Шесть масок Владимира Путина - Фиона Хилл

В меморандуме Чубайса прямо рекомендовалось вызвать Кудрина из Санкт-Петербурга. В этом документе Владимир Путин не упоминался, но тем не менее он приехал в Москву вместе с Кудриным. Чубайс назначил последнего главой ГКУ – Главного контрольного управления Президента Российской Федерации. Эта организация занималась инспекцией правительственных финансов и благодаря усилиям Чубайса, продавившего 16 марта 1996 года президентский указ, получила значительные полномочия. По этому указу ГКУ получило техническую поддержку от Управления делами президента (УПДП). Почти одновременно с назначением Кудрина начальником ГКУ (в августе 1996-го) Путин стал заместителем главы УПДП. В ноябре того же года очередной указ президента дал ГКУ еще больше власти, позволив Кудрину отправлять инспекции для проверки финансового состояния государственных и федеральных учреждений по всей России и выявления случаев коррупции, хищений и неправомочного использования государственных фондов[470].

В марте 1997 года, вскоре после того, как президент Ельцин направил в российский парламент свое «послание», в котором говорилось о важности дальнейшего развития и восстановления порядка в стране, Чубайс назначил Кудрина заместителем министра финансов. А 26 марта, уже по рекомендации Кудрина, он сделал Путина начальником ГКУ. Российский журналист описывает ГКУ того периода, когда Кудрин передавал бразды правления Путину, как «грозную структуру»[471]. 3 апреля 1997 года очередной президентский указ сделал ГКУ ответственным именно за усилия по восстановлению порядка в стране, включая надзор за деятельностью финансового сектора российской экономики и сбор финансовой и прочей информации о российских компаниях.

И мартовское «Послание», и апрельский указ Ельцина явились побудительными мотивами к активизации действий ГКУ и, соответственно, Путина вместе с его ближайшими соратниками. По всей стране, с целью наведения «порядка», к которому призывал Ельцин в своем «послании», по инициативе ГКУ прошли встречи с главами региональных подразделений правоохранительных и налоговых органов, а также таможни. На подобной встрече, состоявшейся 20 мая 1997 года в Санкт-Петербурге, собралась по-настоящему представительная группа. Сам Путин (и, вполне вероятно, его близкий соратник по ГКУ Игорь Сечин) приехал из Москвы. Местные органы представляли главный налоговик города Виктор Зубков и Владимир Якунин, путинский сосед по дачному кооперативу «Озеро», которого тот назначил главой местного отделения ГКУ и который позже возглавил «Российские железные дороги»[472].

К несчастью для Чубайса, как только Путин освоился на новом месте и был готов решать вопросы с российскими бизнесменами, запланированные им действия пошли не так. Летом 1997 года чубайсовская команда готовилась к приватизации крупнейшей телекоммуникационной компании Связьинвест, с помощью которой они планировали продемонстрировать олигархам новые правила игры. Чубайс собирался использовать приватизацию в секторе телекоммуникаций для создания прозрачной и беспристрастной системы подобных сделок. Однако он просчитался. Операция по приватизации Связьинвеста привела к расколу в группе олигархов и так называемой «войне банкиров», в которой Чубайс и его команда стали «случайными жертвами». Еще до начала приватизационных торгов на них в средствах массовой информации обрушилась волна обвинений в коррупции[473]. Денежные депозиты, которые получил близкий соратник Чубайса Альфред Кох (бывший глава правительственного агентства по приватизации), называли взятками от Онексимбанка, собиравшегося участвовать в покупке Связьинвеста[474]. Чубайс встал на защиту Коха и попытался задавить оппонентов и СМИ авторитетом. Но тем не менее вброс компромата удался – Чубайса отправили в отставку, а по его команде прошлись частым гребнем увольнений. На своих местах остались только Кудрин, Путин и верхушка ГКУ. И у Путина была миссия, которую он должен был выполнить. На его удачу, те, против кого она была направлена – олигархи, развязав войну, сами поставили себя в двусмысленное положение. В итоге им пришлось обратиться именно к нему, чтобы найти выход из создавшейся ситуации[475].

Дилемма олигархов – решение Путина

Несмотря на огромные состояния, российские олигархи 90-х все время находились под давлением общества, поскольку большинство населения считало, что они владеют крупнейшими корпорациями страны незаконно. В то же время каждый из олигархов был целью для всех других. Они непрерывно пытались урвать друг у друга кусок бизнеса и в силу этого не могли доверять никому. Благодаря собственным попыткам всячески ограничить любую возможность государства контролировать их они, таким образом, подорвали и возможность государства защищать их собственность. В результате им пришлось защищать свои активы только собственными силами. Главной уязвимостью каждого из них была информация об их финансах и финансовых операциях[476]. В подобных условиях единственной защитой, которую могли обеспечить себе олигархи, становилось создание такой ситуации, в которой все они были бы одинаково уязвимыми. Они сосредоточились на выкапывании потенциально опасной информации друг на друга. Взаимные угрозы сдерживали проявления агрессии. Результатом подобной игры стало состояние взаимного и непрерывного шантажа – то, что известно в игровой теории как «равновесие взаимного противостояния». Другими словами, подобное балансирование лучше открытой войны, но лишь ненамного.

Чтобы поддерживать это шаткое равновесие, олигархи должны были затрачивать колоссальные усилия и финансовые ресурсы, которые они в другом случае могли бы направить на управление собственными компаниями для получения большей прибыли. К тому же имелась постоянная угроза, что равновесие будет нарушено, что подковерная борьба выйдет из-под контроля и тогда вся система рухнет. Для их собственного блага олигархам был нужен сторонний арбитр. Они нуждались в независимом и беспристрастном агенте, обладающем достаточной силой, чтобы поддерживать мир на постоянной основе. И, самое главное, таком, который никогда бы сам не стал олигархом. В силу этих причин они все становились заложниками такого арбитра и у каждого из них появлялась возможность разоружиться и подписать договор о ненападении. И если государство было не способно сделать это, установив «диктатуру закона», значит, требовалось вмешательство кого-то или чего-то другого[477].

Олигархи никак не могли назначить на эту «должность» кого-то сами, но был человек, словно ждавший такой возможности. Путин в ГКУ продолжал накапливать информацию об олигархах, их финансовом состоянии и сделках. К маю 1998 года он стал заместителем главы администрации президента по работе с регионами, продолжая при этом руководить Главным контрольным управлением. В том же году, когда его назначили директором ФСБ, он перетряхнул руководство управления по борьбе с экономическими преступлениями и назначил своего близкого соратника Николая Патрушева начальником новой Службы экономической безопасности. Потом Путин заменил начальника налоговой полиции на своего сослуживца по ГКУ Вячеслава Солтаганова, сделавшего до этого карьеру в Министерстве внутренних дел.