Когда герои восстают (ЛП) - Дарлинг Джиана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потому что так оно и было.
Я безмятежно улыбнулась ему.
— Хорошо, подойдите к скамье.
— Ваша честь, появились новые доказательства, и мы хотели бы объявить перерыв, чтобы их можно было приобщить к делу, — объяснила я, включив Айпад и передав его ему.
— На что я смотрю?
— Это Глок 19 4-го поколения, — приятно объяснила я. — Тот самый пистолет, из которого, как нам сказал прокурор О'Мэлли, стреляли в Джузеппе ди Карло перед перестрелкой.
Судья Хартфорд был опытным, и о его бесстрастном лице ходили легенды, но я была достаточно близка, чтобы увидеть, как кожа возле его глаз напряглась в недоверии.
— Где вы это взяли? — спросил он после мгновения.
— Детектив Джозеф Фальконе обнаружил его в запертом шкафчике на станции метро в квартале от кафе Оттавио. Очевидно, несколько дней назад они получили анонимное сообщение.
— Правда?
Тяжесть его взгляда ощутимо давила на мои плечи, но я не могла сдержать ее.
Внутри груди я была легка как воздух.
— Мы провели лабораторные исследования на предмет совпадения отпечатков и ДНК, — медленно сказала я, стараясь не драматизировать ситуацию, когда рев победы бурлил в крови. — Предварительные результаты показали совпадение.
— Не затягивайте с этим, миссис Ломбарди, — предупредил он.
— Конечно, — усмехнулась я, та же улыбка, которую я видела у Денниса, когда он развенчивал достоверность показаний Картера Андретти. — Результаты показали совпадение отпечатком с прокурором США Деннисом О'Мэлли.
Судья Хартфорд объявил перерыв.
Зал суда огласился шквалом вопросов, когда он ворвался в совещательную комнату, оставляя в ожидании нашу команду и обвинение.
Данте отвели обратно в камеру, но он ушел, подмигнув мне.
Он верил в меня.
В этот план.
Как и должно быть. В конце концов, это он так красиво развратил меня. Раньше мне бы и в голову не пришло бороться с огнем, но теперь я знала, что в преступном мире победить можно только любыми средствами.
— Ты что, блядь, издеваешься, Мартин? — взорвался Деннис, когда ему рассказали о случившемся. — Этот пистолет никак не может быть связан со мной!
Мы с Ярой спокойно сидели в креслах перед столом судьи Хартфорда и наблюдали, как Деннис метался по залу, кичась враждебностью и неверием. Внезапно он повернулся и подошел ко мне.
— Это ты сделала, Мур? — прорычал он. — Неужели ты и твой криминальный любовник думали, что сможете подставить меня?
— Меня зовут не Мур, — напомнила я ему. — Ты можешь называть меня мисс Ломбарди или миссис Сальваторе. И не будь смешным.
Он уставился на меня, его ярость ощутимо нагрела воздух, исказив его, как восковую бумагу.
— Мой офис проведет собственные тесты.
— Конечно, — согласилась я. — Это стандартная процедура.
Он оскалил на меня свои белые зубы, затем повернулся к судье.
— Марти, это абсурд.
— Как бы то ни было, я не могу по праву продолжать процесс, если главный обвинитель сейчас находится под следствием за то же преступление, что и подсудимый.
Я опустила края губ, борясь с улыбкой, которая хотела завладеть моим лицом. Мы рассчитывали, что Мартин Хартфорд слишком укоренился в своих взглядах, чтобы позволить этому случиться. Возможно, ему нужна была помощь Денниса в борьбе за пост мэра, но он все еще был слишком надежным человеком, чтобы так проржаветь, как прокурор США.
Деннис уставился на него.
— Какой, черт возьми, у меня может быть мотив убивать Джузеппе ди Карло? Я даже не знал этого человека.
— Нет, — согласилась Яра, гладкая и хитрая, как кошка, играющая с мышью. — Но мы нашли статью в Нью-Йорк Таймс от осени, в которой говорится, что вы намеревались использовать это дело, выдвигая свою кандидатуру в Сенат штата.
— Это ничего не значит.
— Это зависит от вашей точки зрения, — возразила я. — Иногда, если вы чего-то сильно хотите, вы пойдете на крайние меры, чтобы добиться этого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Он уставился на меня, словно пораженный, не то чтобы шокированный, но глубоко обеспокоенный. Он понял, что недооценил меня. Он полагал, что я ненавижу своего отца настолько, чтобы отказаться от криминала в пользу правой стороны закона. Что я никогда не опущусь до той грязи, в которой он сам погряз.
Он не знал, что ради Данте Сальваторе я готова пройти через ад и обратно.
Отвлечь Денниса на стрельбище, чтобы Фрэнки смог снять отпечатки пальцев с одного из пистолетов, которые он оставил на столе, оказалось на удивление легко. Мейсон Мэтлок взял пистолет, из которого Козима убила его дядю, Джузеппе ди Карло, чтобы защитить ее, и признался в этом Данте и Адриано, когда они допрашивали его несколько месяцев назад. Адди, Чен и Яко в течение двух недель обыскивали все камеры хранения в метро в поисках той, в которой Мейсон хранил оружие.
Но мы нашли его.
Остальное было просто.
Фрэнки нанес отпечатки пальцев Денниса на рукоятку пистолета и вернул его в шкафчик. Торе сообщил о наводке детективу Фальконе, потому что у меня в сумочке все еще лежала его визитка, и я знала, что он не сможет удержаться от того, чтобы взять потенциального убийцу.
И вот мы здесь.
Я улыбнулась Деннису, той старой, знакомой ухмылкой, которая застыла на моем лице от силы его ледяного взрыва.
— Проведи тесты, Деннис. Детектив Фальконе наготове и ждет, чтобы арестовать тебя, если они окажутся такими же убедительными, как наши.
— Ты грязная, гребаная сука, — огрызнулся он, делая шаг вперед, будто хотел ударить меня.
Я стояла, нависая над ним на своих пятнадцатисантиметровых каблуках, осмеливаясь действовать.
— Лучше победоносная сука, чем подонок-неудачник. Позвони нам, когда получишь результаты, Деннис. И удачи. Я знаю от Данте, что такие мужчины, как ты, выживают в тюрьме, потому что из них получаются такие хорошие маленькие сучки.
Деннис пыхтел, его ноздри раздувались от горячего, тяжелого дыхания. Я никогда не видела его таким взбешенным, но было легко понять, что в его крови течёт жестокость и жажда греха. Я не сомневалась, что он совершил свои собственные злодеяния, чтобы добраться до вершины правовой пищевой цепочки, и я не испытывала абсолютно никаких угрызений совести, когда хотела сбить его с толку его же грязными выходками.
Не говоря больше ни слова, он повернулся и вышел, уже набирая номер на телефоне, вероятно, чтобы найти своего собственного адвоката.
Мы с Ярой не ушли.
Я села обратно и уставилась на судью Хартфорда.
— Было бы прискорбно потерять поддержку Денниса на выборах мэра, — начала я после долгого молчания, когда мы сидели в напряженной тишине. — Я понимаю, что это было вашей мечтой.
Судья Хартфорд непримиримо уставился на меня.
Яра наклонилась вперед, являя собой образ властной элегантности.
— Он был не единственным вашим другом, Мартин.
Она пошарила рукой в своей сумочке от Гуччи и бросила что-то толстое на его стол. Мы вместе наблюдали, как он пальцем развернул бумажный пакет так, чтобы отверстие оказалось напротив него. Его глаза округлились при виде пачек хрустящих купюр внутри.
— Небольшой взнос на избирательную кампанию, — объяснила я с вежливой улыбкой. — Политика в наши дни стоит так дорого.
— Я не приму это. — его тяжелые брови были насуплены так сильно, что под ними трудно было разглядеть его взгляд. — Я не беру взяток.
— Думаю, мы уже вышли за рамки этого, учитывая, что вы не заставили Денниса взять самоотвод или объявить о неправосудии, когда у вас была такая возможность, — дерзко возразила я, исполненная праведной яростью и спокойствия, которое приходит от обладания всей полнотой власти. — А как насчет небольшой поддержки от губернатора Мортимера Перси? — предложила я, упомянув приемного отца Дэниела Синклера. — Он старый друг семьи, который будет рад помочь опытному судье на его пути к политическому успеху.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Судья Хартфорд уставился на стопку банкнот, высыпавшихся из простого бумажного пакета, краем большого пальца скользя по башне.