Мент, меч и муж - Олимпиада Васюковская

Наша с Ронненом судьба интересовала топтунов меньше всего. В случае, если мы останемся верными Великому Патрону, лорда Крима с супругой можно вознаградить. Ну а если нет…

На вмешательство Ваирманга топтуны не рассчитывали. Впрочем, Чёрный Палач на сей раз ограничился общим наблюдением. Приятно, конечно, думать, что он бы вмешался, угрожай нам с Ронненом серьёзная опасность, но гадать я, пожалуй, не стану.

Иногда страховка от Ваирманга создаёт больше проблем, чем предполагаемая беда.

В любом случае, для нас с мужем ситуация разрешилась наиболее благоприятным способом. Только вот жаль Витека. И Кеуна. И Мурашиху с детьми. И даже Юляшку.

Тех, ради кого эти чёртовы правоохранительные органы и должны работать. Иначе зачем мы все? Для чего?

Я поглядела на Роннена, и поняла: а ведь ответ очевиден. Иногда действительно нужно просто делать то, что можешь. А там — будь, что будет.

Муж поймал мой взгляд и еле заметно улыбнулся в ответ.

Эпилог

— Милая, ты помнишь моё свадебное обещание?

Я наконец-то успокоила малышку Иаранну, уложила её в колыбель и повернулась к дражайшему супругу. Тот валялся на постели в довольно соблазнительной позе, но глядел серьёзно. Издевается, зараза раннефеодальная. Определённо, издевается.

— О собственном замке через семь лет?

— Именно.

Ну ещё бы, такое не забывается! Только… я судорожно принялась подсчитывать. Это было в первом сезоне… или во втором? А когда Роннена выгнали из столицы? Ему тогда оставались сезон и декада, затем прошла ещё декада… или две?

В общем, похоже, сроки поджимают. Благоверный очень серьёзно относится к обещаниям.

Утешать, съязвить или честно признаться, что замок мне нафиг не сдался?

Я выбрала нейтральную линию поведения.

— Да, помню.

Максимально ровный голос и спокойствие на лице. Сам завёл разговор, красавец, сам и выкручивайся.

После драки с Никадосом прошло уже восемь месяцев. Я благополучно успела родить. Сейчас весь Дойл-Нариж (по крайней мере его женская часть) обсуждал, хорошенькая ли у меня дочь, и рад ли лорд Крим появлению на свет девочки вместо ожидаемого второго сына. Меня подобные вопросы не волновали абсолютно. Иаранна самая красивая из маленьких орущих засранок, это истинная правда, и Роннен считает точно так же. Сакральное знание, которое в доказательствах не нуждается.

Когда благоверный узнал, что я беременна, скандал, конечно, разразился тот ещё. Хвала богам, у моей дражайшей половины твёрдые представления о том, как нужно обращаться с будущими матерями. И отсутствие стрессов в списке этих самых представлений значится где-то в первой пятёрке. Так что грозный муж наступил на горло собственной песне, был тих, нежен и ласков, а там гнев могучего лорда потихоньку развеялся. От оперативной работы, конечно, меня отстранили тут же, но честно скажем — отделалась легко.

Впрочем, похороны Дейвина лорд Крим счёл событием, не влияющим дурно на беременную супругу. На всякий случай посоветовался с парой десятков лекарей — и на пару с Кеоссием Имаррой перенёс меня в тот мир, где раньше был захоронен бесталанный родственник Великого Патрона.

— Мы решили, что гробница должна остаться прежней, — сухо объяснил Чёрный Палач. Я не стала допытываться, кто такие "мы" и почему решили именно так. У топтунов свои резоны. А Роннена расспрошу позже.

И снова сумасшедший красный мир. Ну хоть по горам топать не пришлось: заклятье перенесло точно в центр воронки, оставшейся от гробницы Дейвина. Никадос поставил двусторонний портал прямо туда. В тот раз нам с Ронненом удалось избежать принудительного гостеприимства лорда Ньекли. Альтима говорила, что мятежник здорово разозлился… А нынче портал сработал с другой стороны. Правильно, чего пропадать добру.

Из гробницы Роннен вынес меня на руках. Ах, романтика! Ещё б дражайший супруг не ругался, как сапожник, оступаясь на мелких камнях — и совсем славно. Но мир неидеален.

Ладно, сойдёт и так.

По сравнению с прошлыми, похороны были даже многолюдными. И это… многомечными: Айсуо, Илантир, Ваирманг… Разумеется, хозяева мечей тоже присутствовали. Также на краю воронки торчала скорбно-торжественная Альтима Имарра. А за её спиной переминался с ноги на ногу Болеслав.

Не пойму. Никогда. И не надо.

Тело Дейвина Илантир с Айсуо поместили точно в центре бывшей гробницы. Затем Роннен попросил меня заткнуть уши. Я послушалась, тем более, что все остальные сделали это даже раньше. И недаром: грохот катящихся с ближайшей скалы валунов заставил дрожать землю под ногами. Вскоре тело было погребено под огроменной кучей камней. Кеоссий Имарра подошёл к ней. Поклонился. Молнией среди бела дня выблеснул Ваирманг, вонзившийся в основание импровизированной пирамиды.

Уж не знаю, что они делали, но когда закончили, вместо неопрятной кучи высилась славненькая полусфера, гладкая и симпатичная. Ни выступа, ни зазубринки.

— А снова её не разберут? — шёпотом поинтересовалась я у Роннена. Тот пожал плечами.

— Могут. Но толку? Там внутри пепел… возможно, остался.

Ваирманг в роли доменной печи. Очаровательно.

Меч Никадоса Ньекли забрал кто-то из граждан с неприметными, невыразительными и очень блеклыми физиономиями, которые вскоре после наших приключений наводнили город. Что с ним там сделают — я не знаю, краем уха услыхала, будто бы Ваирманг ввязался в дело исключительно из-за этого, и сразу потеряла интерес. Лучше не знать о намерениях Чёрного Палача, если они не имеют к тебе прямого отношения.

Собственно, где-то через неделю граждане исчезли так же внезапно, как и появились, а вслед за ними отбыли и Кеоссий с Альтимой. Ваирманг на прощанье наговорил гадостей, но мне было уже всё равно. Уехал — и хвала всем богам.

Юляшка до сих пор носит траур по жениху, но уже стреляет глазками в симпатичных парней. И достанется же кому-то это счастье… Зато неожиданно вышла замуж Таиллия Креж. Её отец приходил, кланялся чуть ли не в ноги и приглашал на свадьбу. Роннен приглашение принял, отчего я и заподозрила благоверного в сводничестве. Он почти не отпирался, но подробностей рассказывать не захотел. Впрочем, всех подробностей — заплатил лучшей городской свахе да простил одному из бургомистерских стражников карточный долг. Думаю, в браке Тайля будет счастлива. Уж всяко счастливее, чем в семье.

А вот Мурашиху Роннен выдавал замуж чуть ли не самолично, снабдив неплохим приданым. Муж до сих пор чувствует перед ней вину. Я тоже. Мы неправы, и оба об этом знаем. Кеун Мураш нарвался сам. Но нам от этого почему-то не легче.