, самый накачанный из лайнбекеров, притащил с собой подружку, гаитянку. Из одежды на ней была только бандана, повязанная на запястье. Лорен уставилась на их бедра: у каждого была половинка татуировки. Такой рисунок, если татуированные занимались любовью и девушка была сверху, складывался в изображение двух сношающихся бульдогов.

— Мул, чувак, надо поговорить. — Прежде, чем Лорен успела возразить, он схватил ее жениха за руку и оттащил прочь.

Реннер пожал плечами.

— Сэм у нас популярный.

— Пожалуй, даже слишком.

Гаитянка подошла к Реннеру, потерлась пахом о его бедро.

— Я устала играть в защите. Не научишь игре в нападении?

Реннер подмигнул Лорен.

— Вернусь через минуту.

— Ага, иди, проветри мозги.

Она покачала головой, глядя, как тот уходит с девушкой.

И начала искать глазами Сэма. Он обнаружился у джакузи, в окружении большинства защитников команды, выкрашенных в одинаковый оттенок зеленого.

Да черт с ним совсем… Лорен вернулась в дом.

— Ты меня обвиняешь в победе? — Сэм недоверчиво покачал головой.

Худак придвинулся, дохнул чесноком.

— МЫ проиграли. И этого никогда бы не случилось, если бы ты бежал, как всегда.

— Я сделал 104 ярда, 54 подбора. И мне засчитали тачдаун.

— Не вешай нам лапшу на уши, Мул, — заметил Кейт Плурд, второй капитан «Урагана». — Ты со времен старшей школы не делал меньше двухсот ярдов.

— Мне так нужен был бонус за выигрыш, Мел, — заныл Брайан Мундт. — Я без этих денег в полной жопе.

— Ты не был бы в жопе, если бы играл, как нормальный такл. — Сэм скорчил недовольную мину и решил, что лучшая защита — это нападение.

— Я слышал, что сегодня многие проиграли уйму денег на тотализаторе, — осуждающе ввернул Кейт. — Какие у тебя отношения с букмекерами, а?

Сэм рванулся к нему, схватил за грудки и припечатал спиной к пальме.

Худак и Мундт растащили их прежде, чем Сэм смог нанести удар.

— Прекрати! — На шее Худака вздулись вены. — Мы все знаем, что Мул на это неспособен. А вот чего мы не знаем, так это даты, когда наш братец станет профи.

— Не в этом сезоне.

— Пусть, но как насчет следующего? — спросил Джефф «Буба» Ларсен, правый лайнбекер — два метра роста и сто пятьдесят килограммов живого веса.

— Не знаю. — Сэм посмотрел на Ларсена, сердце гнало по венам адреналин. — Я еще не решил.

— Да мать твою! — Теперь уже Ларсен едва сдерживался, чтобы не ударить. — Ты уйдешь после этого года, и все мы окажемся в заднице. Между стипендией и бонусами примерно сорок штук зазора.