Пуритане - Джек Кавано

По окончании службы Энди познакомился со священником, а он, в свою очередь, представил ему Ричарда Тоттела, фермера и отца четверых детей. Тоттел, у которого было три дочери и сын, пригласил Энди к себе.

Тоттелы жили еще скромнее, чем обитатели Эденфорда. Эта небогатая семья занималась выращиванием ячменя. Тоттел был серьезным, рассудительным и мужественным человеком с неторопливой походкой. Иначе и быть не могло. Из поколения в поколение его семья трудилась под серым небом и моросящими дождями, расчищала канавы, чинила изгороди, ремонтировала дома и амбары и пахала землю, которая не всегда баловала хорошим урожаем. В результате упорного труда и лишений семья сумела значительно увеличить площадь обрабатываемых земель и добиться уважения соседей.

Две старшие дочери Тоттела, девицы на выданье, вились вокруг Энди, как мухи над медом. Девушки были великолепно сложены, миловидны, с большими черными глазами. К тому же они отличались остроумием. Каждые пять минут отец прогонял их прочь, но они неизменно возвращались.

Миссис Тоттел была третьей женой Ричарда. Первые две скончались в родах, а нескольких его детей унесла лихорадка. Но Энди видел, что эти люди не привыкли жалеть себя и оплакивать свою горькую участь. Они просто продолжали жить как умели и делали свое дело. Повседневная работа закалила их, и сломить этих тружеников было нелегко.

В семье Тоттелов Энди впервые отведал знаменитый местный яблочный пирог с заварным кремом. В честь гостя крем приготовили по особому рецепту, со сливками, молоком и сахаром. Еда была такой вкусной, что Энди подумал, не остаться ли ему в Кредитоне. Едва ли он станет фермером, но что если Господом ему уготована здесь иная судьба? Эта мысль показалась Энди забавной, но после ужина его планы изменились.

После еды семья собралась у камина поговорить и покурить. Энди не знал, что в этой части страны пагубное пристрастие к курению носит столь повальный характер. Тоттел, его жена, дочери и даже младшие дети раскурили трубки с табаком и довольно попыхивали ими. Когда Энди отказался присоединиться к Тоттелам, они обиделись. Пришлось распрощаться с хозяевами и отправиться дальше.

Ночь Энди провел под открытым небом, разглядывая звезды, размышляя и молясь. Похоже, он зря проявил такую нетерпимость к Тоттелам. Он был несправедлив к этим славным людям. Ему хотелось найти новый Эденфорд и новых Мэтьюзов, другую Дженни и другую Нелл. Но Кредитон не был Эденфордом, а Тоттелы не были Мэтьюзами.

Энди перечитал Деяния апостолов, где рассказывалось о странствиях Павла, и дошел до того места, где Павел и Варнава отправились из Антиохии в свое первое миссионерское путешествие. Подробности морского плавания на Кипр, а затем в Пергию и Памфилию будоражили его воображение. Засыпая, Энди понял, что хочет увидеть море.

Не заходя в Плимут и Эксетер, он направился на восток и вышел к Английскому каналу в районе залива Лайм. В первый день Пасхи он был в Чармуте. Не обнаружив там пуритан, он заглянул в англиканскую церковь, но ушел, прежде чем богослужение закончилось. Епископ Чармута чем-то очень напоминал епископа Лода во время службы в соборе Святого Михаила в Лондоне.

Второй день Пасхи приходился на 29 марта, в этот день первый караван судов Джона Винтропа должен был выйти в путь, направляясь к берегам Америки. Если все получилось, как задумывали беглецы, на борту этих судов в Новый Свет отправились Дэвид Купер и его семья, а с ними и остальные переселенцы из Эденфорда. Есть ли среди них Нелл и Дженни? Энди очень хотелось знать это. Сапожник заверил его, что сестры в безопасности. Но где они? Стал бы Купер уверять, что им ничто не грозит, если бы девушкам предстояло столь опасное путешествие? Вряд ли. Скорее всего, после героической гибели Кристофера Мэтьюза их приютил кто-нибудь из состоятельных пуритан.

Днем Энди отправился на берег моря и долго смотрел вдаль. Он надеялся увидеть корабли Винтропа, хотя понимал, что это всего лишь мечта. Ему удалось разглядеть только несколько фламандских суденышек.

Во вторник и в среду он вновь бродил по берегу, думая, что, скорее всего, корабли снялись с якоря ночью. Суда должны были выйти из гавани с первым попутным ветром, независимо от времени суток. Глядя на море, Энди старался не предаваться унынию.

Из Крайстчерча на ялике[80] он отправился на остров Уайт, ради того чтобы немного проплыть по морю. Павел и Варнава последовали на Кипр, почему бы Энди не побывать на острове Уайт? Там он остановился в Ярмуте.

Прочитав историю первого миссионерского путешествия Павла и Варнавы, он с болью размышлял о возникшем между ними разногласии, из-за которого им пришлось расстаться. Они были друзьями и братьями во Христе. Почему они не сумели договориться и решились на разрыв?

Он делал все возможное, чтобы не терять самообладания. «Я просто страдаю от одиночества, — говорил он сам себе. — Такое может случиться с каждым». Пытаясь отвлечься от невеселых мыслей, Энди принялся читать главу шестнадцатую Деяний, где рассказывалось о прибытии Павла в Троаду и о том, как в ночном видении апостолу явился некий македонянин, который молил его отправиться за море и прийти ему на помощь.

В понедельник Энди проснулся, думая о тех, кто отплыл в Новый Свет. Это произошло примерно неделю назад. Теперь переселенцы, должно быть, проделали около четверти пути до нового дома. Он оделся и пошел к морю.

Идя по улице, которая между двумя высокими домами выходила на пристань, Энди услышал испуганные крики. Оглянувшись, он увидел, что прямо на него несется обезумевшая лошадь. Возница, не удержавшись, свалился на обочину, но в экипаже остался пассажир, господин весьма преклонных лет. За экипажем с криками бежали несколько мужчин, пытаясь остановить взбесившееся животное.

Лошадь мчалась галопом, с вытаращенными от ужаса глазами. Энди встал поперек дороги, изо всех сил размахивая руками. Экипаж несся прямо на него. Юноша быстро огляделся и понял, что он сумеет избежать колес экипажа, только если отпрыгнет как можно дальше. Внезапно его осенила идея.

Он снял куртку и бросился вперед, размахивая ею перед лошадью и крича. Лошадь встала на дыбы. Экипаж остановился. Молодой человек бросил куртку и попытался успокоить перепуганное животное. Лошадь вновь вздыбилась на дыбы. Но тут как раз подоспели мужчины. Они окружили лошадь, и одному из них удалось схватить поводья. Животное мало-помалу успокоилось.

Господин, сидевший в экипаже, крикнул мужчинам, чтобы они позаботились о вознице, однако было уже поздно — тот расшибся насмерть. Никто так и не понял, почему лошадь понесла.

Пожилой джентльмен подошел к Энди, чтобы поблагодарить его. Он представился, назвавшись капитаном Берли, командующим ярмутской крепостью. Он вел себя сдержанно, но учтиво, и, судя по всему, был очень стар.

Энди назвал свое имя.

— Морган? — переспросил старик. — Ты случайно не родственник адмиралу Амосу Моргану?

— Это мой дед, — улыбнулся Энди, услышав имя адмирала. Как давно он не вспоминал о нем!

— Ну конечно! — капитан схватил Энди за плечи и оглядел его с головы до пят. — Ты вылитый дед. Как поживает старый ворчун?

— К несчастью, сэр, в прошлом году его не стало. Мы были очень дружны.

— Мои соболезнования, — сказал капитан. — С твоим дедом мы съели не один пуд соли.

Капитал Берли пригласил юношу к себе. Они съездили за вещами Энди на постоялый двор и затем отправились в крепость.

За обильной трапезой капитан Берли развлекал гостя рассказами о себе и адмирале. Какие-то из этих историй молодой человек уже слышал от деда, какие-то нет. Энди узнал, что в одном из сражений капитана взяли в плен, и он три года провел в испанской тюрьме. В 1610 году он и трое его сыновей сопровождали сэра Томаса Роу[81] во время путешествия в Гвиану.

Не вдаваясь в подробности, Энди сказал старому джентльмену, что ему не хочется идти по стопам отца и становиться сквайром[82] и что он ищет, чему бы посвятить свою жизнь. Капитан Берли либо не слышал о королевском приеме в честь Энди, либо просто не стал заводить разговор об этом. В любом случае молодой человек был рад, что им не пришлось говорить о его прошлом.

— Если ты похож на своего деда, твоя судьба — море, — сказал капитан. — Там тебя ждут приключения, которые требуют смелости и мужества. Проклятые каперы[83] подстерегают наши торговые суда, а потом возвращаются во Фландрию. Будь моя воля, я бы снарядил корабли и завоевал эти земли, чтобы поставить испанцев на место. У нас есть все основания напомнить им, кто хозяин канала. Да разве станут слушать старую развалину?! Если сражения тебе не по душе, можно поступить на торговое судно. Они ходят в Карибское море, продают рабов из Африки, перевозят колонистов в Америку… Ах! Вот ведь… чуть не забыл! Я получил приглашение капитана Милбурна позавтракать у него на борту завтра утром. Питер Милбурн — отличный парень, он вместе со мной ходил в Гвиану. Если хочешь, пойдем к нему вместе. Я попрошу его взять тебя в команду. А не захочешь — терять тебе нечего. По крайней мере, хорошо поешь.