Шесть масок Владимира Путина - Фиона Хилл

Олигархи никак не могли назначить на эту «должность» кого-то сами, но был человек, словно ждавший такой возможности. Путин в ГКУ продолжал накапливать информацию об олигархах, их финансовом состоянии и сделках. К маю 1998 года он стал заместителем главы администрации президента по работе с регионами, продолжая при этом руководить Главным контрольным управлением. В том же году, когда его назначили директором ФСБ, он перетряхнул руководство управления по борьбе с экономическими преступлениями и назначил своего близкого соратника Николая Патрушева начальником новой Службы экономической безопасности. Потом Путин заменил начальника налоговой полиции на своего сослуживца по ГКУ Вячеслава Солтаганова, сделавшего до этого карьеру в Министерстве внутренних дел.

К апрелю 1999 года Путин обладал монополией на финансовую информацию. Когда он стал президентом, то в ноябре 2001 года основал новое агентство – Федеральную службу по финансовому мониторингу (РФМ) и поставил во главе ее Виктора Зубкова. Тот возглавлял агентство до сентября 2007 года и даже позже, когда совмещал это с должностью «переходного» премьер-министра между сентябрем 2007 и маем 2008-го. В должности первого вице-премьера при Путине, которую он занимал до 2012 года, Виктор Зубков продолжал отвечать за деятельность РФМ. На протяжении всего это времени Росфинмониторинг отправлял свои доклады напрямую Путину. В мае 2012-го, когда господин Путин вернулся из премьерского кресла в Кремль, он взял РФМ с собой.

Когда в 1999–2000 годах судьба занесла Путина в самые высокие российские кабинеты, он сам предложил себя олигархам в качестве защитника их интересов. Он заверил, что не собирается лишить их всего нажитого и что признает базовые параметры их сделки с Ельциным, заключенной в 1996 году, по которой они получили право собственности на многие предприятия. При этом он напомнил олигархам, что мало кто из граждан России считает, что они владеют своей собственностью на законных основаниях. Он использовал это напоминание в феврале 2000-го, чтобы объявить, что отныне все российские бизнесмены будут «равноудалены от власти»[478]. Теперь они могли использовать свои старые рычаги для приобретения влияния и зарабатывания хорошего к себе отношения у населения Российской Федерации. То есть фактически им приходилось начинать с нуля. Единственной сохранившейся ключевой связью в Кремле для них стал Путин, и то использовать эту связь они могли теперь лишь как защиту от национализации своей собственности, а не для приобретения влияния[479].

Во время показанной по телевидению встречи в июле 2000 года Путин установил для олигархов основные правила[480]. Он набросал схему, сильно напоминавшую «защитный рэкет». Что-то подобное Путин мог создать как резидент КГБ при вербовке двойного агента в Дрездене. Олигархам разрешалось заниматься своим бизнесом и богатеть дальше, но они обязаны были согласиться с новым режимом сбора налогов, дававшим правительству страны больше ресурсов. И они не должны были пытаться, как в прошлом, изменить этот налоговый режим под угрозой серьезнейших последствий. Они также обязаны были с этого момента четко учитывать национальные интересы России (так, как их определяли Путин и государство) при ведении операций за границей. В результате частный бизнес получил «обеременение» особого рода. Права на собственность олигархов теперь зависели исключительно от доброй воли Кремля. Логику подобного подхода – оставить олигархов, но под плотным контролем – советник президента Владислав Сурков объяснил российской журналистке Елене Трегубовой. Сурков сказал ей, что Путин и его команда понимают, что они не могут просто отобрать у олигархов их собственность и передать другим бизнесменам. В России 2000-х не имелось достаточного количества компетентных предпринимателей. Эта прослойка бизнесменов была «слишком тонкой и слишком ценной… Они были носителями капитала, интеллекта, технологий…». Во многих отношениях с российскими олигархами, так же как и с их компаниями, требовалось обращаться очень осторожно. «Нефтяники, – заявил Сурков, – не менее важны, чем нефть, поэтому государство должно их сберечь»[481].

Новая схема обращения с олигархами была сложной, но хорошо подходила Путину с его резидентскими навыками и хорошо сочеталась с его образом «Резидента». За время службы в КГБ господин Путин научился тому, как находить, вербовать и вести агентов и как добиться спокойствия, необходимого для работы с источниками информации. Его также научили, как собирать, соединять и использовать данные. И в Москву в 1996 году он приехал, чтобы применить все эти навыки. В результате того, что ГКУ монополизировало финансовую информацию, он получил в свои руки огромную власть и отличные рычаги давления. Теперь в результате продуманных маневров он смог подняться на вершину власти. Теперь настала пора применить его навыки «Резидента» в большем масштабе, таком, какой он себе и вообразить не мог, когда впервые приехал в резидентуру Дрезден.

Глава 9

Система

Показанную по телевидению в июле 2000 года встречу Путина с олигархами, заложившую основы его договоренности с ними, можно считать символом его стиля и его системы управления. Все слова и действия Путина с 1999–2000 годов, когда он впервые вышел из тени и показался широкой публике вначале в роли премьер-министра, а затем и исполняющего обязанности президента, показывают, что ничего надуманного или секретного в его целях и политике нет. Путин привык прямо высказываться о них. С другой стороны, имелось значительное несоответствие между прозрачностью его целей и непрозрачностью способов, которыми он собирался этих целей достичь. То, как он применяет свою политику, в основном было не для широкой публики. Политика и политическая система – иначе говоря, то, как Путин управляет Россией для достижения своих целей, – не предполагались для обсуждения теми, кто не входит (а зачастую – и кто входит) в его внутренний круг.

Тем не менее у Путина имелась готовая система управления, которую он разрабатывал и развивал на протяжении десятилетия. Это была со многих точек зрения многоуровневая система или, что вернее, – система концентрических кругов. Договоренности Путина с олигархами, владевшими ключевыми компаниями, добывающими и распределяющими природные богатства страны, лежали в основе этой системы. Подобные договоренности, как мы уже описывали выше, базировались на своеобразной защите. Путин защищал собственность олигархов от национализации, а также их самих друг от друга. Для построения подобной системы он использовал свои навыки «работы с людьми», создав средство давления на олигархов за счет монополии на сбор финансовой информации, включая сведения о коррупции и должностных преступлениях.