Моя еврейская бабушка (сборник) - Галия Мавлютова

– И куда они подевались? – растерялась Наташа. – Как тебе удалось узнать?

Она просидела в архиве целую неделю, изучая дело № 527585, но ничего в нем не нашла. А Медведев с ведома начальства пошел по ее следу, запросил архив, дескать, какими делами интересуется следователь Коренева, и… нашел ответ на главный вопрос семьи Сырцов. Коренева же ничего дельного не смогла вытащить из забытого пыльного дела.

– Сначала дело прочитал, подумал, сдал обратно в архив, а потом проверил связи Аркадия Евсеевича Лаща. Среди многочисленных знакомых Лаща нарисовалась одна странная особа, ее зовут Косая Галина Павловна. Понимаешь, в Аркашином окружении по определению не могло быть таких знакомых. Косая ранее судима за мошенничество, сидела еще в застойные годы, на свободе злоупотребляла алкоголем, что могло их связывать? Я заинтересовался этим обстоятельством. И вдруг выясняется – несколько лет назад Косая открыла клуб «Золотой телец». И ты знаешь, откуда у нее взялись деньги на открытие клуба? – сказал Гриша, с нескрываемым торжеством, явно переживая новые впечатления.

Сотрудники отдела не переносили Гришу, стараясь обходить его стороной. Всем казалось, что Медведеву начихать на мнение коллектива, в сущности, он вполне обходился без дружеских контактов, но настал момент, когда Грише захотелось доказать, что он работает не только по указке начальства. Гриша Медведев тоже вполне самостоятельная единица мужского рода наравне со всеми. Наверное, он хотел доказать это прежде всего самому себе.

– Деньги Косая Галина Павловна получила от Лаща Аркадия Евсеевича в сумме 60 тысяч долларов в девяностые годы, я нашел расписку в кредитном отделе банка. Причем, получила их сразу после нападения на Владимира Соломоновича, буквально на следующий день. Кстати, она набрала много разных кредитов, тут же перекрывая их другими, но когда банк решил заняться Косой вплотную, она одномоментно продала клуб некоему Шулькину Илье Аркадьевичу, причем за символическую сумму. Это случилось за полгода до исчезновения Ильи Лаща. А неделю назад Шулькин выставил клуб на продажу. И ты знаешь, о чем я подумал… – в этом месте Гриша сделал многозначительную паузу. Наступила тишина, изредка прерываемая Гришиными носовыми всхлипами.

– Кажется, знаю, о чем ты подумал, да ты говори-говори, Гришенька, – сказала Наташа, с жадностью вглядываясь в лицо коллеги. В эту минуту Гриша Медведев казался ей самым родным и близким человеком во всей системе МВД.

– Отец Ильи Лаща – Аркадий Евсеевич проходит по старому уголовному делу № 527585. Вон оно, у меня на столе. Я снова забрал его из архива. А сын Лаща Илья проходит потерпевшим по уголовному делу, которое у тебя в производстве, – сказал Гриша, слегка подтанцовывая от радости. Наташе тоже не стоялось на месте. Находясь у истоков разгадки, им хотелось выпалить то, что первым придет в голову, но они никак не могли оформить свои мысли.

– Кажется, Илья Лащ жив и здоров, но он где-то прячется, скорее всего, под чужой фамилией, – не выдержав, первой высказалась Наташа.

– Да, и фамилия эта – Шулькин. Илья Аркадьевич. – торжествующим тоном выпалил Гриша.

– И скорее всего, он взял фамилию жены? – то ли сказала, то ли задала вопрос Коренева.

– Да, именно! Он взял фамилию своей жены, я уже проверял в паспортной службе, – утвердил Наташину мысль Гриша, он едва не плясал от радости. Было от чего плясать. Следствие наконец вышло из тупика. – Но как ты догадалась, что он взял фамилию жены? – Медведев на миг остановил свой восторженный танец.

– Однажды отец рассказывал мне об одном сутенере по фамилии Иванов, которого ему пришлось задерживать еще в застойные годы. Папа в ту пору был молодым лейтенантом, а Иванову перевалило уже за шестьдесят, но он вполне успешно приторговывал девочками из подворотни. Когда Иванова попросили предъявить паспорт, выяснилась одна небольшая деталь: по паспорту его именовали добротным еврейским именем – Сруль Борухович, в графе национальность стояло: еврей, то есть, все чин по чину. Но когда стали выяснять, откуда такие несоответствия, Сруль Борухович Иванов честно признался, что давно устал от маниакального преследования органов, дескать, нет никакой из-за них жизни. Поэтому, всякий раз, когда милиция подавала его в розыск, он мигом «выходил замуж», то есть, брал фамилию очередной жены. А в его сутенерском деле жен было предостаточно. Причем, ни имя не менял, ни дату рождения – только фамилию. И годами бегал от суда и следствия. Никто не мог поймать Иванова, пока на его пути не появился мой папа. Но это к слову. Ведь Шулькина поймал ты, Гриша, а не я, дочь своего отца. Но я счастлива, что справедливость восторжествовала. Вчера Семен на допросе сказал, что Илья Шулькин бывал в «Золотом тельце» ежедневно, он ходил туда даже в рабочее время. Что ему там нужно было днем? А так все сходится, не посетитель он был, а практически хозяин. Надо срочно запросить ЗАГС. Кстати, у меня вопрос, Гриш, а почему ты мне помогаешь? Ведь я изгой в системе, меня Макеева терпеть не может, она меня гнобит, – спросила Наташа после первых восторгов.

Медведев отвернулся от нее, тщательно высморкавшись, он спрятал грязную салфетку в карман, после чего мило улыбнулся Наташе.

– Макеева сживет тебя со свету, Наташка. Ты ей поперек дороги стала. Мне стало жаль тебя. Ты целых три месяца загибалась с этим Сырцом. Никто тебе не хотел помочь. А я видел, как ты старалась. Ты все связи проверила, все, что можно отработала. Оперативники на тебя окрысились, говорят, достала своими отдельными поручениями.

– Да попил мне крови этот Семен Сырец, – покачала головой Наташа, – понимаешь, Гриша, мне в одиночку трудно было справиться. А вдвоем не страшно. Ты надежный парень, Гриша! Знаешь, что я должна теперь сделать?

– Знаю, знаю, – засмеялся Гриша, – но скажи первая.

– Сейчас я поеду в «Золотой телец» и незаметно возьму отпечатки Шулькина. Потом сгоняю к экспертам и уговорю их, чтобы они срочно проверили отпечатки по системе «Папилон». У меня слишком мало времени.

– Да, у тебя нет времени, чтобы терпеливо ждать, когда из «Папилона» пришлют заключение. Лучше самой пошустрить. Не волнуйся, ты успеешь. Макеева будет к одиннадцати, с утра она собиралась на совещание. Из-за тебя старуха отменила командировку. Ты должна успеть к ее приходу, – сказал Гриша, пощелкивая от нетерпения пальцами.

– Все, Гриш, мне пора. Побегу в «Золотой телец», нет, сначала заскочу к косметологу, – крикнула Наташа, на ходу надевая пальто.

– А зачем к косметологу? Ты и так красивая, – воскликнул Гриша и покраснел.

– Эксперты тоже мужчины, Гришенька, недаром великие говорят – красота спасет мир, – донеслось из коридора.

Утром Наташа пришла на работу рано, раньше всех, даже Гришу Медведева опередила. Макеевский прихвостень обычно приходит в РУВД затемно, чуть ли не в семь утра, но сегодня он что-то припозднился. Кто-то в коридоре забренчал ключами, в дверях завозились, зашуршали.

– Гриш, входи, открыто, я уже на работе, – крикнула Наташа в дверь.

– А-а, ты сегодня спозаранку, а я вчера тебе звонил-звонил, но ты телефон отключила, – сказал Гриша, не скрывая обиды.

– Гриш, не обижайся на меня, я вчера очень устала, пришлось побегать по району, а в городе снегу навалило, не пройти, не проехать, сам знаешь, – сказала Наташа, размышляя, порвать или не порвать злополучный рапорт. Она держала его в руках, не зная, как поступить с ним. За вчерашний день Наташа заработала себе право на выбор. Увольняться расхотелось, но уж очень хотелось насолить Макеевой.

– А я волновался из-за тебя, – сказал Гриша, шмыгая носом, как обиженный мальчишка.

Наташа с трудом отвела взгляд от рапорта – желание насолить Макеевой было велико, затем подняла глаза на Гришу. Он стоял у вешалки, раздумывая, куда бы повесить обметенное снегом пальто. В Петербурге давно отвыкли от долгих зим. Всех заморочили глобальным потеплением, ведь несколько лет не было ни морозов, ни снега, ни самой зимы. А вчера в городе выпало много снега, говорят, такого снегопада не было уже сто двадцать восемь лет. Большим снегом завалило улицы и переулки, проспекты и здания. Дома обложили себя белоснежными подушками. Машины стояли под сугробами, стыдливо прячась от нерадивых хозяев. Заядлые автомобилисты и просто водители впервые отправились на работу муниципальным транспортом. Смешно было видеть на станциях метро растерянных автолюбителей. Их легко можно было отличить от каждодневных пассажиров. Гриша живет недалеко от РУВД, на работу он ходит пешком, ведет здоровый образ жизни, но сегодня и ему досталось. Он весь в снегу. Нос у него, как сосулька, весь красный и растекается в разные стороны мутными каплями. Коренева, глядя на него, вдруг осознала, что этот чудаковатый парень спас ее от неминуемого позора, протянув руку помощи в самую трудную минуту ее жизни. Наташа, не обращая внимания на плавающий Гришин нос, бросилась ему на шею.