Ожерелье - Мэтт Уиттен

Ее телефон снова зазвонил. Сьюзен решила, что это опять звонят мама или Кира, поэтому едва взглянула на экран. Потом она увидела, что это Роберт.

Она надеялась, что он не испытывает к ней ненависти. И нажала на кнопку, чтобы принять вызов:

— Привет.

— Ты в порядке? Где ты находишься? — спросил Роберт. В его голосе не было никакого негатива. Но, с другой стороны, он был очень вежливым человеком, их, наверное, специально учили этому в школе ФБР. Кто знает, что он на самом деле чувствовал по отношению к ней?

— Я думаю, пришло время смириться с реальностью, — сказала Сьюзен.

— Где ты? — повторил он.

Она назвала место своего нахождения, и вскоре он приехал. Сьюзен села в машину.

— Спасибо, что забрал меня, — произнесла она, все еще пытаясь понять, что он чувствует по отношению к ней.

— Ты так быстро выбежала из отеля. Я беспокоился о тебе.

— Мне просто надо было уйти оттуда. Чем быстрее, тем лучше.

Роберт кивнул:

— Я не виню тебя.

Он слегка улыбнулся Сьюзен, и она почувствовала себя намного лучше.

— О чем ты думаешь? Ты все еще хочешь пойти на казнь?

Сьюзен снова захотелось убежать. Она с трудом представляла, что может получить какое-то сомнительное мрачное удовольствие от того, что ее ждет вечером, несмотря на то что раньше думала именно так.

Но также Сьюзен не могла представить, как можно сейчас отказаться от того, чтобы быть там. Поэтому она ответила:

— Да, поехали.

Они двинулись обратно в горы. Сьюзен с огромной радостью убралась бы куда-нибудь подальше из Северной Дакоты.

Хотя как она собирается возвращаться домой без денег, понятия не имела. Она не могла больше ничего просить у Роберта: всему были свои пределы. Может быть, она наконец сегодня позвонит Терри.

За рулем Роберт задумчиво потирал лоб:

— После того, что случилось сегодня утром, тюрьма наводнится журналистами.

— Мне так жаль, что я втянула тебя в этот кошмар.

Он снова слегка улыбнулся ей:

— Ты никуда меня не втягивала. Я поверил тем доказательствам, которые ты представила.

— А что ты думаешь теперь?

Он задумался и потом ответил:

— Я предполагаю, что Уильямс и его люди проделали серьезную работу, анализируя ожерелье. Поэтому верю, что это не то ожерелье, которое было на Эми. А это единственная реальная улика, которая была у нас на руках.

Она хлопнула ладонью по приборной панели.

— Это так хреново.

— Так всегда бывает.

Он что, издевается над ней?

— Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами:

— Я присутствовал на четырех казнях. И всегда перед этим происходит что-то неладное. Казни сводят людей с ума.

— Тогда почему ты приехал?

— Потому что это одно из моих дел, которые я вел, и если я не пойду на казнь, то это будет неправильно. Этого человека к казни привела моя работа, я должен быть там и взять на себя ответственность за то, что с ним происходит.

Она слегка улыбнулась:

— Вау, да ты не так прост.

— Я бы не стал делать такие далекоидущие выводы.

Она посмотрела в окно.

— Жаль, что у меня нет сигареты. Я бросила лет тридцать назад. Еще до рождения Эми.

— Ты голодна?

— Не сильно. Я чувствую себя приболевшей.

— Казнь начнется не раньше половины шестого. И я взял за правило: никогда не ходи на казнь на пустой желудок.

Сьюзен не могла понять, шутит он или нет, но решила последовать его совету. Они съехали с шоссе на следующем съезде, нашли «Бургер Кинг», и она поняла, что ужасно проголодалась.

Когда они вышли из ресторана и направились обратно к машине, Роберт спросил:

— Так что ты собираешься сказать журналистам?

— А что мне им сказать?

— То, во что веришь.

«Если бы я только знала, во что…» — подумала Сьюзен.

Час спустя они подходили к воротам тюрьмы.

Глава тридцать восьмая. Суббота, 4 декабря, наши дни

По разные стороны ворот стояли две группы человек по тридцать с самодельными транспарантами в руках. Пока машина ехала в их сторону, Сьюзен с настороженностью всматривалась в этих людей.

Контингент варьировался от детей до пенсионеров. Одна группа стояла с плакатами типа «Не убивай ради меня» и «Вершите правосудие, а не убивайте людей». Плакаты других гласили: «Око за око — закон справедливости» и «Смерть детоубийцам».

Однако, несмотря на то что две эти группы транслировали противоположные идеи, между ними не было никакого противостояния, даже, скорее, царило уважение. Никто не кричал, все вели себя спокойно, даже торжественно, соответственно драматическому событию. А может быть, на улице стоял такой холод, что обстановка не располагала к большому скандалу.

Единственное, что напрягало Сьюзен, — это увеличенные фотографии Эми в ожерелье в руках у сторонников смертной казни.

Роберт и Сьюзен подъехали к воротам. Сотрудник исправительного учреждения с красным, опухшим лицом и пивным животом стоял у входа в небольшое караульное помещение, держа в руках блокнот.

Роберт опустил стекло и передал проверяющему документы.

— Мы приехали на казнь. Мы есть в списке.

Человек проверил их водительские права, наклонился и посмотрел на Сьюзен.

— Сьюзен Лентиго, — прошипел он, его черные глаза-бусинки стали еще меньше. — Вы же не по-настоящему поддерживаете подонка, который убил вашу дочь, правда?

Сьюзен была в таком шоке, что не нашла что ответить. К счастью, вмешался Роберт.

— Офицер, это не ваше дело, правда?

Проверяющий грозно посмотрел на Роберта:

— Если она приехала сюда, чтобы навести тут беспорядок, тогда, вашу мать, это мое дело.

— Почему бы тебе не заткнуться и не пропустить даму? — рявкнул Роберт ему прямо в лицо.

Сьюзен была в шоке, но, очевидно, Роберт понимал, что делает. И хотя глаза офицера вспыхнули гневом, он промолчал, вернул документы и открыл ворота.

— Спасибо, — поблагодарила Сьюзен Роберта, когда они ехали по длинной подъездной дорожке к главному административному зданию.

Роберт сухо улыбнулся:

— Не переживай. Офицер, конечно, хулиган, но он не собирался серьезно связываться с матерью жертвы. Ни в коем случае — это грозило бы ему серьезными неприятностями.

Когда они обогнули небольшой холм и стали подъезжать к зданию, Сьюзен увидела переполненную парковку, на которой стояло шесть или семь телевизионных фургонов с кабельными антеннами. Роберт припарковался где-то с краю стоянки.

У крыльца ждали около пятидесяти репортеров, ведущих и операторов, которых еле сдерживали два или три сотрудника исправительного учреждения.

Журналисты, вероятно, ждали Сьюзен, но еще не заметили ее.

— Боже, как их много, — прошептала Сьюзен. — Думаю, это из-за того, что сказала Лиза.

Роберт посмотрел на нее.

— Если хочешь, мы можем еще какое-то