Декамерон (СИ) - Коробов Андрей

Неужели Герцог сошёл с ума и поручил тайком вынести мощи? Значит, стражников оставил просто для виду? Пусть так, только зачем ему останки какого-то язычника? Язычник ли это, человек ли вообще, или создание за гранью понимания? Что он собирался с ними сделать — исследовать, использовать или же продать? Кому? Дельмеям? Сдались они им, если обитателей Клыков просто вырезали, а место забросили?

Или же это архонт всё-таки дорвался? Но тогда почему саркофаг опустел? Феодал его обогнал? Либо же мощей и вовсе не было, а там лежало нечто другое? Зачем дельмей их вытащил? Черный мор вызвал он? Каким образом?..

Превеликое множество вопросов, ответы на которые даже здесь, в адмиральском салоне, было не найти.

Дезертир понапрасну ушёл в себя. Он даже не заметил, как медальон архонта в его кармане стал подрагивать и греться. Затылком ренегат ощутил чужое, холодное дыхание. Кто-то тянул губы к его уху, чтобы поинтересоваться:

— Ты потерял что-то?..

Огонь в фонаре тут же погас. Помещение же озарило белым светом, однако источник его предатель определить не сумел. Беглец хотел было дёрнуться, но понял, что совершенно парализован. Как это вышло, ускользнуло от его восприятия. Он не ощутил воздействия магии. Совсем. Всё случилось меньше, чем за секунду.

Флэй застыл на месте, обратившись будто бы статуей. Только глазами и мог шевелить, бегая взглядом туда-сюда. Даже губы не расцеплялись.

Кто-то мерно вышагивал за его спиной.

Он рявкнул в уме, опешив:

— Ламбезис?! Ты…

— Я, мой дорогой Альдред, это я, — самодовольно говорил язычник, обходя его по левой стороне.

В конце концов, он остановился прямо напротив него. Молочно-белые пальцы показались у края крышки. Архонт мягко опустил её вниз и показался во всей красе. С их последней встречи прошлой ночью в нём кое-что изменилось.

Глаза. Они стали непроглядно чёрными. Не видать ни зрачков, ни ириса. Демонический взгляд. Коварная ухмылка — ещё противнее, чем прежде. Он смотрел на ренегата, как на низшую форму жизни. Букашку, околачивавшуюся у его сапога.

Тоже чары. Но неизвестного происхождения. Эфир не растекался по жилам Альдреда, но даже он чувствовал: язычник сам по себе излучал магию. Стал силён, как никогда прежде.

Кто он теперь? Человек ли вообще? Он одержим демоном или?..

— Тебе неудобно, наверное? — озаботился Ламбезис. — Не можешь и пальчиком пошевелить, верно?

— Сними заклинание, — потребовал Флэй, испепеляя его взглядом.

Дельмей хмыкнул, чуть отворачиваясь. Он вздохнул и осведомился:

— Я должен быть уверен, что ты не наделаешь глупостей. Пообещай, что будешь себя хорошо вести. Ты же воспитанный мальчик, правда, Альдред?

— Издеваешься? — вскипел ренегат.

— Ошибаешься, друг мой. Как раз наоборот, я совершенно серьёзен, — отвечал тот. — Решайся быстрее. Все процессы в твоём организме застопорились. Как ты понимаешь, добром это не кончится. Тогда наш разговор будет короткий. Но мы можем поговорить и основательно. При условии, что ты не наделаешь глупостей.

— Хорошо. Отпусти меня уже, — смирился дезертир.

— Чудесно. Не нарушай обещаний. Расплата будет мгновенной, — предупредил архонт. Миг — и он избавил предателя от невидимых цепей.

Альдред стал судорожно глотать воздух. Схватился за горло. Раскраснелся. Злобно посмотрел на язычника. Тот улыбнулся и сказал снисходительно:

— Я на тебя за эти пару дней насмотрелся. Дикий ты человек. Даже в подземке шуму наделал. Осторожность не помешает. Это для твоего же блага.

— Ближе к делу, — проворчал Флэй.

— Как скажешь.

— Зачем ты меня сюда позвал? Чего прицепился?

— Потому что кто-то должен тебя наставить на путь истинный. Иначе ты просто упустишь возможность, что даровали тебе твои предки…

— О чём ты? — процедил сквозь зубы ренегат.

— Не так быстро, Альдред. Если я скажу тебе сейчас, ты натворишь уйму глупостей. А я ненавижу, когда люди ведут себя беспечно. Спроси чего попроще. Для начала.

Дезертир фыркнул.

— Где мощи? Были они вообще или не были?

Ламбезис усмехнулся. Позволял себе расслабленные жесты. Вертел головой, как хотел. Иной раз — даже не смотрел на собеседника, который в любой момент мог покуситься на его жизнь. Это был смачный плевок в лицо предателя. Похоже, беглеца архонт вообще ни во что не ставил.

— Разумеется, были. Но теперь их нет. Есть кое-что другое. Я тебе покажу. Только обещай, что от страха у тебя не разорвётся сердце.

— Чего? — осёкся Альдред.

— Ну да, чего это я… Такое пообещать невозможно. Поэтому будем надеяться на твоё богатырское здоровье, — рассмеялся язычник.

Слова его Флэй проигнорировал: всё равно ничего не понял.

— Ты убил стражников?

— Я натравил их друг на друга. Назовём это так.

«Опять какой-то бред сивой кобылы».

— Мощи принадлежали кому-то из твоих предков?

— Да, так и есть, — не стал спорить Актей. Как вдруг осёкся. — Ты видел прошлое, верно? Моё прошлое на островах?

— Не только.

— Как раз в первый день эпохи Семи Лун. Любопытно. Я и подумать не мог, что ты такой везунчик. Я в тебе не ошибся, Альдред. Меня это радует.

— О чём ты?

— Рано, — сказал архонт, как отрезал.

«Ублюдок…»

— Я всё слышу, — заверил его тот.

«Ублюдок!»

— Что с тебя взять…

— Твой стратилат сказал, «Боги жаждут»…

— Ах, Менелай… Самый честный из людей. Как он сейчас поживает?..

— Я убил его, — в лоб сказал Флэй. Просто чтобы посмотреть на реакцию.

Ламбезис даже не шелохнулся.

— Это в его духе. Он лучше умрёт, чем сболтнёт лишнего. Значит, он справился.

— Справился с чем?

— Выиграл время. Принял удар на себя. Называй, как хочешь.

— Я говорю…

— Можешь не продолжать, — перебил его Актей мягко. — Суть вопроса я понял.

Флэй вздохнул. По крайней мере, их общение сдвигалось с мертвой точки.

— Но не жди быстрого ответа. Я хочу, чтоб ты вдумался в каждое слово, которое я скажу. Как у тебя со знанием истории, кстати? Лекции не прогуливал?

— Ходил на все. — Альдред пожал плечами.

— Молодец, тянешься к знаниям. Так вот, забудь всё, что тебе сказали. Это помои, которыми забивают головы жителям Запада. Чтоб никто и близко не посмотрел в сторону праведного Востока.

«Начинается…»

— Боги Пантеона родились из земли Аштума. Сколько лет миру, столько и им. Они не сразу показали себя, и это правда. На том она и заканчивается. Пойми вот, что… Всё, что ты наблюдаешь, вкушаешь и ощущаешь, так или иначе связано с деятельностью Богов. Законов бытия, которые были ими созданы и в которые Они тесно вплетены. Теснее, чем воздух, вода, растительность или живые существа.

— Как же тогда они дали себя свергнуть? — съязвил Альдред. Всё сказанное казалось ему не больше, чем ересью. Просто мышление инквизитора, навязанное в учебке.

Актей посмотрел на него со значением.

— Слушай внимательно, — призывал он строго.

Флэй не ответил. Стал чернее тучи.

— Пантеон родился из эфира, что окутывает и пронизывает Аштум. Боги создали всё сущее, в том числе — разумных существ. Примерно одного склада, с опорой на более примитивные формы жизни, но с разумом и поведением, близким к своему. Их лучшее творение. Долгое время Боги просто наблюдали за эволюциями видов. Не более, чем прихоть небожителей. Всё изменилось, когда планета притянула Пятую Луну…

— Если Пантеон всесилен, почему не остановил это?

— Ты слишком узко мыслишь о глобальных вещах. Боги и есть Аштум. Они же — плод Вселенского Разума, что бы это ни значило. В мире, где живём мы, всему глава Пантеон. Не больше и не меньше. Это ты способен осмыслить?

— Допустим.

— Пять Лун повлекли за собой катаклизмы, вызванные бесконтрольными выплесками эфира. Это энергия, которой нужно управлять. И одно дело, когда к ней обращается лишь Пантеон. И совсем другое, когда пользователей десятки, сотни тысяч.

Альдред напрягся. Согласно вере в Противоположности, эфир эмитируют именно живые существа. В частности, маги. Они же вырабатывают его. Процесс сродни кроветворения, переваривания пищи. Чтобы эфир покрывал землю, как воздух, Флэй слышал впервые. Это заинтриговало его.