Против нее - Мелинда Ли

— А потом, — продолжал он, — когда я потерял бдительность, эта сука выстрелила в меня, — это по-прежнему казалось ему чем-то из ряда вон выходящим, даже несмотря на то, что Стефани убила членов своей собственной семьи. Ирония всего этого не укрылась от Мэтта, но он так же спокойно продолжал:

— Почему она решила убить двоюродного брата?

— Она его ненавидела. Считала, что из-за него покончил с собой её родной брат, Робби. Он был слабаком и очень сильно заикался. Оскар дразнил его и донимал, пока тот не повесился.

— Но это случилось давным-давно, — заметил Мэтт. — Почему она убила его сейчас?

— Стеф, её сестра и отец отправились на ферму, просить тётку дать им денег. Взяли детей, чтобы расположить старуху к себе, и Оскар прицепился к детям. Стал обзывать их тупицами и уродами, говорить, что из-за них разорился их папаша. В конце концов они расплакались. Старухе было наплевать.

Может, Стефани и отказывалась говорить, а вот Дилан пел, как в хоре.

— Оскар ненавидел детей, — сказал Дилан. — Всегда.

— Дразнить детей было достаточно, чтобы Стефани его убила? — спросил Мэтт.

— Стеф впадала в бешенство, когда говорила об Оскаре или его матери. Думаю, её ненависть к ним кипела в ней с самого детства. Тётка отказалась помочь с деньгами, — он облизнул губы. — Стеф решила, что если она их убьёт, её отец унаследует ферму. Они продадут её и поправят свои финансовые дела, а Оскар и его мамаша наконец-то заплатят за смерть Робби.

— Кто стрелял в Джима Роджерса? — спросил Мэтт.

— Стеф. Роджерс заявился к нам, вне себя от бешенства. Сказал, что больше не собирается меня прикрывать, что пойдёт к окружному прокурору, — Дилан покачал головой. — Меня это не сильно волновало. Роджерс ничего не видел той ночью, и у него было не всё в порядке с психикой. Но он увидел Тодда в кузове моего грузовика, так что ему пришлось уйти. Я не мог больше ему доверять. В последнее время у него появились какие-то новые принципы или не знаю что, — Дилан помолчал. — Мы поругались, и Стеф выстрелила ему в спину.

Мэтт сглотнул. Контролировать свои эмоции во время этого допроса было, может быть, сложнее всего, что ему в своей жизни приходилось делать.

— Но заместителя шерифа Харви похитил ты.

Дилан кивнул и вновь облизал губы.

— Не стоило хватать Тодда. Я этого не планировал. Просто это показалось мне хорошей идеей. Когда заместителем был я, Тодд вечно нудел и действовал мне на нервы. Я хотел показать ему, кто тут главный, и к тому же прекратить расспросы о «Пехотинцах». Но Стеф была права. Это и правда глупо.

Мало какие слова прозвучали бы правдивее этих.

— Почему тебе настолько нужно было, чтобы он перестал спрашивать о «Гудзонских пехотинцах»?

— Потому что это не та организация, с которой стоит связываться. О них я расскажу, как только окружной прокурор согласится пойти на сделку. У меня должны быть свои рычаги, — Дилан крепко сжал губы.

Все попрощались с Диланом и вышли из палаты. Никто не комментировал услышанное. Оставив Эша в коридоре, Мэтт и Бри молча прошли по нему и вошли в лифт. Мэтт нажал кнопку. Лишь тогда гнев и разочарование, бурлившие в нём, вырвались на свободу.

— Я хотел ударить его по лицу.

— Я тоже. Он настоящий урод.

— По крайней мере, он сядет в тюрьму, — Мэтт закинул руку за голову. — У Роджерса хватало недостатков, но он пытался искупить свою вину. Теперь у него никогда не будет шанса.

Бри крепко сжала его руку.

— За его убийство Стефани получит пожизненное. И больше никогда не увидит, как выглядит тюрьма снаружи.

— По-моему, этого недостаточно.

— Я знаю.

Их взгляды встретились, и он знал: она действительно понимает, что он чувствует, и в этом-то всё и дело.

Глава тридцать девятая

Две недели спустя

Стоя перед зеркалом в ванной, Бри накрасила губы, как следует взбила волосы. Дана убедила их с Кайлой уделить целый день спа-процедурам. Оказалось, что маленькая девочка, обычно по уши заляпанная грязью, в восторге от укладки волос, маникюра и педикюра.

Вейдер запрыгнул на туалетный столик и окинул Бри критическим взглядом. Судя по всему, он был не слишком-то впечатлён.

— А вот Милашке нравится, как я выгляжу, — сказала ему Бри. Милашка, лежавшая тут же на коврике, услышав своё имя, вильнула хвостом. Вейдер с отвращением посмотрел на собаку, спрыгнул и удалился.

Бри поправила кобуру на лодыжке. Она не просто так выбрала платье без разреза. Конечно, табельное оружие на вечеринку не пронесёшь, но сойдёт и так.

Она спустилась вниз, собака следовала за ней, идя так близко, что Бри четыре раза чуть не споткнулась о ступеньки.

Мэтт стоял в гостиной, Броди — рядом с ним. Всё-таки хорошо сложенный мужчина в смокинге — это… что-то. К тому же он гладко побрился, его скулы и подбородок были идеальными.

— Ух ты, — он оглядел Бри со всех сторон.

— Сам такой, — сказала Бри. — Броди, ты тоже красавчик, — она наклонилась, чтобы погладить пса.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал Мэтт.

— Думаешь? — на ней было тёмно-синее шёлковое платье без бретелек. — Может, это уж слишком, и лучше бы я пришла в униформе?

— Чёрт возьми, нет, конечно. Это платье идеально, — в голосе Мэтта звучало неподдельное обожание.

— Конечно, идеально, — в кухню вошла Дана, цокая каблуками. — Его же выбрала я, — её платье было чёрным, закрытым, с высоким воротником, но зато с разрезом, позволявшим продемонстрировать ногу, стройную благодаря постоянным велосипедным прогулкам.

Мэтт придвинулся ближе к Бри, коснулся татуировки на её плече.

— Это просто невероятно.

Его пальцы скользнули по лиане и задержались на огромной стрекозе на лопатке Бри. Это было так приятно, что ей почти захотелось пропустить вечеринку в честь сбора средств.

— Я подумала, что у меня нет причин стыдиться своих шрамов или татуировок.

— Давно пора, — одарив её взглядом, который она могла описать только избитым словом «горящий», Мэтт понизил голос до хриплого шёпота. — Ты такая горячая. К тому же это платье положит конец дипфейковым историям. Чистая победа.

Платье нельзя было назвать скандальным — длинное, без декольте — но оно обнажало больше кожи, чем привыкла Бри. Ей не слишком нравилась мысль, что придётся выставить татуировки напоказ. Сегодня вечером она должна была впервые продемонстрировать их публике, и она чувствовала себя незащищённой. Но знала, что справится. Не ради