Второй шанс попаданки. Почти элита - Дана Данберг

– А можно как-то сбить эмпата, дать ему почувствовать другие эмоции? Ну, там артефакт какой?

– Есть полностью экранирующий артефакт, но на полное отсутствие эмоций я бы точно обратил внимание. А вот, чтобы заменить одни эмоции другими – нет, такого нет. Слишком сложно. Да и о том, что я эмпат, знают всего несколько человек, включая тебя и Марча.

– То есть он узнать никак не мог? Хотя знаешь, хоть наше наличие в караване вместе с ним и выглядит чертовски подозрительно, но все же может быть случайностью.

– А бывают такие случайности? – криво усмехнулся Алек.

– Я бы сказала, что нет, но я не вижу смысла тогда устраивать такое представление при тебе с риском быть разоблаченным.

– Если бы не проследила за целительницей, его бы никто и не разоблачил.

– А скажи, что ты делал в том городе? Или это секрет?

– Да нет, не секрет. Но в дилижансе я оказался действительно случайно. Я плыл на пароходе из другого города, но меня срочно вызвали в столицу. Я даже собирался лететь на дирижабле, но в тот день рейса не было, все же город не крупный и они прилетают туда только два раза в неделю. В итоге пришлось ехать через Рощу.

– То есть все-таки твое появление могло быть неожиданным для этого преступника? Но почему он тогда не отменил поездку и не перенес диверсию?

– Может, не мог по определенным причинам?

– По каким?

– Да откуда ж я знаю? Об артефактах, которыми они пользуются, мы мало что знаем. Может там что-то завязано на внешние параметры? Например, в момент прорыва в центре города и позавчера было новолуние обеих лун. Вполне вероятно, что это может быть связано. А может и нет. Возможно, эти дни были выбраны только потому, что темень на улице усугубляет панику и неразбериху.

– Ну да, мы изначально слишком мало знаем. А что, кстати, на эту тему говорит декан Гош.

– Говорит, что все возможно, но на исследования нужно время. Потому что каждый такой артефакт индивидуален, это не заводская поделка, а рука очень опытного мастера. И что самое плохое, он не может сказать, кого именно.

– А должен знать?

– Мастера знают друг друга и обычно могут определить, кто сделал тот или иной артефакт.

– Значит все же не местный.

– Скорее всего, – согласился Алек. – Ладно, что-то мы заболтались. Пошли в храм?

– А надо? – тяжело вздохнула я. Идти и проверять наличие посвящения откровенно не хотелось. – Что вот изменится от того, что это действительно дар богини?

– Я буду знать, как правильно тебя учить.

Зеер повернулся ко мне, чуть придержал за руку останавливая.

– Ната, я понимаю, что тебе все это не нравится и не нужно, но поверь, выяснить надо. Хотя бы ради своего спокойствия.

– Спокойствия? Если посвящение действительно есть, то это повесит мишень мне на спину.

– Будет лучше, если ты об этом не будешь знать?

– Нет, ты прав, – я махнула рукой, признавая разумность его слов. – Просто… Я же никому согласия не давала, а чувствовать себя игрушкой каких-то высших сущностей не очень приятно.

– Я тебя понимаю, но все же узнать надо.

Мы спустились по широкой мраморной лестнице в подвал, в храм Ании. Он как близнец напоминал храмы Грона и Ельбы. На самом деле разница там только во внешней отделке, а внутри все то же самое: пустой просторный зал, скамейки по стенам и в центре постамент с божественным артефактом. Ну еще знак Ании, который подозрительно напоминал египетский Анх – знак вечной жизни.

И нет, я не специалист по Древнему Египту, просто Египетский зал с мумиями в Пушкинском музее мой любимый.

– Что надо делать? – спросила я тихо.

– Приложи руки к артефакту и задай свой вопрос.

– А он точно не того… не взорвется?

– Нет, конечно. С ним все нормально, это даже визуально видно.

Так-то он прав, артефакт светился ровным светом, не пульсировал, никаких подозрительных шевелений, эманаций и звуков не производил.

– А как спрашивать, вслух?

– Можно вслух, можно про себя, – пожал плечами Алек. Это он мне настолько доверяет? А вдруг я про себя что-то другое спрошу?

– А она точно ответит?

– Она не ответит, это проверяет артефакт, а не сама богиня. К тому же я, как один из жрецов, продублирую твой вопрос.

Ага, значит не в доверии дело.

– Ладно тогда, приступим, – вздохнула я и приложила ладони к приятно-теплому артефакту. – А как он, кстати, ответит?

– Мигнет, – ответил мужчина, тоже кладя ладони на кристалл рядом с моими. – Белым светом просигналит, если да.

– А если нет?

– Тогда не мигнет, – немного раздраженно ответил Зеер. – Не тяни время.

– Ладно, ладно, – я задумалась на мгновение, а потом все же вслух произнесла: – Я хочу знать, есть ли у меня посвящение богине магии Ании.

Алек продублировал мой вопрос, и мы принялись ждать. Прошла минута, вторая – ничего не происходило…

Глава 25

Поход в храм ничего не дал. Точнее подтвердил, что никакого посвящения не было. Однако, вопрос с даром не отпал, потому что оказывается очень редко, но бывает такое, что боги одаривают без посвящения, а за какие-то заслуги.

Если меня так одарили, то за что? Бред какой-то!

Но Алек уверен, что это не просто так, что у меня не природный, а полновесный дар. Ну да боги с ним, этим даром!

А ближе к вечеру на связь вышел Марч. Оказывается, он был в Роще, да не просто в Роще, а в Пустыне. И тут у нас случился настоящий прорыв. Он вышел на след одного очень талантливого и сильного артефактора, который, скорее всего, создал телепортирующие тварей артефакты.

В самой Пустынной Роще якорей для этих артефактов найти не удалось, но и твари, которые атаковали Академию были, в основном, из Подгорной. Зато там нашлись другие очень интересные поделки, например, сбивающие путников с пути. Там не было дороги, как в той Роще, через которую я ехала, такое ощущение, что много лет назад, хотя прошло всего несколько месяцев.

Так вот, в том месте обитания мглы постоянно менялся ландшафт из-за движений барханов песка и постоянную мощеную дорогу там проложить не было никакой возможности. Заблудиться там было очень просто и для навигации использовали специальные артефакты, вот их и сбивали поделки неизвестного мастера. Сколько групп пропало таким образом, даже предположить сложно. Но о транзитном через Пустыню пути уже давно ходит дурная слава, так что сначала никто не обратил особого внимания, что пропаж стало больше. Тем более