Франческа, строптивая невеста - Бертрис Смолл

– Наш монарх прекрасно информирован по всем вопросам, – заявил граф дю Барри, услышав реплику, и снова посмотрел на герцога: – Я привез на подпись важный документ, ваша светлость. В обмен на сговорчивость его величество обещает впредь защищать ваши права и права ваших наследников на управление этой территорией.

Герцог рассмеялся.

– Семейство Чезаре ведет родословную от Цезарей и владеет своей землей с незапамятных времен, когда предков вашего короля еще не было и в помине. Первым правителем этого герцогства стал римский генерал Тит Флавий Цезарь. Я не нуждаюсь в снисхождении Людовика и уж тем более в его разрешении властвовать. Не будут нуждаться в подачках и мои наследники. Мы владеем этими горами и долинами на протяжении многих веков, мсье, и я не позволю втягивать своих подданных в распри чуждых государств.

– У вас нет армии, – напомнил граф дю Барри.

– Мы в ней никогда не нуждались, – парировал Рафаэлло со спокойной уверенностью. – Всегда сохраняли нейтралитет.

– Если не согласитесь выполнить волю короля Людовика XI, захватим Террено Боскозо силой, – пригрозил посланник.

– В таком случае я заявлю протест и обращусь за помощью к Милану и Флоренции. – Терпение молодого герцога подходило к концу, а гнев нарастал с каждой минутой.

– И ни одно из этих государств вам не поможет, – злорадно ухмыльнулся граф. – Герцог Милана – ребенок, зажатый в тиски раздора между матерью и его дядьями. Ну а что касается Флоренции, Медичи слишком заняты спасением разрушающейся банковской системы и даже не подумают обратить внимание на какое-то мелкое, едва заметное на карте герцогство.

– Если объяснить, что ваш король стремится захватить мои земли, чтобы получить беспрепятственный доступ к государствам Апеннинского полуострова, Флоренция и Милан обязательно отзовутся на призыв о помощи, – возразил герцог.

Граф дю Барри пожал плечами:

– В настоящее время между нами царит мир. Наш король думает о будущем. Поверьте, Милан и Флоренция слишком далеко, чтобы заботиться о вашем благополучии. Так подпишите же договор и живите спокойно.

Франческа что-то шепнула мужу на ухо, и герцог ответил:

– Подумаю, мсье. А пока готов предложить свое гостеприимство, однако только на одну ночь. Завтра и вам, и всем вашим спутникам придется покинуть территорию герцогства.

Граф дю Барри вежливо поклонился, но не произнес ни слова.

Франческа извинилась и вышла из зала: похотливые взгляды некоторых членов делегации чрезвычайно ей не понравились. Французы смотрели так, как будто считали герцогиню чем-то вроде приза, который предстояло завоевать. Ситуация складывалась опасная. Она вызвала мажордома Пьеро и распорядилась, чтобы непрошеных гостей хорошо накормили и поместили на ночь в зале – всех, включая графа дю Барри.

– Позаботься о безопасности герцога. Эти люди доверия не внушают, – предупредила она.

Мажордом понимающе кивнул, и Франческа поспешила в свои апартаменты.

– Что происходит? – взволнованно спросила Терца, едва завидев госпожу. – Роза рассказала, что видела в парадном зале графа дю Барри.

– Да, это он и есть. Собственной персоной, – подтвердила герцогиня. – Король Франции прислал его, чтобы потребовать от Рафаэлло вассальной покорности Франции.

– С какой стати мелкий захолустный помещик вдруг превратился в королевского посланника? – возмущенно воскликнула горничная. – Каким образом его величество вообще узнал о существовании нашего государства и с чего бы это ему внезапно понадобилась преданность нашего герцога?

– Пока не знаю ответа ни на один из твоих вопросов, – покачала головой Франческа, – однако ясно, что ответы необходимо найти, причем как можно скорее. Как только супруг угостит назойливых постояльцев и устроит на ночь, обязательно придет ко мне, чтобы обсудить неожиданный визит. – Она не сказала Терце, что французы настойчиво требуют предоставить свободный доступ к итальянским государствам, чтобы в случае новой войны беспрепятственно топтать землю Террено Боскозо. Отпустила отдыхать обеих служанок и приготовилась ждать мужа. Пришел он на редкость хмурый. Франческа наполнила вином два кубка, и супруги устроились рядом возле камина.

– Оказывается, французы требуют не только права прохода по нашей территории, – поделился Рафаэлло, но и возможности размещать у нас свои войска. И это при том, что ни разу в своей долгой истории Террено Боскозо не подвергался оккупации. Согласиться с претензией я никак не могу, однако если откажу, они силой добьются своего. Дю Барри даже имел наглость намекнуть, что в случае отказа мы рискуем жизнью. Признаюсь честно: абсолютно не понимаю внезапного интереса со стороны французского монарха.

– Можно было бы скрыть от подданных тот факт, что вы подписали договор с Людовиком и поклялись уступить его требованиям, но спрятать оккупационные войска никак не удастся, – задумчиво произнесла Франческа. – Отсутствие собственной армии ставит нас в неравное положение с соседями. Но вы, мой господин, все равно отвергнете их необоснованные притязания, не так ли?

Герцог коротко кивнул.

– Пока граф дю Барри не сможет навязать мне волю своего короля, потому что не обладает достаточной военной силой. Даже если назову требования Людовика блефом, ему придется смолчать и стерпеть. Правда же заключается в том, что, если бы французскому монарху действительно вздумалось провести войска по нашей территории, воспрепятствовать мы не смогли бы. Не понимаю, зачем понадобилась лицемерная игра с клятвой верности. – Рафаэлло сокрушенно вздохнул.

– Не исключено, что идея принадлежит вовсе не Людовику, а самому дю Барри: он вполне мог обратить внимание короля на выгоду фактического обладания нашей землей, – предположила герцогиня. – Хорошо помню, как Аселин хвасталась нам с Луизой, что ее отец – кузен королевы Шарлотты Савойской. Разумеется, это родство позволяет свободно обращаться и к самому королю.

– Но зачем ему все эти интриги? – растерянно спросил Рафаэлло. – Ты можешь понять логику его действий?

– Скорее всего граф просто стремится отомстить за дочь. Я надеялась, что твоя очевидная непричастность к рождению ребенка и наша помощь в устройстве Аселин и младенца в монастырь утихомирят его воинственный пыл. Оказалось, что это не так: он злится оттого, что дочь представляла для семьи ценность именно как товар на брачном рынке. На случай неудачи с тобой у него был заготовлен запасной жених. Об этом Аселин тоже не без гордости нам поведала. Отец прислал ее сюда в надежде заполучить в зятья герцога, однако, по ее словам, второй вариант тоже сулил богатство.